Из этого приказа командование партизан сделало необходимые выводы. Срочно состоялось совещание советских и польских командиров. Они были осведомлены о добытых данных, характере предстоящего боя. Была тщательно обследована система круговой обороны, особенно стыки участков. Создавалась вторая линия обороны со щелями и окопами для местного населения, укрывшегося у партизан от бесчинств оккупантов. Из парашютов подготовили полотнища, раздобыли нужного цвета ракеты.
Утром 14 июня первый мощный удар каратели нанесли по бригаде им. Ванды Василевской в стыке с соседом справа – Янувским отрядом и соседом слева – 1-й бригадой Земли Люблинской. Врагу, явно превосходившему в силах и сумевшему подойти скрытно, с ходу удалось смять первую линию обороны партизан и ввести в прорыв до 300 человек. Положение складывалось критическое. На ликвидацию прорыва командование бросило из резерва роту, возглавляемую А. Лавровым. Ударом во фланг бойцы обратили карателей в бегство. При этом особо отличились пулеметчики И. Шестопалов и Л. Немсадзе.
К десяти часам враг атаковал оборону партизан на всем ее протяжении. Определились направления трех главных ударов по сходящимся линиям. Каратели надеялись, что встретят разрозненные польские и советские отряды. Но они просчитались.
Около одиннадцати часов дня ожесточенное сражение разгорелось на участках, где действовали отряды С. А. Санкова, М. Я. Наделина, уроженца Кобринского р-на Николая Иосифовича Куницкого и В. П. Чепиги. Это были небольшие по численности, но мобильные отряды. Пользуясь выгодными рубежами, партизаны не только стойко оборонялись, но и неоднократно переходили в контратаки.
Критическая ситуация сложилась на участке, где оборонялись одна из рот отряда Н. А. Прокопюка и отряд В. П. Чепиги. Четыре часа шел кровопролитный бой. Атаки врага перемежались с огневыми налетами. Они ослабли после того, как группе смельчаков под командованием М. И. Петрова и Д. И. Червякова удалось уничтожить четыре гитлеровских орудия с расчетами.
Тяжелые и утомительные бои пришлось выдержать партизанам в районе Флиссы. Фашистам удалось окружить батальон, но партизаны смогли вырваться из окружения, однако опять были обложены гитлеровскими войсками. Казалось, нет выхода. И тогда ярко проявился талант партизанского командира, сумевшего найти выход в сложнейшей ситуации. По его приказу разведчикам удалось подорвать гранатами немецкий штабной автобус, в котором среди важных документов был секретный приказ о взаимодействии частей, участвующих в карательной экспедиции. Это помогло партизанам найти нужное решение в конкретной обстановке. Воспользовавшись замешательством врага, минчанин Дмитрий Иванович Червяков (впоследствии Герой Социалистического Труда) с группой бойцов захватили вражескую батарею и открыли огонь по фашистам. Несколько пушек с боекомплектами партизаны доставили в свое расположение[121]. В этой схватке пал смертью храбрых советский партизан М. И. Петров. Ему посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.
Весть о захвате автоматчиками пушек врага, две из которых тут же были пущены в ход, быстро облетела всю партизанскую оборону [122].
В этих боях отличились бойцы взвода М. И. Петрова белорусы Евгений Иванович Тарновский и его земляк Степан Нестерчук. Вывезенный на каторгу в Германию молодой белорусский парень Е. И. Тарновский сумел бежать из поезда на территории Польши, где его, обессиленного, подобрали партизаны соединения Н. А. Прокопюка[123]. В Конинских лесах дислоцировался один из отрядов Армии Людовой, которым командовал Чеслав Борецкий (Бжоза). Его надежными помощниками были грузин А. Бичия и белорусский партизан Семен Усик. С приходом в этот район соединения Н. А. Прокопюка советские партизаны влились в его отряд[124].
Операция карателей в ее «регламентированной» части была сорвана. Вступили в действие «если». В зенит взмыли три красные ракеты противника: вызывалась авиация. Партизаны тут же выложили белые полотнища клиньями в сторону гитлеровцев. Семь пикирующих бомбардировщиков дважды пролетали над позициями, с третьего захода сбросили бомбы… на своих! В небо летели белые ракеты: бомбите, мол, своих. Партизаны присоединились к этому фейерверку. Сбитые с толку фашистские авиаторы улетели и больше не появлялись.
Во второй половине дня на передовую выдвинулись части, составлявшие, по замыслу Кенслера, третий эшелон окружения. Это свидетельствовало о больших потерях карателей. Но на пределе были и силы партизан, ощущался недостаток в боеприпасах. Командование приняло решение выходить из окружения в направлении Сольской пущи, по открытой местности, где менее всего противник ожидал прорыва партизан.
Во главе колонны шел отряд В. А. Карасева. Две роты отряда Н. А. Прокопюка обеспечивали отход. Они покинули позиции последними. Поздно ночью партизаны вышли из Яновского леса. В общей сложности гитлеровцы потеряли около 2 тыс. убитыми[125].
Так закончилось крупнейшее сражение на территории Польши, в котором участвовали польские и советские партизаны. Это была большая победа, так как противнику не удалось ликвидировать партизанское движение, о чем свидетельствует тот факт, что в последующие летние месяцы борьба против гитлеровцев не затихла, а становилась еще более массовой и активной. Командир польского партизанского отряда Эдвард Гранчевский так описывает значение боев в Яновских лесах: «Бои на Поритовом взгорье (Яновские леса) были выиграны благодаря великому мужеству и стойкости народных мстителей, благодаря братской дружбе польских и советских партизан»[126].
Польские товарищи высоко оценили героизм советских партизан и мастерство руководства ими со стороны советских офицеров. Начальник Польского партизанского штаба генерал А. Завадский 4 июля 1944 г. писал, что «советское командование во главе с Н. А. Прокопюком и В. А. Карасевым проявило оперативность высокого класса и мужество, благодаря чему удалось вывести отряды из окружения». В отчете отмечается, что польские отряды прошли тогда первую школу крупных боев с большими силами противника[127].
После двадцатидневных непрерывных боев соединению им. А. Невского в конце апреля 1944 г. удалось вырваться из окружения и добраться до Яновских лесов, раскинувшихся в юго-западной части Люблинского воеводства. Здесь соединение планировало несколько дней отдохнуть. Из Москвы В. А. Карасев получил приказ о перебазировании соединения на юг Краковского воеводства, в междуречье Дунаец – Попрад. В. А. Карасев поручил А. Н. Ботяну ответственное и трудное задание: с небольшим отрядом в 28 человек провести разведку пути для передислокации всего соединения в новый район боевых действий.
Отряд А. Н. Ботяна совершил пятисоткилометровый рейд по польской земле, не потеряв в пути ни одного человека. Это был не просто рейд, боевой рейд со многими боями, переходом ряда важных и хорошо охраняемых железных и шоссейных дорог. На всем пути партизаны А. Н. Ботяна тесно сотрудничали с польскими партизанами и подпольщиками, простыми жителями-пат-риотами. В одном из горных сел отряд А. Н. Ботяна встретил поддержку со стороны партизан отряда Генриха Мусиаловича, поляка по национальности, в прошлом ротмистра царской армии, жившего в Витебске. После Гражданской войны Г. Мусиалович уехал в Польшу, стал капитаном польской армии. Он познакомил советских партизан с обстановкой, существовавшей тогда в средней и южной частях Новосончского пов., детально проинформировал о местах дислокации немецких гарнизонов, перечислил отряды Армии Крайовой, дал характеристику их командирам. Через своих людей Г. Мусиалович смог помочь отряду А. Н. Ботяна с ремонтом вышедшей из строя радиостанции[128]. В составе отряда А. Н. Ботяна сражался с врагом белорус Василий Толочко [129].
