– Это надолго?

– Зависит от вас, – дипломатично уклонилась от прямого ответа я.

– Хорошо, у меня обед. Вы не против перекусить?

– У меня конфиденциальный разговор.

– Я понял. Тут поблизости неплохой ресторан с отдельными кабинетами. Пойдем туда.

Мне всегда нравились блондины (брюнеты и шатены, впрочем, тоже), которые умели с небрежным изяществом носить классические костюмы и галстуки. А красивые крупные блондины с длинными волосами, стянутыми в хвост на затылке, нравились вдвойне. Зубослав у меня великолепен, но и папка его чертовски хорош. С таким и по улице прогуляться приятно. Особенно, когда он молчит.

Потому что разговаривать с этим мерзким типом очень сложно.

– Вам нужны деньги? – прямо спросил папенька, едва я опустилась на стул в крошечной, но очень дорогой комнатке.

– С чего бы? – не поняла я.

– Ну, вы же не просто так попросили приватного разговора. Женщинам всегда нужны деньги, разве нет?

– А вы не очень хорошего обо мне мнения. Нет, не нужны. У меня есть.

Белесая бровь насмешливо взлетела вверх. Папенька потер пальцами переносицу, подумал немного и предположил:

– Будете жаловаться на Зубослава? Он вас обижает?

– О своем сыне вы тоже не очень хорошего мнения, – заметила я. – Странно. Ладно я, меня вы не знаете совершенно. Но Славку-то за что?

– Алена, я не настроен играть в угадалки, у меня мало времени. Чего вы хотели от меня? – мой свекр очень дипломатично ушёл от конфликта. Я оценила.

– Аскольд Бенедиктович, почему замяли историю с сапогами? – прямо спросила я у нага.

Теперь вверх поползла и вторая бровь.

– Потому что мой единственный сын ограбил музей. Не самый благородный поступок.

– У него не было выхода. Разве дали бы ему сапоги просто так?

На ледяном лице Аскольда, наконец, появились вполне человеческие эмоции. Он закатил глаза и посмотрел на меня как на дуру.

– Алена, зачем вы сперли сапоги? Ну зачем? Зубослав всегда был хулиганом, но ограбление музея – это перебор даже для него. Вы не представляете, какой это позор для семьи!

– Но ведь легенда…

– Да какая в хвост легенда? Это все сказки для малышей! Не нужны были никакие сапоги, просто любовь, понимаете? Любовь! Ваша бабка прокляла наш род, причем заслуженно. Ее принуждали выйти замуж, ее обидели и унизили. Вы что, реально считаете, что Громохвост Душегубович во всей этой истории вел себя как ангел? Как бы не так. Он… – он вдруг замолчал, похлопал белыми ресницами и покраснел. – Простите, Алена. Я не должен был… Проклятье снято, все забыто и похоронено.

– Нет-нет, мне все это очень интересно! Вы знаете, что Громохвост требует, чтобы Зуб отправился в Явь и принес корону Великих Полозов? Мне кажется, не знаете…

Маска ледяного спокойствия разлетелась вдребезги. Аскольд Бенедиктович сначала побелел, потом покрылся багровыми пятнами, потом орал. Много и красноречиво. Я с нескрываемым удовольствием слушала то, что он думает о своем тесте, о своем сыне и о всем роде Полозовых в совокупности. И про сапоги он не забыл, и про корону тоже. А потом мы разговаривали. Как два взрослых человека обсудили проблему и пришли к одинаковым выводам.

Зубославу бы это совершенно точно не понравилось, поэтому ему решили пока не говорить. Может быть, мы оба ошибаемся. Может быть, все совсем не так грустно. Поживем – увидим. А пока да, нужно в Явь за этой проклятой короной. И Аскольд Бенедиктович обещал нам оказать всяческое содействие.

Зубослав

У нашего народа не самые лучшие отношения с другими долгожителями. Великие Полозы, если верить истории, власть любили жесткую и делиться ей ни с кем не стремились. Да и законы в прежние времена не самые лояльные были, все же нам это в универе преподавали, я вполуха слушал.

Берегини нагов двести лет как недолюбливают, мелкие народцы после разделения территорий демонстративно перешли под власть Лиха, а упыри в принципе считали всех теплокровных низшими расами. И только Морскому Царю с нами делить нечего, потому что дышать под водой никто, кроме русалок, пока не научился.

В общем, поехал я в Лихолесье не с самым радужным настроением.

Большие леса мне не нравятся, внушают тревогу. Тяжелые толстые стволы, влажный мох, проминающийся под ногами, чьи-то глаза, наблюдающие из темноты ветвей, противно орущие птицы… Зато я в полной мере оценил преимущество ходьбы на двух ногах. Конечно, ботинки мгновенно промокли и теперь неприятно хлюпали, но будь я с хвостом – уже бы угваздался в грязи по пояс. Нет, наги не боятся испачкаться, но потом чешую чистить – приятного мало.

Меня не встречали. Мне были не рады. Я шел по узкой, то и дело пропадающей тропинке в гордом одиночестве. Если б не предупреждающие знаки “Не буди лихо пока тихо”, “Лихо споро, не забудешь скоро” и прочее, прочее, я б мог и заблудиться. Мне повезло – на дорогу выскочил заяц, а я готовился. Успел ушастого воздушной петлей поймать и потребовал:

– Леший, отведи меня к хозяину леса!

Угадал. Зайцу волей неволей пришлось принять более привычный для себя облик лохматого бородатого старичка невысокого роста. Против мага он сделать ничего не мог, только поглядел гневно, насупился и поплелся вперед по тропинке. Петлю я на всякий случай не распускал, чтобы не сбежал. Дурдом, честное слово! Никакого прогресса, дикость совершенная! А еще говорят, что в Нави все цивилизованно!

С проводником дело пошло быстрее. Прекратила петлять и пропадать тропинка, дорога стала удобнее и суше, и минут через двадцать мы уже вышли на поляну, где стоял резной терем с высоким крыльцом. Хозяин ждал меня на улице.

С Лихом я был уже знаком, поэтому прекрасно понимал, что его образ был рассчитан на заблудших дурачков: костлявое нечесанное нечто в лаптях и драных штанах с огромным огненным глазом во лбу.

– Уважаемый, ну вы же не циклоп, – вздохнул я. – Да и я не Иванушка-дурачок. Я к вам по делу, давайте ценить время друг друга, время, как известно – деньги.

– А деньги не пахнут, – не то согласился, не то возразил хозяин и расправил плечи, превращаясь в совершенно обычного крупного мужчину в джинсах и черной футболке с изображением рогатой башни с огненным глазом на вершине. Интересный концепт, я такую легенду не знаю, откуда бы это могло быть?

Лихо был чисто выбрит, аккуратно подстрижен, а глаза прятал за черными очками.

– С чем пожаловал, змеиный царевич? – пробурчал он. – Дело пытать иль от дела лытать?

– По делу я, Лихо Емельянович. Мне в Явь нужно. Мне и моим друзьям.

– Зачем?

Ответ на этот вопрос я подготовил заранее.

– Жена у меня оттуда. Хочет с родителями познакомить да вещи кой какие забрать.

– Ты кому врать удумал, змееныш? – взъярился вдруг Лихо. Ага, значит, менталист, правду и ложь различает. Это я не подумал. – Да я тебя сейчас на кусочки!

– Ничего вы мне не сделаете, – устало ответил я, ибо был голоден и вкрай задолбан решим походом по пересечённой местности настолько, что даже нервничать сил не осталось. – Не то время. Да и я не простой наг, а сын Великого Советника. Мое исчезновение вам никто не простит. Поэтому перестаньте строить из себя древнее беспощадное зло, и поговорим как деловые люди.

– А ты совсем не боишься? – удивился Лихо. – Чую, что нет.

– Уважаемый, я же на берегине женат. Разучился бояться.

– А ты забавный, – одобрил хозяин. – Что ж, прейскурант знаешь?

– Нет, откуда? Я ж никогда не ходил.

– И бумаги подписать надобно будет. И честно изложить цель посещения, а не как ты сейчас врать пытался.

– А без бумаг никак нельзя?

– Нет, у меня строгая отчетность. К тому же… – Лихо демонстративно вынул из кармана записную книжку и полистал ее, – сколько вас собралось в Явь?

– Четверо.

– Ближайшее окно у меня только зимой, шестого числа месяца лютеня. Устроит?

– А пораньше никак нельзя?

– Родимый, у меня выход в Явь за полгода бронируется! Это же тонкие материи, пространственные аномалии! А документы подготовить, а момент подобрать? Ты думаешь, все так запросто, что ли?