Рассмотрим еще один вопрос, возникающий в доктрине, а именно: что предоставляет безотзывная доверенность представителю? Полномочие или субъективное право?
С одной стороны, безотзывная доверенность предназначена для защиты прав и интересов представителя или лиц, от имени или в интересах которых действует представитель, но это не лишает представляемого права совершать юридически значимые действия. В доктрине полномочие представителя рассматривается в двух аспектах: как субъективное право и как юридический факт. С одной стороны, безотзывная доверенность порождает возникновение у представителя полномочия, которое не может признаваться субъективным правом, так как это право связано с правом представляемого, и принадлежит ему. Представляемый вправе совершать какие-либо значимые юридические действия по своему усмотрению, то есть титул собственности не переходит представителю. С другой стороны, по мнению Р. А. Беседина, безотзывная доверенность «порождает возникновение субъективного права, а не полномочия, так как последнее реализуется не в интересах представителя, а в интересах представляемого»3. У представляемого в связи с этим возникает обязанность принять совершаемые представителем юридические значимые действия. Но на наш взгляд, так как доверенностью в соответствии с п. 1 ст. 185 ГК РФ признается письменное уполномочие, выдаваемое одним лицом другому лицу или другим лицам для представительства перед третьими лицами, выдача доверенности порождает все-таки полномочия, нежели субъективное право. В противном случае доверенность теряет свой первоначальный правовой смысл4.
Остается актуальной проблема гармонизации ст. 188.1 ГК РФ и ст. 782 ГК РФ, ст. 806 ГК РФ, ст. 977 ГК РФ, где последние предусматривают возможность одностороннего прекращения договора, и, как следствие, прекращение действия безотзывной доверенности5. Для разрешения этого вопроса судами был выработан подход, в соответствии с которым отрицается возможность создания соглашением сторон субъективного права на получение компенсационной суммы, часто именуемой неустойкой, оговариваемой на случай реализации допустимого по закону отказа одной из сторон от исполнения договорных обязательств по оказанию услуг6.
Подводя итоги, стоит отметить, что безотзывная доверенность на самом деле, в связи с предусмотренными законом случаями, с лингвистической точки зрения не совсем «безотзывная», а ограниченная относительно ее отмены. Кроме того, существует необходимость внести определенные уточнения относительно применения безотзывных доверенностей, потому что она должна выдаваться в рамках предпринимательских обязательств, но законодатель не определил, достаточно ли одному представляемому быть предпринимателем, или это требование касается всех сторон. На наш взгляд, заниматься предпринимательской деятельностью достаточно лицу, выдающему безотзывную доверенность. Конечно, не все пробелы в законодательстве и трудности, возникающие на практике относительно данной новеллы, в институте представительства еще устранены, но процесс совершенствования законодательства является трудоемким и требует достаточного количества времени.
Законное представительство от имени несовершеннолетних
Астапенко П. А.,
студентка 2-го курса
Санкт-Петербургского государственного университета
Понятие законного представительства и его виды
В зависимости от оснований возникновения полномочий различают добровольное и законное представительство. Интересующее нас законное представительство можно определить как представительство, где полномочие возникает вне зависимости от воли представляемого, в силу указания закона. Гражданский кодекс РФ (далее – ГК РФ) и Семейный кодекс РФ (далее – СК РФ) к законным представителям относят: родителей, усыновителей, опекунов (включая приемных родителей) малолетних детей, а также родителей, усыновителей и попечителей детей от 14 до 18 лет7.
В нашей работе мы остановимся только на проблемах осуществления законными представителями своих полномочий от имени малолетних. «Законным представителям» детей, достигших четырнадцатилетнего возраста, не будет отдаваться должного внимания в связи с тем, что они не совершают юридически значимые действия от лица несовершеннолетнего (подопечного), и, соответственно, не являются представителями в истинном смысле этого слова.
Равенство прав родителей при реализации ими функций законного представителя
В первую очередь рассмотрим вопрос о том, воля одного или обоих родителей необходима для заключения сделки от имени малолетнего8. Гражданский кодекс прямого ответа не дает, в ст. 26, 28 ГК РФ такие законные представители как родители, усыновители и опекуны употребляются во множественном числе, попечитель же фигурирует в единственном. При прочтении гл. 3 ГК может сложиться впечатление, что у гражданина может быть несколько опекунов и только один попечитель. Но такое понимание далеко от реальности: нуждающемуся в опеке/ попечительстве гражданину, по общему правилу, назначается лишь один опекун или попечитель. Можно предположить, что законодатель решил, что согласия одного из нескольких попечителей на заключение сделки достаточно, тогда как необходимо согласованное выражение воль всех опекунов.
Но даже это предположение должно быть категорически отвергнуто в связи с тем, что нормы гл. 3 были написаны во время действия законодательства, не позволяющего назначить ни несколько опекунов, ни несколько попечителей9. Таким образом, можно утверждать, что выбор форм единственного или множественного числа производился, по крайней мере, халатно. Можно ли при данных обстоятельствах доверять грамматическому толкованию и считать, что для заключения сделки необходимо участие обоих родителей?
С одной стороны, родители (усыновители) имеют равные права и несут равные обязанности как законные представители своих детей. Однако действительно ли так необходимо участие обоих законных представителей при совершении от имени ребенка гражданско-правовой сделки? В реалиях современного гражданского оборота это во многих случаях усложнит процедуру совершения сделки.
При ответе на этот вопрос предлагаем проанализировать формулировку п. 1 ст. 27 ГК, которая отличается от своих «соседей»: в этом пункте прямо указывается, что необходимо согласие обоих родителей и отсутствие такого согласия означает передачу дела в суд. Означает ли это, что, по общему правилу, достаточно согласия одного родителя, а согласие обоих требуется лишь в специально указанных случаях?
Возможно, нельзя получить справедливый обоснованный ответ, опираясь лишь на единственный случай подобного регулирования. Но пункт 1 ст. 27 ГК РФ не единственный. Проанализировав нормативный материал, посвященный несовершеннолетним, можно заметить, что вопросы, касающиеся участия родителей в жизни несовершеннолетних, законодатель регулирует по единому образцу: по общему правилу, достаточно согласия одного родителя, а по специальному указанию – необходимо согласие обоих. При этом законодатель неоднократно закрепляет правило, позволяющее «протестующему» родителю обратиться в орган опеки и попечительства (далее – ООП) и/или суд. В подтверждение можно привести:
Пункт 3 ст. 58 ФЗ «Об актах гражданского состояния»: «Перемена имени лицом, не достигшим совершеннолетия, производится при наличии согласия обоих родителей, усыновителей или попечителя, а при отсутствии такого согласия на основании решения суда…»
Статья 21 ФЗ «О порядке выезда из РФ и въезда в РФ»: «В случае, если один из родителей, усыновителей, опекунов или попечителей заявит о своем несогласии на выезд из РФ несовершеннолетнего гражданина РФ, вопрос о возможности его выезда из РФ разрешается в судебном порядке».
Но правоприменитель не всегда исходит из указанных соображений: нередко встречаются дела, когда ООП отказывает в выдаче предварительного согласия на совершение сделки с имуществом несовершеннолетнего в связи с отсутствием согласия второго родителя, а суд поддерживает это решение10.
