Дюмон ничем не выдавал своей реакции:

– Продолжайте.

– Я знаю, где отыскать вещи, которые вы ищете, как применить их наилучшим образом. Я могу сколотить для вас судовую команду, работящую и дешевую. Предлагаю вам мои услуги, навыки и мудрость.

Капитан глумливо усмехнулся:

– Вы, конечно, потребуете нечто взамен?

– Я хочу выбраться из этой мокрой дыры, – голос Лонда был холоден и безразличен. – В конце концов вы покинете Сурань. Я хочу, чтобы вы взяли меня с собой. Здесь я получил все знания, которые только мог. Здесь мелко для моего таланта, я хочу развернуться во всю силу. Наверняка цена предложенного стоит того, о чем я прошу.

– Не знаю, – ответил капитан. – Я не привык принимать на веру пришельцев, особенно тех, кто проникает на борт подобным образом. Как мне проверить, кто вы?

Вновь раздался скрипучий смех:

– Позвольте мне продемонстрировать кое-что. Фигура в капюшоне прошла сквозь Дюмона и Драгонейса, как если бы их не было. Дюмон и Драгонейс оставались в своих позах, уныло глядя на мраморного оттенка труп Бринна.

– О чем он пишет в своем последнем послании?

– Он просит, чтобы его кремировали, – произнес капитан в замешательстве.

– Здесь это невозможно. Никого не кремируют.

– Почему?

Лонд помедлил с ответом:

– Таков местный обычай. Сураняне, как вы скоро заметите, весьма суеверны. Они полагают, что сожжение не угодно высшим силам, которые здесь правят. – Он повернулся к Дюмону, не открывая лица: – Я позабочусь о трупе. Вы разрешите мне сначала опорожнить ванну?

Своими руками в перчатках Лонд схватил ведро, которым наполнялась ванна. Погрузил его в кроваво-красную жидкость, частично наполнив его. В вынутом ведре жидкость приобрела темно-бордовый оттенок. Лонд некоторое время глядел на нее, как на магический кристалл. Дюмон и Драгонейс обменялись взглядами, но не мешали колдуну. Затем, к их ужасу, Лонд поднес ведро к месту, где у него должен быть рот, и шумно отпил.

В едином порыве капитан и старший помощник бросились на мага в капюшоне. Ведро выпало из рук в перчатках, его содержимое расплескалось по полу.

– Чудовище… – начал Дюмон, но его слова обратились в стон от боли, холод сковал его руки, распространяясь по плечам так, будто он погружал руки в снег. Он слышал неровное дыхание Драгонейса и подумал, что тот, очевидно, переживает подобное. Дюмон высвободил руки и почувствовал прилив тепла в свои ледяные конечности.

– Дураки! – прошипел Лонд. – Это часть моей магии! А у вас нервы, как у детей! Капитан Рауль Дюмон, вы будете смотреть на то, что я показываю, или у вас кишка тонка?

Дюмона задело оскорбление, но он сказал сердито:

– Вы меня поразили просто-напросто. Я видел демонстрации и похлеще. Мертвец есть мертвец. Бринн – ваш, делайте с ним что хотите. А я теперь знаю, чего ожидать от вашего колдовства.

Лонд, казалось, смягчился:

– Пусть ваши люди осушат ванну, но оставят воду. Затем пусть положат в нее труп матроса. Я возвращусь к демонстрации моего могущества.

Не говоря ни слова, Лонд набрал еще одно ведро кровавой воды и вышел. Драгонейс бросился было за ним вдогонку, но почувствовал на своем плече руку капитана:

– Пусть идет.

– Он же несет ведро крови, – запротестовал Драгонейс.

– Вахтенный уже знаком с ним. Он не будет особенно стараться с расспросами.

Полуэльф сощурился, его голос был полон недовольства:

– Мы совершаем ошибку. Я не доверяю ему, Рауль.

– Я тоже, – ответил Дюмон, – во всяком случае, сейчас. Но я хочу удостовериться, что существенного он может сделать для меня. Мы, как пара волков, понаблюдаем за ним.

Калеб вздрогнул, когда Лонд прошел мимо по сходням. Как Дюмон ожидал, вахтенный только рад был, что эта зловещая фигура покидает судно. На радостях он забыл задать ему надлежащие вопросы. Наступившая темнота скоро поглотила темную фигуру Лонда.

В это время суток рыночная площадь была тиха как кладбище. Факелы догорели с тем, чтобы быть зажженными на следующий вечер. Лонд был на полпути через рыночную площадь, когда он услышал, что барабанная дробь возобновилась. С другой стороны погромыхивал гром. Под своим капюшоном Лонд нахмурился. Он знал, какого рода существа населяют топи Сурани и терпеть не мог их за тот интерес, который они проявляли к иностранцам плавучего театра.

Его быстрая походка вынесла его в менее привлекательный район города, называвшийся Запортовым. Здесь даже днем редко кто появлялся без оружия и готовности применить его. После же наступления темноты здесь никого не бывало, кроме тех, кто занимался темными делами. Убийства были обычным делом. Страх обитал в Запортовом районе вместе со смертью.

Лонд был коротко знаком с районом, местные беглые преступники узнавали его сразу. Фигура в капюшоне засмеялась, налетев на одного потенциального убийцу, бледневшего и отворачивавшегося от него. Лонд знал, что несколькими специальными словами он может потрясти их сознание и вывернуть их души. Те тоже осознавали его силу.

Лишь один человек в Запортовом районе был рад приходу Лонда. Мердук жил в захламленном мрачном домишке, своими окнами выходящем на худшие трущобы района. Мердука давно убили бы, перерезав ему горло и сломав хребет на темной улице, если бы не покровительство Лонда. Все знали, что костлявый старик, занимающийся разными составами яда, каким-то образом пользуется защитой Лонда, поэтому его жалкая лачуга оставалась нетронутой.

Улица была пустынна. Большинство домов было покинуто, во многих жили крысы. Исключение составляла хибара напротив Мердука. Она походила на таверну и даже имела вывеску с названием «Кошка и мышь». Лонд, однако, знал, что здесь собирается самое отребье. Из щелей в стенах и из-под двери пробивался свет.

Лонд постучался в жилище Мердука, чувствуя, что от костяшек его пальцев колышется вся лачуга. «Хороший ветер снесет все это», – подумал Лонд. Он услышал возню за дверью.

– Кто там? – раздался тонкий голос старика.

– Кто еще может быть, кроме твоего господина? – отвечал Лонд весело

Он слышал, как Мердук отодвигает запоры. Затем Мердук осторожно выглянул, держа фонарь в руке. Его беззубый рот раздвинулся в улыбке, когда пропускал мимо себя своего единственного гостя.