Артем затащил меня в первую попавшуюся комнату, и мы без лишних разговоров повалились на кровать. Я стянула с него водолазку, села сверху и, уперев ладони в его грудь, стала плавно вращать бедрами, желая раззадорить парня.

– Какая ты классная! – гладя меня по плечам, выдохнул он.

Я нагнулась к Артему, желая вновь приникнуть к нему губами, как вдруг острая боль опять скрутила мои кишки, а следом за ней я явственно ощутила легкий рвотный позыв.

Боже! Неужели подозрительная шаурма, съеденная мной на обед, так заявляет о себе? Ведь показалось же мне, что запах у нее был какой-то чересчур кислый! Ну почему? Почему я никогда не прислушиваюсь к внутреннему голосу?

Я замерла в паре сантиметров от лица Старицкого, всеми силами пытаясь подавить подступающую к горлу рвоту. Мое больное воображение тут же нарисовала расчудесную картинку, где я, сидя верхом на парне, словно кран с максимальным напором, обливаю его содержимым своего желудка.

Даже самый последний поганец на свете не заслужил такой участи, поэтому я попыталась как можно быстрее слезть со Старицкого, но этот придурок, видимо, решив, что это элемент эротической игры, крепко обхватил меня за талию, удерживая на месте:

– Ты куда, детка? – с придыханием прошептал он. – Я тебя не отпущу!

Зря он это затеял. Зря.

В ту самую секунду новый, гораздо более сильный рвотный позыв сдавил мне грудь. Я хотела сказать Артему, что в его же интересах немедленно от меня отцепиться, но боялась открыть рот. Мне казалось, если я это сделаю, то адская шаурма с победоносным рыком вырвется на волю.

Думаю, в тот момент мои глаза как никогда были близки к тому, чтобы вылезти из орбит, а выражение лица можно было описать одним словом "антисекс". Поняв, что со мной творится что-то неладное, Артем перестал удерживать меня, но было уже поздно.

Времени хватило только на то, чтобы наклониться вбок, перегнуться через изножье кровати и позволить рвотным массам покидать мое тело, приземляясь на пол, а не на лицо Старицкого.

Когда мой желудок перестал сжиматься, исторгая из себя чертову шаурму, я вытерла рот тыльной стороной ладони и скосила глаза на Артема. Тот пребывал в полнейшем шоке и явно не знал, как себя вести. Бьюсь об заклад, это был первый случай в его жизни, когда девушку рвало во время прелюдии.

Решив, что ниже мне падать все равно уже некуда, я выпрямилась и как ни в чем не бывало выдала:

– Извини за заминку, давай продолжим, – с этими словами я вновь потянулась к нему, делая вид, что хочу поцеловать.

В то мгновенье в его глазах отразился такой ужас, будто он внезапно узнал, что на Землю вторглись инопланетные завоеватели. Ничего более уморительного в жизни не видела!

Артем, приподнявшись на локтях, попытался выползти из-под меня, но я, схватив его за плечи, обиженно протянула:

– Ну, ты куда?

– Я… Мне… Боже, тебя же только что вырвало… – запинаясь, выпалил он.

– Ладно, живи, – вздохнула я, позволяя парню высвободится из-под тяжести моего тела.

– Это из-за текилы? – сочувственно поглядывая на меня, спросил он.

– Нет, конечно, – усмехнулась я. – Пищевое отравление.

Сказав это, я вновь почувствовала, что желудок начинает сжиматься. Эх, значит, проклятая шаурма опять пошла в атаку!

Я резко вскочила с кровати и побежала в уборную, которая, к счастью, находилась за дверью. Обхватив унитаз, как дорогого друга, я снова погрузилась в малоприятный процесс.

Длинные волосы свисали вдоль лица, жутко мешая опустошать желудок, а резинки у меня как назло с собой не было. Я попыталась заправить свои патлы за шиворот, но оказалось, что поправлять прическу и одновременно блевать – дело не из легких.

– Тебе помочь? – донесся из-за спины жалостливый голос Старицкого.

– Помоги, – только и смогла выдохнуть я.

Он приблизился, собрал мои волосы на затылке и держал их так до тех пор, пока все то, что было у меня в желудке, не оказалось на дне унитаза.

Тяжело вздохнув, я нажала кнопку смыва, поднялась на ноги и подошла к раковине, чтобы умыть лицо и прополоскать рот.

– Соитие на сегодня отменяется, – невесело усмехнулась я, через зеркало глядя на Артема, который стоял, прислонившись к стене.

– Хорошо, что ты это понимаешь, – улыбнулся он.

В теле появилась неодолимая слабость, и захотелось прилечь.

– Я, пожалуй, отдохну маленько, а ты иди, развлекайся, – сказала я, выходя в коридор в поисках другой свободной спальни. Лежать там, где меня только что вырвало, не очень хотелось.

Мне повезло: комнат в доме у Леси было полно, поэтому я без труда нашла еще одну незанятую. Старицкий, несмотря на то, что я сняла с него все обязательства, поплелся за мной. Я легла на небольшой диванчик, а Артем расположился в кожаном кресле напротив.

– А у меня ведь девушка вроде как есть, –  вдруг выдал он.

– Вовремя ты об этом вспомнил, – ответила я. – А почему вроде как?

– Наши отношения… Какие-то искусственные, что ли, – вздохнул Старицкий. – Без жизни. Без огонька.

– А зачем ты тогда с ней встречаешься? – задала я вполне логичный вопрос.

– Сложно объяснить в двух словах… Наши отцы – бизнес партнеры, наши семьи дружат. Сначала мы с ней просто общались, а потом все вдруг решили, что мы должны быть вместе.

– При чем тут "все"? Разве это не касается вас двоих?

– Если бы, – невесело усмехнулся он. – Отец и так считает меня бестолочью, все время приводит в пример старшего брата. Игорь – гордость семьи. Игорь унаследует папин бизнес. Игорь – золотой мальчик. А я так, неудачник, не оправдывающий его надежд. Единственное, чем я отличился, так это тем, что смог запудрить мозги мелкой девчонке, батя которой владеет половиной предприятий нашего города. Если я упущу ее, отец мне всю плешь проест.

Он покачал головой и устало потер виски. В ту секунду мне показалось, что мы с Артемом похожи. Создавалось ощущение, что он, так же, как и я, пытается заткнуть сосущую пустоту в душе шумными вечеринками, крепким алкоголем и ни к чему не обязывающим сексом.

– А у меня отец женится, – неожиданно для себя призналась я.

– Судя по тону, женится он не на твоей матери, – заметил парень.

– Нет, на пигалице, которая всего на пару лет старше меня, представляешь? – отозвалась я, поворачиваясь на бок. – И ладно бы возраст, но она ведь еще и тупая как сибирский валенок!

– Значит, у нее упругая задница и стоячие сиськи, – сделал вывод Старицкий.

К сожалению, он угадал. Фигура у моей будущей мачехи действительно была бомбическая.

– Так-то оно так, но мой отец всю жизнь корчил из себя гребанного интеллигента. Типа он серьезный бизнесмен, уважаемый в обществе человек, бла-бла-бла… А сам в итоге женится на фитнес-инструкторше с интеллектом зубочистки! – негодовала я.

– А твоя мать что? – поинтересовался Артем.

– А что мать? – отмахнулась я. – Они с отцом уже лет десять как в разводе. Видятся раз в год и при этом умудряются облить друг друга помоями с головы до ног. Мать, когда узнала, что он женится, угорала в голос, говорила, что теперь на одну нечастную женщину на Земле станет больше.

– А она у тебя с юморком, – улыбнулся Старицкий.

– Не то слово! Моя мать – это смесь аристократки с бронебойным танком!

– Почему? – хохотнул парень.

– С виду вся такая утонченная, элегантная… Но хватка, как у бульдога.

Мы проболтали несколько часов: обсуждали родителей, институт, общих знакомых, которых, как выяснилось, у нас было немало. Со Старицким было легко и комфортно. После того, как он видел меня в обнимку с унитазом, необходимость корчить из себя кралю отпала. Впервые за долгое время в общении с мужчиной я была собой: не кокетничала, не флиртовала, не пыталась понравиться.

Как ни странно, ни у кого из нас не возникло желания продолжить прерванный моей рвотой процесс. Мы словно посмотрели друг на друга по-новому. Не хотелось рушить приобретенное взаимопонимание сексом, после которого обоим неизбежно будет неловко.