Ещё немного, и экран разделился на две части. Слева – глухая чернота, справа – Земля, отгороженная от пустоты размытой голубой каймой.
Включилась симуляция невесомости. Локоны Верной заколыхались, будто под водой. Сейчас она походила на русалку, утопшую деву из книг, загруженных в шестерых по программе курса русской литературы. Почему она всегда ходила с распущенными волосами? Наверное, следовала приказу Хозяина, Олега Фархатова. Иногда он смотрел на неё не так, как на прочие образцы. Все Хозяева выделяли своих подопечных, лелея возникшую между ними связь. Но во взгляде Фархатова проскальзывало что-то трудно уловимое, чему даже Умный не мог найти подходящих слов.
– Пожар, – внезапно сказал Шустрый. Сказал вслух.
Умный сделал запрос по внутренней связи и понял, что её отключили. В воздухе появился раздражающий привкус дыма. Тогда он отстегнул ремни и текучим движением поднялся из кресла.
– Наша задача – найти и ликвидировать возгорание.
Верная добавила:
– И проследить, чтобы с экипажем ничего не случилось.
Умному показалось, или три незнакомых специалиста обрадовались её словам?
Когда дело дойдёт до полёта, у шестерых будет настоящий капитан. Наверное, Хозяйка Забавного, с самого начала проявившая лидерские задатки. Но, если произойдёт несчастный случай, и экипаж останется без руководства, шестерым придётся действовать самостоятельно. Миссию нельзя остановить со словами: «Расходимся, на сегодня всё».
Умный вспомнил схему отсека, достал контейнер с противогазами и раздал их людям. Верная проследила за тем, чтобы устройства были правильно надеты и включены. Противогазы не фильтровали воздух, а вырабатывали кислород в автономном режиме. Запаса мощности хватит на семь часов. Имелся и другой контейнер, для шестерых, но они были менее требовательны к составу атмосферы и решили его поберечь.
Шустрый сверился с приборами, отвечавшими за диагностику.
– Зарегистрированы следующие повреждения: вышли из строя передатчик для связи с центром, устройство терморегуляции, устройство очистки воздуха от углекислого газа. Средняя температура превысила норму на полтора градуса и продолжает расти.
– Где сейчас наиболее безопасно? – спросила Верная.
– В бытовом отсеке.
– Проводи экипаж и возвращайся, – скомандовал Умный, провалив попытку подключиться к бортовому компьютеру. И этот канал перерезали. Хозяева решили разыграть наихудший сценарий, при котором все манипуляции предстояло делать вручную.
Герметичная переборка отрезала бытовой отсек от остального пространства. Напоследок Забавный перехватил озабоченный взгляд Хозяйки Тихого, печатавшей на рабочем планшете. Шестеро распределились по кораблю в поисках огня. Они проплывали одно помещение за другим, отталкиваясь от стен и хватаясь за поручни и скобы. Все, кроме Маленькой: крепежи оказались слишком толстыми для её ладошек. Но промахи Маленькую не огорчали. Лишившись опоры, она принималась с радостным визгом изображать чайку, пока Умный не цыкал на неё, возвращая в строй.
Задымление исходило из грузового отсека, где хранились солнечные батареи. Ноздри наполнил едкий запах жжёной пластмассы. В теории, загореться там было нечему. А значит, перед занятием Хозяева подсунули не внесённый в базу пожароопасный багаж. Видимость оказалась хуже некуда – отсек затянули клубы серо-коричневого дыма, в котором с лёгкостью исчезали пальцы вытянутой руки. Изнутри дым подсвечивало пламя непривычного малинового цвета. В густой пелене темнели силуэты встроенного в стены оборудования, вентили, ручки люков, огромные кубы сложенных штабелем батарей.
Забавный сменил режим зрения, превратив окружающий мир в скопище бирюзовых пятен, пять из которых имели очертания его товарищей. Обернулся к Умному:
– Окошко бы приоткрыть.
Умный понимал, когда Забавный говорил не всерьёз, и попробовал поддержать шутку:
– Нельзя. Приток кислорода усилит пожар.
Из-за их спин выплыл Шустрый с огнетушителем в руках. Из раструба с громким шипением вырвалась струя. Шустрого отбросило к стене, приложив о торчавший из переборки ящик. Пенный поток сделал зигзаг, окатив брызгами всё вокруг, и устремился в центр пожара. Умный вытер с нашивки на груди белую кляксу, похожую на чаячий помёт.
– Я и Шустрый действуем здесь. Остальные подносят огнетушители.
Забавный ощутил облегчение от того, что Верная с её длинными волосами уберётся от пламени подальше. Распределив между собой отсеки, четверо отправились собирать огнетушители, распределённые по всем помещениям корабля. С каждой минутой становилось жарче. Лёгкие комбинезоны, предназначенные для работы на борту, с охлаждением не справлялись. У Маленькой по лицу стекал пот, мокрые кудряшки липли ко лбу. Забавный был лишён этого способа терморегуляции, но его организм перерабатывал избыточное тепло в энергию и пока вытягивал дополнительную нагрузку.
Когда он вернулся в грузовой отсек, прихватив сразу два баллона, Шустрый разбирал обшивку – огонь проник внутрь стены. Обнажились связки кабелей с повреждённой изоляцией, поплывший алюминиевый кожух, какие-то накладки из вязкой резины. Пока страдали самые легкоплавкие материалы, но, если температура продолжит расти, очередь дойдёт и до корпуса корабля. Толщина оболочки – два миллиметра. Забавный прочёл об этом раньше, чем увидел тренажёр. На экране цифры воспринимались нормально. На деле он долго не мог поверить, что вот эта тоненькая перегородка, сравнимая с донышком термоса, и будет всем, что отделяет его от смерти. Пробей её – и давление внутри корабля упадёт. Без давления азот, растворённый в тканях, превратится в газ, а во рту закипит слюна.
– Осторожно, по этой трубе течёт охлаждающая жидкость. Не повреди!
Умный придержал Шустрого за локоть, указывая на невзрачную трубу, проложенную вдоль стен. Достаточно одного скола, малейшей трещины, и оттуда начнёт просачиваться бесцветная и лишённая запаха отрава. Быть может, неслучайно им сегодня рассказывали про иприт?
Отправленный в безопасное место экипаж заорал на разные голоса, заколотил в герметичную переборку.
– Тихий и Шустрый, продолжайте тушить! – скомандовал Умный, а сам рванул назад, со всей возможной скоростью перелетая от скобы к скобе. Но его опередила Верная, изящной змейкой скользнувшая в коридор.
Когда Забавный добрался до передней части корабля, в бытовом отсеке больше не кричали. Умный разбирался с заклинившей автоматикой, Верная пыталась вручную открыть люк. Затвор был раскалён – вместо перчаток на её руках повисли оплавленные лохмотья, кожа начала облезать, кровь спеклась в коричневую корку. Забавный хотел помочь, но коридор спроектировали таким узким, что третьему было не подлезть. Он спросил:
– Остановят ли эксперимент, если риск для людей станет слишком высок?
Никто не ответил. Верная налегла на кремальеру с отчаянной силой, до треска в костях. И затвор провернулся, на полкорпуса приотворяя дверь. Пришлось ухватиться за поручни, сопротивляясь обратной тяге – внутри бушевал огонь. Сплошная рыже-красная стена, пышущая жаром.
– Не надо! – крикнул Забавный, пытаясь поймать Верную за обожжённую руку.
Но она уклонилась и бросилась в отсек. За долю секунды сгорели чудесные длинные волосы, почернела и съёжилась кожа на голове. Живой факел исчез из виду, растворившись в слепящем свете. Тоненько подвывая, заплакала Маленькая. Слёзы не катились по щекам, а собирались в прозрачные шары, липнувшие к векам.
И тут гравитация плавно придавила их к полу. Коридор и отсек наполнил туман, треск пожара начал стихать. Через минуту неизвестный газ превратился в бурую пыль, медленно оседавшую на пол. Когда видимость восстановилась, Забавный перешагнул порог. Бытовой отсек напоминал уменьшенную копию пустыни на закате – те же холмики красноватого песка, перетекающие друг в друга. Вместо солнца – уцелевшая аварийная лампочка, мигавшая алым. Под подошвами ботинок с тихим шелестом проседала пыль, скрадывая звук шагов. Запах гари вытеснила какая-то химия.
