Я каждое утро перед школой стал делать небольшой крюк, отводить старшего из братьев Эммы в садик. Младшего Клара Васильевна отводила в ясли сама. Вечером ей приходилось забирать обоих, но там уже никакой спешки не было, так что она успевала не спеша, сама забрать внуков.

Юля и Игнат вручили мне открытку, в которой приглашали меня и Галию на торжество, посвящённое их бракосочетанию.

Ох, мне срочно нужно найти свадебный подарок!

Май 1971 г. г. Святославль.

В школе началась подготовка к Последнему звонку и Выпускному. После удачного выступления с докладом на Девятое мая я, как комсорг класса, предложил поручить Тимуру выступление с благодарственной речью от учащихся педагогам. Все официально, прямо в классе, при всех. Где он был единственным школьником, которого выгнали из комсомола.

– Да вы в своём уме?! – спросил нас Тимур. – Где я? И где благодарные ученики?! Да меня же недавно выперли из комсомола!

– Ты не прав, – ответил я ему. – Как раз ты – наглядный пример мастерства наших учителей и их педагогического таланта. Сам посуди. При всех своих хулиганских выходках ты доучился до конца, школу не бросил и не вылетел из неё. Мало того, ты вышел на экзамены с хорошим уровнем подготовки. Хорошие оценки хронического зубрилы – это одно. А хорошие результаты хронического хулигана – это совсем другое. Да к тому же, кого удивит выступление отличника? Это обычное дело. Такое никто не запомнит. А вот если ты на сцену поднимешься, то учителя дар речи от удивления потеряют, и наш последний звонок им точно запомнится. Так что, тебе выступать. Я – комсорг, я так решил и предлагаю на нашем комсомольском собрании одобрить это решение. Под мою персональную ответственность.

Тимур ухмыльнулся, вздохнул тяжело скорее для виду, но возражать не стал. Идея напоследок удивить учителей ему определенно понравилась.

Бабушка с Никифоровной вернулись через неделю. Впечатления у бабули остались, в целом, хорошие. Она с восторгом рассказала про дом, который они с Никифоровной нацелились купить, про участок, соседей. Но смущал сам переезд.

– Здесь дочь с мужем рядом. А там? – спрашивала она с сомнением.

– Это пока, – возразил ей я. – А если Ахмад переведётся в другое место работать?

– Куда это, например? – удивилась бабуля.

– Да много разных вариантов. Может, сам Ахмад решит, что перерос Святославль в профессиональном плане. Может, Шанцева повысят, переведут поближе к Москве. – Бабушка усмехнулась. – А что? Он же ещё молодой, завод под его руководством на хорошем счету, план выполняет. Если его переведут, он и команду свою с собой потащит.

– Переведут, скажешь тоже, – вздохнула бабуля. – Директора, который справляется, без необходимости дергать не станут. Здесь кого вместо него ставить? А вдруг не потянет должность? А вдруг завод перестанет план выполнять? Никому это не надо. Пока работает и план выполняет, здесь будут держать. Да и пенделей ему недавно дали за масштабное воровство на предприятии, сам же знаешь. Тоже как-то не тянет на образцового руководителя, которого надо в Москву тянуть.

– Ладно, не в Шанцеве дело ведь, – я примирительно кивнул. – Ахмад и сам перевестись может, если захочет. Да и Аришка подрастает. Без проблем смогут к вам в отпуск ездить.

Бабушка сидела вся в сомнениях. Переезжать она явно побаивалась. Она от поездки налегке утомилась.

– Надо будет тебе весь переезд в Брянске у Инны, точнее у Клары Васильевны в хате, переждать. Я сам с Никифоровной перееду, а потом за тобой вернусь.

Машину на заводе выпрошу, Ахмада подключу. Тимура или Марата попрошу со мной съездить, помочь загрузить, разгрузить всё наше барахло. Никифоровна там останется, а я за бабушкой поеду. Так бабуле точно легче будет, в том числе психологически.

– Сколько соток земли при доме? – поинтересовался я.

– Сорок.

– Не отберут? Слышал, что только членам колхоза столько оставляют.

– Не отберут. Во-первых, нас там двое хозяев будет, по полдома у каждого. Во-вторых, Аня предлагает нам в колхоз пойти немного поработать. Год-полтора отработаем и на пенсию уйдём. Никто излишки не отберёт.

– А кем вы работать собрались? Надеюсь, не доярками?

– Им бухгалтер нужен, я бы пошла. И Аня себе найдёт что-нибудь… Там учётчика нет на МТС, нянечка в сад нужна, сторож в клубе… найдёт работу.

– О, даже работа есть. Но только на полставки иди! Ты своё уже отработала.

Больше бабушке возразить против переезда было нечего.

– Начинайте потихоньку продавать дома, – сказал я бабуле, положив свою ладонь на её. – Пока продадите, я экзамены сдать успею и в Москву поступить. Спокойно перевезу всё.

Она кивнула обречённо. Даже стало жаль её. Столько лет здесь прожила, дочь, внуков вырастила. Конечно, не хочется уезжать. Но надо. В деревню, как там её, забыл, мне из Москвы легче доехать, бабушку проведать, чем в Святославль. Надо будет еще маме посоветовать с бабулей переговорить, убедить ее, что переезжать надо.

На этом расстроенные бабушки в моей жизни не закончились. Клара Васильевна, узнав о наших планах, откровенно расстроилась и даже немного запаниковала.

– Я тут совсем одна останусь, – с какой-то обреченностью в голосе сказала она.

– Подождите. А Герман? – напомнил я ей.

– Он на чужих мальчишек опеку оформил. За одно это ему огромное спасибо, – возразила Клара Васильевна. – Ещё и помощи просить с ними? Неудобно… Да и не общались мы раньше особо, странно все это будет.

– Да бросьте, – ответил я. – Думаете, мне трудно Кольку в сад водить по утрам? Ничуть. Мне приятно быть полезным и нужным. И всем так. Вы, главное, говорите людям, какая вам помощь нужна, не молчите. Увидите, вам с удовольствием помогут.

Успокаивал её, а сам думал, что её ждёт, если Эмма не восстановится полностью, когда из комы выйдет. Три инвалида на одну пожилую женщину? Надо, чтобы Славка сдал нормально экзамены и поступил хоть куда-нибудь. Иначе армия на два года. Клара Васильевна тут зашьётся одна.

Двадцать пятого мая Славка ещё лежал в больнице. Последний звонок прошёл без него. Когда Тимур вынес на плече первоклашку, никто не удивился. Он был выше и крупнее всех парней 10А. Но, когда он встал к микрофону, многие учителя растерянно начали переглядываться, а директор так и вовсе закашлялся, поперхнулся воздухом похоже.

Я внимательно рассматривал лица учителей. Равнодушных не было. Мы определенно порвали все шаблоны своим выбором глашатая. Я не мог понять, чего на лицах педагогов читается больше, удивления или тревоги. Все-таки репутацию мой братишка успел себе наработать специфическую. Но Тимур выступил очень искренне и на удивление корректно. Не иначе, Диана помогла с речью и проконтролировала результат. И когда сразу за ним мы все дружно запели «Тропинку школьную мою», многие учителя прослезились. Тимур сходил со сцены очень довольный собой, а когда Ветка подскочила к нему и поцеловала в щеку, так и вовсе расцвел.

Впереди у нас выпускные экзамены. Расслабляться некогда от слова совсем. Расходились с последнего звонка все сосредоточенные и задумчивые. Через неделю сочинение. Кто ещё не успел, переписывали расписание предэкзаменационных консультаций. Я оценивал свою готовность к экзаменам довольно позитивно. За последние месяцы успел вспомнить все, что забылось, появилась уверенность в большинстве предметов. Даже французский уже не казался такой недостижимой целью. Я в нем был стабильно плох, конечно, но на тройку точно способен вытянуть.

Инна приезжала каждые выходные, останавливалась у нас с бабушкой, забирала малышку у Алироевых и давала им передохнуть. Аришка уже привыкла к закаливающим процедурам, и мы с Инной гоняли её мокрую по двору также, как мама с Ахмадом, устраивая побудку всей улице.

В отличие от мамы, Инна позитивно отнеслась к закаливанию, её очень вдохновил результат: малышка выглядела гораздо здоровее и чувствовала себя намного лучше. Инна была даже не против хождения по снегу босыми ногами зимой, сама это предложила. Я только усмехнулся. Посмотрим, надо ли будет до этого доводить. Как по мне, если малая болеть перестанет, уже прекрасно. Делать из нее «моржонка», способного спать в снегу и убивать пойманную своими руками добычу, совсем не обязательно. Тем более, что ближайшая доступная мелкой добыча – это мой Тузик…