На глаза навернулись слезы. Похоже, мирный вечер скоро будет безнадежно испорчен…

Сначала Настя даже подумала не открывать, но, вспомнив про упрямство Белова, поняла, что он будет ломиться в запертый дом до посинения.

Пришлось открыть.

Она вышла на крыльцо, плотно притворив за собой дверь, чтобы Кисточка не выскочила и не потерялась. Произнесла как можно строже и спокойнее:

– Что тебе от меня нужно?

– Что нужно? – Белов свирепо выкатил глаза. – Это ты чего тут против меня задумала?

Какой же он был противный в тот момент. Настя смотрела на бывшего мужа и не могла понять, что именно нашла в этом человеке восемь лет назад. Ей тогда было двадцать пять, и они только познакомились. Виктор Белов – известный в их городке предприниматель, старше ее на пятнадцать лет, солидный, обходительный, обеспеченный. После работы встречал перед университетом с цветами. Сослуживицы на кафедре советовали хором: «Не упусти». Даже бабушка из Геленджика позвонила, узнав по телефону от соседки о поклоннике. Заявила не терпящим возражений тоном: «Настасья, даже не раздумывай. Мужик в доме нужен обязательно. А тут такой жених завидный – богатый, взрослый. Будешь, как сыр в масле кататься»…

Одна мама Белова сразу невзлюбила. Она единственная видела его насквозь…

Настя ответила:

– Ничего не задумала.

– А в хибаре этой что забыла? Почему ты здесь? Чей это дом?

Белов обожал всех контролировать и дико злился, когда что-то выходило из-под его контроля. Он, наверняка, просчитал в планах, как после позорной выгрузки в лесу бывшая жена проползет к нему в слезах и будет проситься пустить ее обратно.

Этого не случилось. Стоя на крыльце, в вечерней тени старинного дома, Настя ощутила вдруг небывалую уверенность в себе. Белов, еще вчера пугавший до жути, теперь только раздражал.

– Это мой дом, – сказала Настя. –  И я тебя сюда не приглашала. Кажется, Витя, вчера мы решили все вопросы. Я больше не хочу тебя видеть. Исчезни, будь так добр, из моей жизни навсегда.

Белов покраснел от злости, задышал громко и часто. Прорычал требовательно:

– Ты мне не указывай, что делать. Я тут решаю и вопросы задаю, а не ты. Так что давай, отвечай, чей это дом? Твоего любовника?

– Какого любовника, Вить? – Настя даже глаза закатила от наглости вопроса. – Это ты у нас спец по изменам, а не я. Уходи, пожалуйста.

– Ах, ты, потаскуха! Любовника завела – теперь отнекиваешься? Да я тебя за это… Да я с тобой такое… Не обрадуешься!

Разъяренный Белов пугал. Он, кажется, уже дошел о кондиции, и натворить теперь мог всякого. Настя всеми силами старалась сохранить невозмутимый вид, а сама судорожно соображала – что делать? Быстро спрятаться в доме и запереть дверь? Ломать будет… А полиция пока еще приедет, да и вызвать ее надо успеть… На помощь водителя Вадика рассчитывать тоже не приходится. Он ради шефа родину продаст. Сидит вон в припаркованном под окнами джипе, гадко так ухмыляется…

И тут произошло невероятное!

Над головой что-то заскрипело и треснуло. Настя успела поднять голову и отследить, как ломается под чьим-то напором одна из деревянных балясин балкона, что на втором этаже под крышей. Потом в образовавшуюся дыру просунулась черная, невероятно свирепая физиономия, после чего кто-то – толком не разглядеть – прыгнул вниз, распластавшись в воздухе звездой…

Спустя миг раздался оглушительный треск металла. Крыша Беловского джипа согнулась и провалилась аккурат над пассажирским сиденьем. Прыгнувший оказался хоть и маленьким, но невероятно тяжелым.

Белов, не видевший самого прыжка, обалдело взирал на его результат – дыру в задней половине крыши автомобиля.  Водитель Вадик, кажется, потерял дар речи и сидел теперь перепуганный, выкатив глаза. Немного придя в себя, он с ужасом оглядел разворочанную часть салона и залепетал, заикаясь:

– Ви-ви-виктор Я-я-ярославович, она ста-статуями ки-кидается.

– Ты совсем охренела? – заорал на Настю бывший муж, пятясь по ступеням вниз к тротуару. – Ты меня чуть не убила!

– Я с места не двигалась – стояла, где стою.

– Врешь! Ты все подстроила! Это покушение!

Возмущенные вопли Белова привлекли внимание соседей из коттеджа напротив. Оттуда выбежала девочка-школьница, за ней вышла высокая женщина в черном джинсовом костюме. Сделала Белову замечание:

– Мужчина, вы чего скандалите? На соседку мою нападаете?

– Да она на меня статую скинула! Вернее, ее любовник… – начал оправдываться Белов, но женщину его слова не убедили:

– Какой любовник? Какая статуя? Что вы несете? Вы пьяны или под кайфом?

Белов не выдержал, оскалился:

– Да пошла ты! Не лезь в мои дела!

– Анна Михайловна, что случилось? – На шум начали выходить другие жители улицы.

Появился старичок в потертом камуфляже, молодая семейная пара и пожилая дама с огромным алабаем на поводке.

– Да вот, – сообщила соседка напротив, – неадекватный какой-то объявился. На людей кидается. Полицию надо вызывать.

– Зачем полицию? Давай, Анют, я ружьё свое старое вынесу и… – бодро предложил старичок в камуфляже, а пожилая дама потянулась к карабину на ошейнике алабая, явно собираясь отстегнуть грозного пса.

Сообразив, что находится в меньшинстве, Белов тихо выругался и, затравленно озираясь, полез на переднее сиденье джипа.

– Убери это! – рыкнул на перепуганного Вадика. – Живо!

Вадик нехотя выбрался из машины, с трудом открыл деформированную заднюю дверь, забрал с развороченного пассажирского сиденья тяжелый черный предмет и кряхтя свалил его на тротуар.

Настя только теперь разглядела, что это такое было.

Чугунная статуя льва.

Точно такая же, как та, что стояла в кабинете Яны Маровны.

Выходит, чугунный лев просто случайно свалился с балкона на машину Белова. А показалось, что спрыгнул… Из-за стресса от нежданной встречи с бывшим мужем, видимо, привиделось.

Или нет?

– Эй! Вы в порядке? – поинтересовалась Анна Михайловна. – Он вас не ударил, этот сумасшедший?

– Нет, – смущенно ответила Настя. – Извините.

Она привлекла слишком много соседского внимания – даже неудобно как-то. Только заселилась – и уже скандал.

– Вам не за что извиняться, – успокоила Анна Михайловна. – Мы с Яной Маровной почти родные. Кстати, вы ее родственница?

Настя не придумала ничего лучше, чем согласиться.

– Да. Дальняя.

– Яна Маровна говорила, что вы приедете. Так что не волнуйтесь, вы теперь с нами. Я, кстати, председательница уличного комитета, так что если какие вопросы, справки – обращайтесь.

– А если обижать кто будет – то ко мне, – вмешался старичок в камуфляже. – Мы тут в обиду своих не даем! А если этот твой мордоворот опять заявится, то у меня на чердаке пулем…

– Ладно вам, Семен Семенович, – успокоила боевого старичка Анна Михайловна. – Вы слишком быстро к крайним мерам переходите.

– Так я ж, Анют, это… сообщаю просто, что ежели что… А так-то я человек мирный. Ты меня знаешь.

– Собачку вам надо в дом, – робко посоветовала бабушка с алабаем.

– И на чай заходите,– пригласила парочка. – И кричите громко, если что. Мы к вам самые близкие из соседей – первые прибежим…

– Кстати, зовут вас как? – поинтересовалась Анна Михайловна.

– Анастасия, – представилась Настя.

Вот и познакомились.

Соседи разошлись по домам.

Чугунный лев валялся на боку возле крыльца. У Насти даже спину прихватило от мысли, как она потащит этакую тяжесть в дом. Но не бросать же льва на улице? Он как никак ее от Беловских нападок защитил…

Она потянула статуэтку с асфальта. Лев был на удивление мягким. И теплым, будто живым. На секунду почудилось, что бока его двигаются под ладонью – и он дышит…

Странное дело, лев еще и легким оказался. Казалось, что он весит чуть больше Кисточки.

Настя затащила скульптуру в дом, поставила в прихожей, рядом с обувной полкой. Зашла на кухню, включила плиту и подогрела остывший чайник. Нашла заварку с мятой и чабрецом. Очень хотелось сладкого.