Он коротко мне кланяется и резко развернувшись, так что полы камзола вздымаются в воздух уходит прочь. Я смотрю на его удаляющуюся спину и чувствую как призрачный шанс вернуться домой тает на глазах.

Виноватая улыбка Ансела, и он быстрым шагом уходит следом оставляя меня в одиночестве.

На дрожащих ногах я поднимаюсь с мягкого кресла и не веря в свою решимость тенью иду за ними. Мне надо вернуться домой и сейчас не время трусить и надеяться что некое провидение сверху решит мои проблемы.

Череда длинных коридоров охраняемых бостанджи при взгляде на которых замирает сердце. Мне кажется, они все знают, и в ожидании приказа уже готовы схватить нас.

При моем появлении они вытягиваются по стойке смирно и еле заметно кивают. Красные одежды послушниц Эслафон дают мне некоторую уверенность, что возможно беда обойдет меня стороной.

Повернув за угол следом за Ицхаком и Анселом я попадаю в залу где уже собрались гости. Они разноцветными стайками хаотично ходят по комнате принимая с подносов бокалы с выпивкой и о чем-то переговариваются так, что их голоса сливаются в один гул рассерженных насекомых.

Бостанджи стоящие в проеме двери вначале хотят остановить меня, но отвлекаются на других подошедших гостей и я быстро растворяюсь в толпе.

Задираю голову, чтобы увидеть тень движения в резных перегородках где за ними корчится от боли ходжум Янита. За такое короткое время знакомства с ней, я понимаю насколько преисполнилась уважения к этой маленькой женщине. Но чей-то толчок в плечо, заставляет меня обратить внимание на происходящую суету. Схватившись за ушибленное место, виновато извиняюсь пока не замираю на месте от внезапного озарения. Я чувствую в этой толпе состоящей из мужчин себя неуютно под их пристальными взглядами.

Музыканты сидя на небольшом возвышении играют мелодию достаточно ненавязчивую и бодрую, она фоном разносится по зале еле уловимая и легкая. В нее так легко и непринужденно вплетаются тихие разговоры гостей.

Мужчины в дорогих одеждах вначале улыбаются и осознав что перед ними одна из послушниц тут же отворачиваются. Я вспомнив о приличиях накидываю платок на голову. Закрепляю свободную часть ткани витиеватой брошкой, как под вуалью скрывая часть своего лица. Кручу головой в поисках знакомых силуэтов, чтобы как можно быстрее скрыться с ними из залы.

Они лавируя в толпе и мимолетно раскланиваясь с гостями следуют в самый центр, где на богато сотканном ковре стоит низкий столик с раскинутыми вокруг него подушками. На нем чадя тонким дымом под самый потолок стоят курильницы с благовониями от которых по зале растекается приятный едва уловимый аромат. Я могу только поблагодарить случай за ткань которой мне приходится прикрывать свое лицо, благодаря ей мне чуть легче дышать.

В центре маленького столика стоит кальян, который раскуривают несколько мужчин передающих друг другу трубку. Они сквозь ноздри выпускают белые клубы дыма и довольно крякают обсуждая все тонкости вкуса заправленного табака.

Ицхак раскланивается с собеседниками и наклонившись к невысокому молодому человеку что-то шепчет тому на ухо. Тот отмахивается как от надоедливой мухи и чуть подается вперед боясь пропустить важный разговор. Но рыжеволосый хватает юношу за руку и волоком утаскивает под тяжелые портьеры.

– А ты что здесь забыла? – Абла Наира хмурит тонкие брови и ее лицо слегка подрагивает от ярости.

Я чувствую как по спине стекает холодный пот. Ладони враз становятся мокрыми и вытираю их о длинные одежды. На ткани остаются влажные следы.

– Глупая девка, – шипит женщина и хватает меня за запястье, от резкого движения украшения на рогах аблы Наиры звенят.

Звук мне кажется похоронным и мрачным и окружающие нас гости в опаске расступаются давая настоятельнице дорогу. Она силой хочет утащить меня из залы чтобы устроить взбучку в углу из множества нищ, скроющих нас от посторонних взглядов.

Но тут как из ниоткуда на ее пути появляется Ансел. Он расплывается в радушной улыбке прижимая к сердцу руки низко кланяется. Емония в ступоре останавливается до боли сжимая мое запястье.

– Прошу простить, – абла Наира медлит и ее ноздри раздуваются от гнева, – это недоразумение.

– Что вы, – еще шире расплывается в улыбке Ансел. – Я как раз искал нашу проводницу до залов где происходит прием. Если бы не она…

Я не слышу что он несет, стараясь ублажить настоятельницу, пока та прищурившись и подавшись немного вперед ослабляет хватку на моей руке. На запястье уже проступают еле заметные фиолетовые следы и пока абла Наира не опомнилась отхожу от нее в сторону, но толпа вокруг нас смыкается плотным строем в кольцо. Они не собираются пропускать меня в сторону спасительных ниш, где Ицхак с жаром спорит с молодым человеком.

– Что бы не говорил этот господин, – цедит слова сквозь зубы настоятельница, – ты не должна была покидать женской части дворца, а’сур.

Я чувствую жар дыхания емонии на своем затылке, отчего волосы на голове слегка шевелятся.

Толпа мужчин наслаждающаяся представлением довольно улыбается и кивает словам женщины.

– Ах, простите что так вышло, – Ансел низко кланяется и аккуратно оттесняет меня себе за спину, – мы еще не усвоили всех ваших правил в этом гостеприимном месте. Позвольте мне переговорить с нашей проводницей.

Он улыбается на все возмущения жрицы и даже кивает некоторым ее резким словам, продолжая вытеснять меня спиной все ближе к толпе. В какой то момент наши пальцы переплетаются чтобы я позволила ему утянуть меня подальше от разъяренной женщины, которая только и может недовольно качать головой нам в след. Тонкие подвески украшающие ее голову и рога тихо шелестят, и этот звук мне кажется настолько громким, что вытесняет ропот толпы.

Кто-то хлопает в ладоши и музыканты взявшие небольшую паузу снова наполняют зал музыкой. Толпа разочарована закончившимся представлением рассасывается по помещению подзывая к себе прислугу чтобы наполнить опустевшие бокалы.

Ансел аккуратно лавируя тащит меня следом за собой уводя все дальше от пытливого взгляда аблы Наиры. Я чувствую как она прожигает мне затылок и знаю, что в стенах храма она учинит скандал призывая проклятия своих предков на мою голову.

– С твоей стороны это был крайне глупый поступок, – он заталкивает меня под портьеру пряча от любопытных взглядов гостей. – Но признаюсь, я восхищен тем как ты наплевав на вековые устои емоний все равно пришла в этот зал. Один только вопрос: зачем?

Я рассеянно смотрю на его лицо, отмечая то что его брови слишком светлые и теряются на фоне его ярких разноцветных глаз. Один ярко зеленый, как весенняя листва, второй чуть блеклый, голубой. У Ансела очень богатая живая мимика, он в одну секунду успевает задумчиво нахмуриться, что на лбу пролегает глубокая морщинка и в ту же секунду расправляется от того как он расплывается в довольной улыбке. От которой мне становится тепло на душе.

Собрав свои мысли в кучу я говорю ему:

– Я хочу предложить тебе сделку, – слова противным комом застревают в горле. – Ты берешь меня с собой, а я взамен помогу тебе найти дорогу в Каср аль Нариб.

И то что весь день витало на краю моего сознания, тихим шепотом говоря со мной подбадривая и утешая, вдруг обретает явственную форму. Тонкие полупрозрачные руки обхватывают меня сзади за шею, что-то прижимается всем телом ко мне так что тихий голос шелестит над ухом:

– Я покажу тебе…

– Я покажу тебе, – эхом повторяю слова за Эйве.

Глава 4.

Верховная жрица, недовольно щурит глаза, смотрит как эта наглая девица уходит следом за советником принца Юлмера. Нервно дергает плечом прокручивая в голове варианты наказания, которые ждут девчонку как только они вернутся в стены храма. Где главная – только она. Эта выскочка узнает свое место, а пока придется достать самую сладкую улыбку из своего арсенала и раскланиваться с вельможами.

Пока кто-то робко не трогает емонию за руку привлекая к себе внимание. Одна из служанок Валиде Султан склонив голову в почтительном кивке, уведомляет о том, что приготовления для церемонии омовения готовы. Сложив руки в почтительном жесте, девочка раскланявшись удаляется прочь из залы.