— С вашим старшим пока всё без изменений. Сложный перелом лодыжки и закрытый руки. Мальчик находится под постоянным наблюдением, и нет причин сильно переживать. Зато с младшим всё не так плохо, — в ответ на улыбку врача я почувствовал, что сердце начало успокаиваться, — Мы оказались правы и у мальчика всего лишь сотрясение и трещины в рёбрах. Можно сказать, что вам повезло.

Вижу, что Анна в предобморочном состоянии, и хватаю ей за плечо. Ледяная ладонь, схватившая мою руку, будто спасательный круг, стала залогом того, что семью я не потерял. На эмоциях наговорить много всего, но у супруги вроде нет ко мне ненависти. Значит, мы как-то переживём случившееся. Новым человеком я не стану, но урок мне преподали жестокий. Вернее, это больше похоже на хороший удар, выбивший у меня почву из-под ног.

— Алексей, можно тебя на пару минут, — окликает меня знакомый голос, обладателя которого я не особо хочу видеть.

Подполковник был, как всегда невзрачен до неприличия. Вроде костюм на нём нормальный и сам он достаточно симпатичный мужчина, а вот взгляд на нём не задерживается. Прямо колдун какой-то или настоящий разведчик.

— Давай лучше в машину, я отвезу тебя на работу. Там поговорим, ты ведь сам наши приглашения игнорируешь. А разговор давно назрел.

Молча сажусь в бежевый «Москвич» такой же незаметный, как и Андрей Геннадьевич. Тот быстро прыгает за руль, и мы трогаемся в сторону киностудии.

— В произошедшем есть наша вина, и никто не уходит от ответственности. Расслабились, да и нет у нас таких возможностей, чтобы обезопасить тебя от всех напастей. Трудно поверить, но в Европе и США у нас больше возможностей, чем дома. Ещё Павел Викторович ошибся, за что уже поплатился. Не хочешь узнать, как его здоровье?

Подполковник начал плести словесные кружева, на которые мне было абсолютно плевать.

— Нет. Приступайте к сути. Я так понимаю, что вы уже всё знаете. Это меня следователь водил за нос, задавая кучу вопросов и не ничего не сказал.

Да, Геннадьевич встретил меня на выходе из «ментовки». Там неприятный, похожий на суслика капитан долго возился и натурально извёл меня тупыми вопросами. Поняв, что сейчас он будет послан лесом, правоохранитель поумерил пыл, но о ходе расследования не сказал ничего путного. И вдруг меня самолично встречает куратор из ГРУ, чьи вызовы на встречу я демонстративно игнорировал прошедшие два дня.

— Мы не можем знать всё, — опять издалека начал подпол, — Если вкратце, то колёсные болты были подпилены. Личность преступника установлена, но требуется подтверждение. Мотив пока неизвестен. С учётом того, что дело на контроле главы МВД, то в ближайшие дни всё прояснится.

— С чего вдруг такая забота со стороны Щёлокова? — не сдерживаю кривой усмешки.

Уж очень странно вёл себя капитан. Я не вчера родился и понимаю, что есть ещё какие-то моменты в деле.

— В благородные мотивы, вызванные важностью известного режиссёра для общества, ты не поверишь? — не дождавшись моей реакции, куратор хмыкнул и продолжил, — Здесь уже мы постарались. После аварии был проведён осмотр автомобиля, и результат экспертизы захотели подменить. Скорее всего, просто испугались самого факта, что придётся расследовать покушение, а не несчастный случай. Пришлось надавить на некоторые рычаги, и информация дошла до верхушки МВД. В заговор каких-то мощных сил я не верю — слишком топорная и глупая была попытка. Да и вообще, это больше похоже на желание тебя напугать. Думаю, колесо должно было отвалиться гораздо раньше, и никто не хотел, чтобы пострадала твоя семья. Профессионалы просто повредили бы тормоза или сунули нож в печень, когда ты гуляешь по городу.

Угу. Но подпол не хочет говорить, что выжили мы чудом. И почему он так просто рассказал про подмену экспертизы? На дворе всё-таки не XXI век. Слабо верится, что милиция отказалась расследовать столь специфическое дело. Ведь за его раскрытие положены гораздо более интересные плюшки, нежели за несчастный случай.

— Поэтому я предлагаю тебе успокоиться и не делать необдуманных шагов. Мы контролируем ситуацию, насколько это возможно. Плохо, что у нашего ведомства нет таких возможностей внутри страны, как у других структур, — куратор продолжил разговор, — Но ты под защитой и можешь не беспокоиться. И впредь прошу вести себя адекватно и прекратить истерики. Когда ситуация успокоится, надеюсь, ты поймёшь свою ошибку. Мы в одной лодке, Алексей. Не забывай об этом.

Товарищи действительно думают, что я скушаю это дерьмо? Вообще-то, сотрудничество предполагает взаимные обязательства, и ГРУ их не выполнило. Я слил им информацию такого характера, за которую мою семью должны охранять круглосуточно. Про собственную скромную персону лучше промолчать. Но пока не буду дёргаться и дождусь результатов расследования. Далее товарищи выполнят свою часть сделки или карнавал невиданной щедрости закончится.

— Я жду неделю, по истечении которой хочу получить весь расклад. Меня интересует не только исполнитель, но и заказчик, — боковым зрением наблюдаю, что собеседник напрягся и сдавил руль управления, — Истерить мне или нет, моё дело и вас не касается. Остановите здесь, я хочу прогуляться.

— Алексей, я понимаю твоё состояние, и не буду принимать никаких мер. Главное сейчас — успокоиться и не дёргаться. Пусть расследование идёт своим чередом. Насчёт прогуляться, то с твоей повязкой на голове только людей пугать.

Это он так типа пошутил? Тем не менее, машина начала притормаживать. До киностудии метров пятьсот, надеюсь, доковыляю без проблем.

— Вы прекрасно слышали и поняли, о чём я сказал, — поворачиваюсь к подполу, — Менты не будут раскручивать дело, раз уж хотели пойти на должностное преступление. Надо докопаться до истины, если вы хотите продолжать наше взаимовыгодное сотрудничество.

Выползаю из машины и чувствую, что вдруг навалилась неимоверная усталость. Переживания двух последних суток дают о себе знать. Может, глупо идти на работу, но другого выхода нет. Дома пусто, так как Аня перебралась в больницу к детям. Один я просто с ума сойду, а так можно загрузить себя работой и хотя бы на минуту перестать заниматься самоедством.

— Прошу поприветствовать идейного вдохновителя нашего спортивного комплекса, товарища Мещерского.

Председатель Бабушкинского райкома оказался человеком адекватным, но был поставлен перед дилеммой. ДС «Прогресс» построен на деньги нашего ТО, а если копнуть глубже, то мои личные. Только нельзя забывать, что в зале присутствуют товарищи Гришин и Промыслов. Сначала слово предоставили обоим главным московским начальникам, а затем фактическому спонсору. Вот райкомовец и выкручивался, выдумывая, как лучше объявить следующего оратора.

Но всё это не важно. Главное — горящие глаза детей и подростков, а также удивлённые лица взрослых. Думаю, никогда в истории Москвы так быстро не возводились объекты, кроме военных лет. А ещё начинка, приведшая в шок даже бывалых товарищей, знакомых с заграничными сооружениями. Кто бы знал, чего мне стоило строительство комплекса! Но сейчас надо сказать собравшимся жителям близлежащих домов несколько добрых слов, а не ныть.

— Товарищи, друзья! Многие из вас слышали, что в прошлом году группа энтузиастов индицировала создание общественного движения в поддержку массового спорта. Из него уже выделилось даже несколько полноценных федераций, но не в этом суть. Главное даже не поддержка наших уважаемых властей и известных спортсменов, — киваю в сторону президиума, — А в вашем желании заниматься спортом. Потому что Советский Союз — это государство для людей, а не наоборот. Мы, следуя этому постулату, построили для вас уникальное сооружение. Его отличительной чертой является многофункциональность. Ведь здесь можно проводить не только соревнования по классическим видам спорта, вроде баскетбола или волейбола. В залах комплекса удобно заниматься многими новыми увлечениями, завоёвывающими сердца граждан.