Совокупность неблагоприятных факторов в настоящем кризисе производит несколько более мрачное впечатление, чем те же факторы, рассмотренные по отдельности. Кризис явно может обостриться в результате в значительной степени непредсказуемых событий, но общий прогноз не хуже, а в некоторых отношениях чуть более обнадеживающий, чем на прошлой неделе.

Волнения в шахтерских районах

Все усилия крайних левых агитаторов, по-видимому, не спровоцировали каких-либо массовых насильственных действий против правительства или объединения шахтеров с партизанами. Очаг недовольства горняков находится в Уануни, где горняки провозгласили «свободную территорию». Они делали аналогичные заявления во время волнений в 1964 и 1965 годах и, вероятно, ищут рычаги воздействия, чтобы добиться уступок от правительства, включая отмену осадного положения. Тем не менее рядовые горняки, похоже, мало склонны к сотрудничеству с партизанами, несмотря на призывы экстремистских лидеров и появление заметного количества оружия. Вероятнее всего, что оружие получено после рейда на Сукре. Ходят слухи, что существует возможный канал доставки оружия из источников в Чили, но эти слухи не подтверждены. Марксистские партии в Чили выразили поддержку боливийскому партизанскому движению, но нет никаких доказательств того, что чилийские крайне левые пытались или намеревались оказать материальную поддержку повстанцам или шахтерам. Эффективные чилийские вооруженные силы и полиция, несомненно, приложат все усилия, чтобы заблокировать ввоз оружия в Боливию.

Политическая оппозиция и студенты

Левые оппозиционные группы хотели бы воспользоваться партизанским движением и недовольством шахтеров для улучшения своего положения. Однако эти группы, как правило, неэффективны, враждуют между собой и подвергаются серьезным преследованиям и некоторым репрессиям со стороны правительства. Боливийский университет и старшеклассники сочувствуют добытчикам олова и в какой-то степени, возможно, партизанам, но во время нынешнего кризиса учащиеся хранили молчание до взятия Сукре. Сейчас мы видим признаки надвигающихся студенческих выступлений в знак солидарности с партизанами.

Партизанское движение

Боливийские вооруженные силы столкнулись с серьезными трудностями в противодействии партизанам, и им еще далеко до искоренения этого движения.

Рейд на Сукре при всей внешней эффектности не дал партизанам постоянного контроля над городом и департаментом и не привел к слиянию с шахтерскими и студенческими элементами.

Ходили слухи о возможных новых партизанских «фронтах», такие сообщения кажутся реалистичными ввиду размера партизанского движения, насчитывающего, по оценкам, около 600 членов. Коммунистическая партия Боливии (ПКП), ориентированная на Советский Союз, как сообщается, организовала «классное обучение» для членов партии по ведению партизанской войны, но вряд ли это усугубит проблемы правительства в ближайшем будущем. Нынешнее партизанское движение, вероятно, может уклоняться и беспокоить противодействующие экстренные силы неопределенный срок, но само по себе не представляет серьезной угрозы правительству, если не произойдет резкого увеличения размера.

Краткосрочная перспектива

Президент Барриентос, как сообщается, надеется вступить в «личный диалог» с шахтерами олова в конце этого месяца. Его шансы добиться ослабления существующей напряженности кажутся хорошими. Уступки горнякам в оплате и условиях труда создадут трудности для национальных горнодобывающих корпораций, но в то же время, скорее всего, подорвут усилия экстремистских руководителей шахт по радикализации недовольства шахтеров в направлении поддержки партизан.

Самая большая опасность в краткосрочной перспективе будет заключаться в разрастании партизанского «очага» и в слиянии групп или движений, способных к насилию. Если правительство примет жесткие репрессивные меры против горняков, это может произойти. Однако Барриентос пока не санкционировал такие меры, и его шансы избежать решительных действий кажутся даже несколько выше, чем ранее в силу установления контроля над сухопутными войсками.

— И вот с этими козлами, не видящими дальше собственного носа, нам и приходится работать! — Майкл бухнул стакан с бурбоном прямо на бумаги, отчего кукурузный самогон пролился на высокоумные заключения Госдепартамента. — Отчет подан за три дня до разгрома рейнджеров!!! И все, буквально все вопит — Гевара в Боливии!

— Доказательства лишь косвенные, — Фрэнк спрятал злорадную ухмылку за хайболом уже традиционного мохито.

— Fanculo!^[35] — взвился Майкл. — А где он еще может быть???

Гость из Лэнгли выдохнул, вытащил из кармана здоровенный красный платок в клетку, вызвавший еще одну усмешку Фрэнка, утер лоб и решительно накатил себе второй стакан, бросив в него на два кубика льда меньше, чем в первый.

«По такой жаре сердце может не выдержать» — почти сочувственно подумал Фрэнк, но на его узком лице не отразилось ничего.

— Да где угодно. Лечиться в Праге, учить в Ханое, или вообще гостить у Мао.

Толстяк злобно зыркнул, но подчиненный продолжил как будто не заметил:

— Майкл, я тоже уврен, что Гевара в Боливии, но у нас нет ничего, кроме обрывков сведений, а нужны точные данные. Мы даже не знаем, Рамон и Тупак Амару это одно лицо или два.

— Амару точно не Гевара, он сильно моложе, к тому же кечуа для него родной язык, — раскрыл некоторые карты гость. — Но там может собраться целое кубло из наших старых знакомых, во всяком случае, известный тебе Авраам Гильен уже в Боливии и кое-кто из аргентинцев и чилийцев тоже. И при таком отношении госдепа и Ростоу нас ждет грандиозный просер. И надо думать, что делать дальше.

«Не только просер. Еще и ты слетишь со своего места.»

За окном все так же зеленели тропики, сверкал водой бассейн в розовой плитке и садовник возился со спринклерами. Налюбовавшись на панамские красоты, Фрэнк предложил:

— Нужно усилить наши позиции в соседних странах, на случай, если правительство Боливии падет.

— Ввести туда хотя бы дивизию… Но нет, не дадут. Разве что у нас будет козырь, перед которым не устоят все эти лощеные мальчики.

Майкл снова шваркнул стакан на стол. Здесь и сейчас можно не сдерживаться, это в коридорах власти все время приходится зажимать итальянский темперамент — «да, мистер советник, непременно, мистер советник».

Хозяин поправил манжеты рубашки и решил, что нужный момент наступил. Сейчас, когда американские войска все глубже увязают во Вьетнаме, когда единым фронтом против эскалации в любой другой точке планеты выступят и госсекретарь Раск и министр обороны Макнамара, когда только что катастрофой окончилась миссия MTT BL-404 будет неплохо, если Майкл вылезет с предложением послать в Боливию еще военных. Ребят, конечно, жалко, особенно Паппи, но легкой прогулки им никто не обещал.

— Вот вчерашнее сообщение из Парижа. Режи Дебре заявил, что Гевара в Латинской Америке и «делает революцию».

— Это уже серьезно, когда там Дебре покинул Боливию?

— Несколько недель тому назад. А это от боливийского посла, он просил Боулдера посодействовать созданию рейдовой группы из пятидесяти-шестидесяти молодых офицеров для похищения или уничтожения партизанских командиров.

— Выдернуть их сюда, в Панаму, натаскать здесь… — пробормотал Майкл, разбирая переданные ему бумаги.

Фрэнк слабо улыбнулся.

— И вообще, если мы хотим чего-то добиться в Боливии, надо смещать Баррьентоса, — решительно прихлопнул прочитанное ладонью толстяк. — Подними контакты среди высших офицеров, надо подобрать подходящих кандидатов.

«Хватаешься за соломинку, Майкл.»

Но вслух Фрэнк с энтузиазмом поддержал предложения босса, идея с рейдовой группой наверняка понравится Генри Киссенджеру, он давно разрабатывает нечто подобное, но в масштабах всей Латинской Америки. И пофиг, что Генри с Рокфеллерами, то есть республиканцами, а у власти администрация демократов — партии приходят и уходят, а умные люди остаются. И уж с кем с кем, а с Киссенджером надо дружить, чутье подсказывало хозяину, что эта yiddishe kopf^[36] устроилась рядом с властью надолго.