По моему лицу расплывалась улыбка, когда я подняла голову, собираясь ответить. Конечно, я хотела сказать «да». Что же еще?!

Глаза Игоря чуть округлились, в выражении его лица проступила надежда…

Скрип, коснувшийся моих ушей, внезапно показался мне каким-то неправильным, и я нахмурилась. Игорь ждал ответа, поэтому его взгляд был прикован к моему лицу, а мое боковое зрение тем временем словно ухватило какое-то движение – движение, которого не должно было быть.

Повинуясь безотчетному порыву, я повернула голову, вскинула взгляд вверх, и тотчас мои глаза широко распахнулись от ужаса.

Красивый замок на скале над морем, изображенный на рекламном щите, словно приближался ко мне, и одновременно на мои глаза опускалась темнота.

Я осознала, что происходит, в тот момент, когда скрип вспорол воздух, «перекричав» шум бушующего вокруг ветра.

Никогда еще я не испытывала такого ужаса. Не за себя – за другого человека. Нет! С моим Игорем ничего не может случиться! Я не позволю! Убирайся к дьяволу, чертово проклятие, откуда бы ты не взялось в моей жизни!

Развернувшись к мужчине, который только что сделал мне предложение, я толкнула его, вложив в это простое действие все свои силы. Я понимала, что должна бежать, но…

Какая-то сила остановила меня, заставив вскинуть голову.

Рекламный щит падал прямо на меня, а я не могла оторвать взгляда от замка на скале.

И все-таки Игорь действительно особенный мужчина в моей жизни. Единственный, кому я не позволила пострадать от моего проклятия.

Темнота накрыла меня, я почувствовала удар, а потом придавившая меня к земле тяжесть растворилась, рассеялась – и все исчезло.

Удар. Боль. Огонь в груди. Паника.

«Спасите, я не хочу умирать!!!»

– Соэлла Сюзанна! Соэлла Сюзанна!

– Госпожа открыла глаза! Слава всем богам!

Почему надо мной кудахчут какие-то тени? И кто эта Сюзанна? Откуда здесь человек, которого зовут почти как меня?

– Соэлла Сюзанна, – строго произнес один из голосов; кажется женский. – Вы всех переполошили и напугали. Благородные соэллы себя так не ведут, ваша матушка обязательно получит от меня отчет об изъянах в вашем воспитании. Как только прибудем на Кархейские острова – сразу сяду писать письмо.

Голос принадлежал тени – широкой, крупной, заслоняющей собой свет.

«Уйди, противная, – страдая от того, что в глаза никак не прояснится, подумала я. – Чего стала тут ширмой над душой? Иди у Сюзанны своей над душой постой – я тут при чем?»

– Вы повели себя крайне неразумно, соэлла, – продолжала поучительным тоном вредной училки донимать меня тень. – Перспектива выйти замуж – это не причина топиться.

Как ни странно, я была с ней согласна. Перспектива выйти замуж за моего Игоря – это точно не причина топиться. Это причина напиться на радостях. Можно даже с Лариской, хоть она и доставучая Владычица Демонов. Наконец-то я нашла своего единственного и он сделал мне предложение – какая дура будет топиться? Что за ерунду несет эта чопорная занудливая тень?

Видимо, раздражение во мне достигло пика, потому что мое тело, не интересуясь моим мнением на этот счет, поднялось. Раз – и туловище в вертикальное положение. Без помощи ладоней и локтей. Наверное, упражнения для брюшного пресса, о которых я не забывала ни на день лет с двадцати, выработали рефлекс.

Сначала я почувствовала сильное головокружение, но уже секунд десять спустя перед глазами начало проясняться.

Мозг в первый момент озадачился увиденным. Я попала в магазин, где продают антикварную мебель? Кресла, шкафчики, стулья – все такое витиеватое, декоративное, вычурное, утонченно-изящное. Завитушечки, завитушечки… На этой мебели хоть сидеть можно или она предназначена только для того, чтобы ею любоваться?

Тень, заслоняющая свет, сдвинулась немного в сторону, и, повернув голову, я обнаружила рядом с собой дородную даму в возрасте. Длинное платье на ее объемной фигуре старательно пыталось скрадывать все, что выпирало, но тщетно.

Я всю жизнь была худой, поэтому женщины с такими внушительными формами неизменно вызывали во мне искреннее недоумение: откуда все это у них берется? Загадка воистину. Если бы можно было наесть грудь четвертого размера – я бы наела, у меня всегда был хороший аппетит. Но увы.

Дородная дама, обнаружив, что я смотрю на нее, оживилась.

– Вы должны сказать спасибо хозяину гостиницы. Он вовремя заметил вас в пруду – и нырнул за вами.

Меня хватило лишь на то, чтобы озадаченно склонить голову набок, глядя на женщину и пытаясь уловить хоть какой-нибудь смысл в ее словах.

Хозяин гостиницы? В пруду? За мной? То есть… это она мне?

Нет-нет, напомнила себе я, тут какая-то Сюзанна должна быть. Вроде, с ней разговаривали.

Я огляделась – голова едва ворочалась, в мышцах шеи отдавалось ноющей болью. Однако я очень быстро обнаружила, что в комнате, кроме меня, была лишь дородная дама и молоденькая девушка в каком-то старомодном чепце. Ее платье напоминало платье служанки из исторического фильма. На всякий случай я остановила на ней взгляд и строго спросила мысленно: «Это ты Сюзанна, что ли? Если да, то почему эта старуха донимает меня, а не тебя?»

«Служанка», перехватив мой взгляд, почему-то испуганно округлила глаза и пару раз мотнула головой из стороны в сторону, как будто отвечая на мой мысленный вопрос: «Нет-нет-нет! Я не Сюзанна! Сюзанна не я! Пощадите!»

Я хмыкнула и снова посмотрела на дородную даму. Напоминала она мне… Кого же она мне напоминала? А! Точно! Дуэнью! Из фильма… Нет, не вспомню, какого, ну и неважно.

– Послушайте, дуэнья… – произнесла я и тотчас смолкла, удивившись звучанию собственного голоса.

Это что за высокий нежный голосок-колокольчик?

– Дуэнья, – повторила я нарочно, прислушиваясь к звукам, и открыла рот от потрясения.

А! Мать моя женщина! Это действительно говорю я! Мне что, пока я спала, операцию на голосовых связках провели?! Может, я теперь и фальцетом петь смогу?

Я тут же цыкнула. Сусанка, ты позорище, каким фальцетом? Это же у мужиков. А у женщин как там? А ну-ка…

Я когда-то пыталась запомнить, как называется самый высокий певческий голос, с помощью цепочки слов и стартовое было «спереть».

Сперто. Спорно. Сопрело. Сопрано.

Точно! Сопрано!

Так вот… Откуда у меня взялось вот это… спорано? Тьфу! Сопрано.

– Дуэнья, – еще разок, чтобы убедиться, произнесла я.

Убедилась. Сопрано, чтоб его.

И как мне теперь с таким голосом жить? То есть… Где вот это звонкое, тонкое, девчачье сопрано и где я с моим характером?

– Соэлла?

«Дуэнья» смотрела на меня, приподняв одну бровь, и на лице ее было выражение… Нехорошее такое выражение – так смотрят на умалишенных. Причем… внезапно ума лишенных.

Я как-то сразу поняла, что мне не нравится, когда на меня так смотрят, и решила, что пора собраться и взять ситуацию под контроль.

Для начала – что происходит?

Перед внутренним взором мигнуло, и я увидела падающий на меня замок и огромную тень.

По телу прошлась холодная волна.

Мать моя женщина… На меня упал рекламный щит. Здоровенный такой рекламный щит. И я это прекрасно помню. Как и тот факт, что от удара я потеряла сознание.

Я огляделась вокруг во второй раз.

Разве я не должна быть сейчас в больнице с диагнозом «сотрясение мозга» как минимум? Почему вместо больничных палат вокруг меня какие-то театральные декорации? Это театр? Или съемочная площадка? Почему человека, пострадавшего от несчастного случая, привезли на съемки какого-то сериальчика, вместо того чтобы оказать первую медицинскую помощь?

Я разозлилась. Дайте мне только встать – и я тут всех засужу, клянусь!

И между прочим… где Игорь? Как он позволил меня сюда привезти в бессознательном состоянии?

– Где я? – спросила у «дуэньи», зыркнув на нее так недовольно, как только могла.

Женщина сузила глаза – подозрение в ее взгляде усилилось.