– Чем дольше тянешь, тем тяжелее будет отправить тебя обратно. Арчер мертв уже два дня.

Упоминания Арчера было достаточно, чтобы я схватила ручку и пролистала документ до последней страницы. На секунду застыла в напряженном сомнении, прежде чем написать в нужном месте свое имя, и пихнула стопку бумаг через стол обратно Смерти.

– Что теперь? – требовательно спросила я. – И почему у меня всего двадцать семь дней?

Казалось, что двадцати семи дней недостаточно для того, чтобы убедить кого-то не лишать себя жизни.

– Время, указываемое в контракте, всегда разное, – сказал мне Смерть, потянулся за бумагами и убрал их обратно в куртку. – В нашем случае двадцать семь дней – это время, которое понадобилось Арчеру, чтобы от первой мысли о самоубийстве дойти до его осуществления.

Сердце в груди выписывало кренделя, и мне пришлось глубоко дышать, чтобы избавиться от чувства, что я вот-вот снова расплачусь. Не хотелось думать о том, каково было Арчеру.

– Но должен тебя предупредить, – сказал Смерть, выдергивая меня из болезненных раздумий.

Ну конечно, должно быть это крохотное уточнение, что-то, о чем он забыл упомянуть до того, как я подписала контракт.

– Предупредить о чем? – неуверенно спросила я.

– В этом мире есть нечто, подчиненное… определенному порядку, – осторожно произнес Смерть, как бы подбирая слова. – И есть также… нечто, которое не радо тому, что этот порядок нарушается. Ему… или им… это может не понравиться.

Было очевидно, что Смерть лишь слегка подобрался к сути своего предупреждения, и это совсем не успокаивало. Если Смерть сам был таким нечто в нашем мире, то кто и что могло быть еще?

– Знаете, могли бы сказать об этом до того, как я подписала документ.

– Да, ну, я бы посоветовал тебе не слишком забивать этим свою симпатичную головку, – ответил Смерть. – Удачи, дитя.

Он снова щелкнул пальцами и, прежде чем я успела что-либо возразить, все погрузилось во тьму.

– Вы слышите, мисс Джемисон? Мисс Джемисон? Мисс Джемисон!

Проснувшись, я вскрикнула, подскочила на месте и чуть не свалилась со стула на пол.

Мистер Монро, вредный лысеющий учитель по государственному строю США, навис надо мной, на лице его читалось недовольство.

– Рад, что вы решили-таки проснуться и присоединиться к классу, мисс Джемисон, – произнес он с презрением.

– Простите, мистер Монро, я не хотела засыпать, я…

Я прервалась на полуслове и огляделась, осознав вдруг, что сижу на уроке государственного строя США, вокруг меня хихикающие одноклассники, а на доске, на самом виду, красуется дата.

11 ноября.

Реальность со скрипом затормозила и начала рушиться мне на голову. 11 ноября. Что? Если память мне не изменяет, еще несколько часов назад было 9 декабря. Я сходила на прощание с Арчером Моралесом, который совершил самоубийство, а потом… заключила сделку со Смертью.

Я заключила сделку со Смертью. Арчер Моралес убил себя, а я заключила сделку со Смертью, чтобы помешать ему.

Неужели я правда сижу на уроке государственного строя США, который был двадцать семь дней назад?

– П-простите, мистер Монро? Мне надо… – я встала, схватила куртку и сумку и, запинаясь, поспешила к выходу.

– Мне нужно…

Свалить отсюда? Стошнить? Отключиться? Что угодно лучше, чем еще хоть секунду провести в этом классе.

Я бросилась по пустому коридору вдоль рядов шкафчиков и хлопнула дверью в туалет для девочек. Убедилась, что в кабинках никого нет, а потом обрушилась на раковину. Воздух рваными выдохами выходил из легких.

Я открыла кран и плеснула себе в лицо холодной водой, радуясь, что на мне нет макияжа. Потом сделала еще один глубокий вдох и уставилась в свое отражение в грязном зеркале, надеясь, что хотя бы узнаю себя.

К моему облегчению, выглядела я как и всегда: все та же брюнетка со скучным карим цветом глаз и прямым носом, но щеки бледные, как простыня, а на лице застыло выражение глубокого шока. На мне джинсы и блузка, в которых я ходила несколько недель назад, последний раз я видела их на полу у себя в гардеробной.

Я отдаленно помнила гнетущую атмосферу, нависшую над школой в тот день, когда мы узнали о смерти Арчера, помнила, как мало людей было на похоронах, и я точно знала, что познакомилась с матерью Арчера – Реджиной – и его сестренкой Рози.

И я бы никогда и ни за что, даже в худших своих кошмарах, не смогла бы выдумать кого-то, похожего на Смерть. Никогда не смогу забыть его исхудалое лицо или жуткую ухмылку, то, как он глядел на меня своими необычайно черными глазами, или же исписанные странными закорючками страницы, которые мне пришлось подписать, – тот самый контракт.

– Окей, Хэдли, – сказала я своему отражению. – Либо тебе приснился безумный сон, либо все это правда, и ты только что совершила путешествие во времени.

Было нелепо даже произносить эти слова вслух. Хорошо, что никто не слышал, как я болтаю со своим отражением. Я вышла из туалета и прислонилась спиной к стене, зажмурила глаза. Надо придумать план, вот только мой мозг был словно чистый лист. Я не любительница научной фантастики, но из того, что мне было известно, знала: путешествия во времени подчинялись определенным законам, и я должна была им следовать. Возможно, я уже нарушила часть из них за те пять минут, которые прошли с того момента, как я открыла глаза.

Должна ли я вернуться в церковь? Пойти в тот Starbucks, проверить, не сидит ли там еще Смерть, попытаться с ним связаться?

Ответ пришел в голову так внезапно, что я почувствовала себя глупой, что не додумалась сразу.

Ищи Арчера.

Даже если это все сон – и на секунду мне захотелось, чтобы это было не так, чтобы Арчер был жив, – нужно его найти. Еще не успев разобраться в своих мыслях и перейти к осознанным действиям, я побрела по коридору, пару раз свернула за угол и пробежала через библиотеку. Google не просто так изобрели, надо им воспользоваться.

Я нашла свободный компьютер за одним из столов рядом с секцией научной фантастики, села за него и воспользовалась школьным ID, чтобы залогиниться.

Запустив Google, быстро огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что никто за мной не следит, а потом ввела: Манхэттен, Арчер Моралес, некролог.

Выпали сотни результатов.

Я пролистала пару сайтов, но ни в какой статье или некрологах не было информации, которую я искала. Никаких заголовков в стиле: «Трагическое самоубийство местного школьника» или «Состоялось прощание с юным школьником», ничего такого. Я десять минут искала хоть какую-то информацию, которая оказалась бы сколько-нибудь полезной, а когда это не дало результатов, выключила компьютер.

И что дальше? Гулять по коридорам и заглядывать в каждый кабинет в надежде, что в одном из них найду Арчера? Над головой затрезвонил звонок, оповещающий об окончании урока. Я сверилась с настенными часами и поняла, что настало время обеда.

Вышла из библиотеки и присоединилась к толпе учеников, спускающихся по лестнице в буфет. Ловко встроилась в очередь за едой прямо за компашкой хихикающих девятиклассниц и схватила первую же порцию жареной картошки, до которой смогла дотянуться.

– ХЭДЛИ! Вот ты где!

Я обернулась на голос и увидела, как Тейлор пробирается через очередь.

– Ты где вчера была? – строго спросила Тейлор, прищурившись. – Я тебе звонила, написала примерно сто сообщений, и все без ответа! Ты забыла, что мы собирались пить кофе?

– Да? – я достала из кармана телефон и проверила сообщения. Три пропущенных и девятнадцать непрочитанных сообщений. – Ой. Прости. Увлеклась домашкой и рано уснула.

Брови Тейлор поползли на лоб.

– Что с тобой творится? Тебя и в автобусе утром не было.

– Эмм… да. Проспала, пришлось взять такси. Пропустила первый урок.

Я выглядела жалко, когда лгала. Удивительно, что Тейлор меня не раскусила.