– Мистер Сефтон! Позовите плотника! Пусть прикажет выбить клинья у грот-мачты. Больший наклон добавит нам скорости.

Хорнблауэр и Спендлав переглянулись. Секретарь досконально знал теорию корабля, у Хорнблауэра был за плечами огромный практический опыт. Они встретились глазами лишь на мгновение, но этого было довольно, чтобы понять: оба находят капитанскую затею бесполезной. Грот-ванты с наветренной стороны натянулись еще сильнее, и Хорнблауэр подумал: хорошо хотя бы, что у «Клоринды» новый такелаж.

– Не скажу, что мы выиграли в скорости, милорд, – заметил Джерард, по-прежнему глядя в трубу.

«Эстрелья» была заметно дальше впереди и ближе к линии ветра. При желании капитан-испанец мог к полудню совершенно скрыться с глаз. Хорнблауэр заметил на лице Спендлава странное выражение: тот с любопытством принюхивался к ветру. Хорнблауэр и сам раз или два уловил в свежем дуновении пассата гнусную вонь, но не сделал из этого никаких выводов. Сейчас он вновь потянул воздух ноздрями и тут же узнал запах, хотя последний раз обонял его лет двадцать назад: так разило от испанской галеры, набитой гребцами-невольниками, когда та прошла на ветре от их фрегата. Пассат, дующий прямо от «Эстрельи», разносил отвратительный смрад переполненного трюма далеко над чистым морским простором.

– Можно не сомневаться, что она идет с полным грузом, – сказал Хорнблауэр.

Фелл все еще пытался улучшить мореходные качества «Клоринды».

– Мистер Сефтон! Велите матросам перенести ядра к наветренному борту!

– Она меняет курс! – выкрикнули разом несколько голосов.

– Отставить, мистер Сефтон!

Подзорная труба Фелла, как и все остальные, была направлена на «Эстрелью». Она немного привелась к ветру и дерзко поворачивала, чтобы пройти поперек курса «Клоринды».

– Чертовы наглецы! – воскликнул Фелл.

Некоторое время все завороженно смотрели, как два корабля идут сближающимися курсами.

– Она пройдет на расстоянии больше выстрела, – решил наконец Джерард.

С каждой секундой его правота становилась все очевиднее.

– К брасам! – заорал Фелл. – Рулевой! Право руля! Помалу! Помалу! Так держать.

– Два румба к ветру, – сказал Хорнблауэр. – Теперь наши шансы чуть побольше.

«Клоринда» шла курсом, на котором должна была перехватить «Эстрелью» в нескольких милях впереди. Можно было надеяться, что под таким углом к ветру косое вооружение и острые обводы уже не будут давать шхуне заметного преимущества.

– Возьмите пеленг, Джерард, – распорядился Хорнблауэр.

Джерард подошел к нактоузу и тщательно взял отсчет.

– У меня впечатление, – заметил Спендлав, глядя через синий-синий простор, – что она по-прежнему нас обгоняет.

– Коли так, – сказал Хорнблауэр, – то у нас одна надежда: что у них не выдержит какая-нибудь снасть.

– По крайней мере мы можем об этом мечтать, милорд. – Спендлав поднял взгляд, явно опасаясь, что скорее такое произойдет на «Клоринде». Она сильно накренилась под всеми парусами, какие могла нести, и тяжело вздымалась на волнах, которые прокатывали под ней, захлестывая в открытые орудийные порты. Хорнблауэр внезапно понял, что на нем нет сухой нитки; вероятно, остальные на палубе тоже промокли насквозь.

– Милорд, – сказал Джерард, – вы все еще не завтракали.

Хорнблауэр постарался не показать виду, что напоминание его смутило. В горячке погони он совершенно позабыл о завтраке, который с таким удовольствием предвкушал.

– Совершенно верно. – Из-за того, что его застали врасплох, шутливый тон получился несколько натужным. – И что с того?

– Мой долг – напоминать вам, милорд, – ответил Джерард. – Ее милость…

– Ее милость велела вам следить, чтобы я ел вовремя. Мне это известно. Однако ее милость по слабому знакомству с морской жизнью не учла, что во время обеда или завтрака может появиться быстроходное невольничье судна.

– Но, возможно, милорд, мне удастся вас уговорить?

Мысль о еде, когда ему про нее напомнили, была еще соблазнительнее, чем раньше, однако как же трудно уйти с палубы в разгар отчаянной погони!

– Возьмите пеленг еще раз, и тогда я решу, – сказал он, чтобы оттянуть время.

– Угол продолжает увеличиваться, милорд. Она идет очень быстро.

– Безусловно, – сказал Спендлав, глядя на «Эстрелью» в подзорную трубу. – И сдается мне… сдается мне, она приводится к ветру. Возможно…

Хорнблауэр стремительно поднял к глазу трубу.

– Клянусь Богом, она поворачивает! – объявил он.

Очевидно, у «Эстрельи» был смелый капитан и отлично вымуштрованная команда. Шкоты выбрали и приготовились у марса брасов, затем руль положили на борт, и шхуна крутанулась волчком. Теперь Хорнблауэр видел в подзорную трубу весь ее великолепный профиль: она собиралась пройти поперек курса «Клоринды», причем довольно близко.

– Чертовы наглецы! – проговорил Хорнблауэр с явным восхищением дерзостью и сноровкой испанцев.

Фелл во все глаза смотрел на шхуну, которая словно издевалась над преследователями. Он застыл, как в столбняке, только ветер хлопал полами его сюртука. Несколько секунд казалось, что корабли движутся к одной точке, в которой неизбежно сойдутся, но это впечатление быстро прошло. Даже без замеров было ясно, что «Эстрелья» промчит на безопасном расстоянии от фрегата.

– Убрать пушки! – заорал Фелл. – К повороту! Погонные орудия к бою!

Нельзя было исключить, что шхуна пройдет на расстоянии выстрела из погонных орудий, но при такой дистанции и качке ядро вполне могло попасть не в такелаж, а в наполненный людьми трюм. Хорнблауэр приготовился остановить Фелла, если тот не передумает стрелять.

Пушки вдвинули. Еще минуту Фелл оценивал ситуацию, затем приказал переложить руль на правый борт и спуститься под ветер. Шхуна шла в галфвинд, накренясь так сильно, что Хорнблауэр в подзорную трубу временами видел ее медную обшивку, розовую на фоне морской сини. Довольно скоро «Эстрелья» пересекла курс фрегата, что Фелл молча признал, отдав приказ повернуть еще на два румба влево. Благодаря двухузловому преимуществу в скорости и лучшей маневренности шхуна буквально обошла «Клоринду» кругом.

– Она создана для скорости, милорд, – заметил Спендлав, не отрываясь от подзорной трубы.

То же самое можно было сказать о «Клоринде» с одной оговоркой: она – боевой корабль, выстроенный так, чтобы нести семьдесят тонн артиллерии и сорок тонн пороха и ядер. Ей незазорно проиграть гонку.

– Полагаю, она пойдет к Сан-Хуану, сэр Томас, – сказал Хорнблауэр.

Лицо капитана искажала бессильная ярость. Было видно, что он изо всех сил сдерживаться, чтобы не выплеснуть гнев потоком божбы.

– Это… это…

– Могло бы взбесить святого, – закончил Хорнблауэр.

«Клоринда» находилась в идеальной позиции – в двадцати милях на ветре от Сан-Хуана; «Эстрелья» шла практически им в руки и тем не менее успешно обогнула фрегат и продолжила путь к порту.

– Я им еще покажу, милорд! – процедил Фелл. – Рулевой!

Впереди лежал длинный отрезок пути до Сан-Хуана на румб от линии ветра: гонка с одновременным стартом. Фелл проложил курс на Сан-Хуан, поскольку было очевидно, что «Эстрелья» (она была сейчас почти точно на траверзе «Клоринды») идет туда же. Оба корабля шли в галфвинд: им предстояло последний раз потягаться в скорости, словно двум яхтам на треугольной трассе в проливе Солент. Хорнблауэр напомнил себе, что рано утром плаванье казалось ему яхтенной прогулкой; однако его флаг-капитан, судя по лицу, смотрел на дело совсем иначе. Фелл хотел во что бы то ни стало выиграть состязание и отнюдь не из жалости к несчастным рабам – его интересовала награда.

– Как насчет завтрака, милорд? – спросил Джерард.

Офицер остановился перед Феллом и, козырнув, спросил дозволения считать, что уже полдень.

– Пусть будет, – согласился Фелл. «Раздача грога!» – прокатился по кораблю долгожданный крик.

– Завтрак, милорд? – повторил Джерард.

– Давайте посмотрим, что у нас получается на этом курсе. – Хорнблауэр увидел, как на лице Джерарда проступило нечто похожее на отчаяние, и рассмеялся. – Подозреваю, что это вопрос не только моего завтрака, но и вашего. Вы ведь ничего не ели с утра?