Мужик быстро подошел к машине и опасливо заглянул в салон сквозь чуть тонированные стекла. Георгий распахнул дверцу.

– Садись.

Убедившись, что в машине девушка, мужик успокоился и сел на заднее сидение.

– Книжку я спрятал в надежном месте, – на всякий случай предупредил он. – Где деньги?

– Не гони, – сказал Георгий. – Сначала покажешь, где ты нашел записную книжку, потом получишь деньги.

– Мы так не договаривались, – проскрипел как рассохшаяся табуретка мужик и взялся за ручку двери.

– Сидеть, я сказал, – приказал Георгий и тронул машину. – Дорогу показывай.

По Чернышевскому спуску они спустились к автодрому, объехали его и приблизились к воде.

– Здесь? – спросил журналист.

Мужик кивнул.

– Пошли.

Все трое выбрались из машины. Мужик подвел сыщиков к началу мостков.

– Вот тут нашел, – ткнул он полусогнутым, как клюв коршуна, пальцем.

Георгий внимательно обследовал кромку берега, потом прошелся по мосткам. Обычный настил из досок, стоящий на деревянных сваях. Обычных. Мешанина полустертых следов на берегу. Все. Георгий вздохнул.

– Давай книжку.

– Я ее в надежном месте… того.

– А из заднего кармана у тебя что – футляр для очков торчит? Или бумажник крокодиловой кожи? – Георгий сделал шаг вперед.

Мужик, несмотря на доходяжный вид, резво отскочил и проскрипел:

– Деньги покажь!

Георгий достал из внутреннего кармана свой вчерашний выигрыш.

– Держи.

Скрипун приблизился, протянул и выхватил деньги.

– Едем, – сказал журналист Насте, – больше тут делать нечего.

– Эй, командир, – позвал его вдруг скрипун.

– Чего тебе?

– Подбрось до вокзала?

– Садись…, – мужик сделал шаг, – …за десять штук.

Скрипун замер, моргая.

– Ты чего, командир? Тут три минуты ехать.

– А идти-то полчаса, – заметил Георгий, садясь в машину.

– Давай хоть за пятерку?

– Мало я с тобой торговался, – пробормотал Георгий, разворачивая "Жигули". – Прощай, миллионер!

– Какой экономный вымогатель! – удивилась Настя.

– До первой рюмки, – заверил ее Георгий, – за два дня пропьет.

– Два миллиона?

– Запросто. Даже рубашку не сменит. Вот лучше посмотри: мишина книжка? – Георгий передал Насте покупку.

– Да, его, – быстро определила секретарша.

– Тогда все в порядке, не зря два "лимона" спалил. Жаль, что ничего больше не нашли, – заметил журналист.

– А я нашла, – Настя протянула ему руку и раскрыла ладонь.

– Пуговица, – сразу узнал находку Георгий. – Ну и что?

– Мне кажется, это с мишиного костюма, – ответила Настя.

– От брюк?

– Нет, от манжета пиджака.

– Нам это здорово поможет, – сказал Георгий.

"Жигули" повторили свой путь в обратном направлении, но на Красном проспекте повернули налево.

– Куда мы едем? – спросила Настя.

– На улицу Рельсовую.

– Зачем?

– Чтобы установить: кто забыл выключить твой кофейник?

"Жигули" миновали ресторан "Садко" и повернули направо. Георгий быстро отыскал нужный дом.

– Подожди меня в машине, – попросил он Настю.

– Хорошо.

Георгий вошел в подъезд и поднялся на второй этаж. Правильно чередуя короткие и длинные звонки, он добился того, чтобы ему отворили дверь. Ухмыляющийся субъект, совершивший этот подвиг, вдруг отдал Георгию честь. Журналист повторил его жест.

– Старший лейтенант Сизов, – представился он. – Вы Николай Иванов, хозяин квартиры?

– Я. Но мы ничего не нарушаем. Сидим тихо-мирно, – Иванов стал оседать, видимо, чтобы продемонстрировать это "тихо-мирно".

Георгий поддержал его двумя пальцами.

– Дежурили вчера?

– Так точно. За время дежурства никаких происшествий не случилось! – Николай попытался принять стойку "смирно".

Похоже – отставник, догадался Георгий.

– Мишу Полосова знаете? Фирма "Тон"?

– Так точно.

– Он вчера приходил на работу?

– Нет.

– Точно? – переспросил журналист.

– Обижаете.

– А к нему никто не заглядывал?

– Абсолютно! – бодро ответил Николай.

– Что – абсолютно?

– Никого. Ни единого человека.

– Спасибо, до свидания.

– Может рюмашку, служивый? – предложил Николай, когда Георгий отошел на безопасное расстояние. – Ну как знаешь.

– Что-нибудь узнал? – спросила Настя.

– Один-ноль не в нашу пользу, – ответил Георгий, заводя мотор.

– Куда теперь?

– На Ленинградскую с надеждой сравнять счет.

– Ты что, спортивный обозреватель?

– Скорее игрок.

8

Миша сидел на сыром полу подвала и развлекался тем, что изо всех сил пялился в полумрак. При таком освещении так можно увидеть все что угодно. В темноте чудились фигуры и лица, улицы города и раскачиваемые ветром деревья. Приятнее всего было рассматривать марки. Миша мысленно переворачивал плотные картонные листы кляйстеров, разглядывал зубчики и надпечатки, любовался красками французской серии и тонким рисунком марокканской.

В субботу четверо парней разнесли его офис, Мишу оглушили дубинкой и привезли в этот грязный сырой подвал. Его приковали наручниками к скобе, торчащей внизу стены, словно в ожидании такого подходящего случая. Если бы городу только что не исполнилось сто лет, Миша легко поверил бы в средневековый возраст каземата.

В первый день заключения его забыли покормить, во второй избили, на третий – вывезли "подышать воздухом" и чуть не утопили в Оби. Похитители требовали денег. Много. Даже больше, чем составляли его собственные долги. На кого они работали? Миша не понял. Фирма его последнее время не процветала, если они дикие рэкетиры, то их разведка нашла слишком тощую дичь, или…

В общем, Миша ждал следующего – четвертого дня. Других дел в его календаре не значилось. И рассматривал марки. Особенно одну: самую-самую…

Лязгнул замок? и обитая железом дверь пропустила парня с миской и стаканом в руках. После купания особенно разыгрывается аппетит, хорошо, что в здешнем санатории это учитывают: ему впервые принесли кусок хлеба.

Парень освободил пленнику одну руку, Миша набросился на скудный паек.

– Ты вводишь нас в расходы, – заметил охранник. – Мы тебя кормим, прогуливаем, купаем. Ты надумал оплатить наши издержки?

Миша сосредоточенно чавкал.

– А ведь завтра мы можем включить в статью расходов канистру бензина и спички, – заметил парень.

– Я уже устал повторять: у меня нет денег! – сказал Миша.

– Нехорошо врать.

– Давай я тебе выпишу чек, – предложил Миша, – если ты так уверен в моей платежеспособности.

– Люди говорят.

– Нету денег, нету!

– Другое есть. Фирма, например.

– Забирайте. Вместе с долгами, – согласился Миша.

– Офис есть, машина есть, марки есть, – перечислил вымогатель.

– У меня и спичечные этикетки имеются, – заметил пленник. – Могу присовокупить к остальному – вышеперечисленному – имуществу.

– Отдыхай, мужик, отдыхай, – посоветовал парень, приковывая руку назад к скобе и унося выскобленную миску. – И побольше думай о канистре бензина.

– Да пошел ты…

Парень лениво мазнул Мишу по челюсти. Половина лица сразу онемела.

– Завтра поговорим.

Железная дверь закрылась, шаги стихли. Невидящие глаза уставились в полумрак. Темнота складывалась в тени, а те образовывали фигуры и лица, улицы и деревья…

* * *

"Жигули" наконец добрались до Ленинградской.

На этот раз Настя увязалась за Георгием.

– Ведь я тоже занимаюсь этим расследованием, – мотивировала она свой поступок.

Георгий неопределенно хмыкнул.

Они подошли к двери, которую легко было выделить из уныло-коричневого фона забора по надписи: "Осторожно, во дворе злая собака". Георгий нажал кнопку звонка.

– Это ведь неправда? – спросила Настя.

– Что?

– Ну, будто в каждом дворе – злая собака. Это хозяева так злоумышленников пугают?