Мама лежала на кровати белая, как снег, глазницы впали, вместо круглых щек, что были у нее всегда, лишь обтянутый кожей череп.

Рядом сидела соседка, что за ней присматривала.

– Она… – Я боялась произнести это слово вслух.

Соседка обрадовалась, увидев меня.

– Миртина спит, но она совсем плоха. Маг приходил сегодня утром, сказал, что твоя мама не протянет и до утра.

Значит, еще жива! Успела! И смогу сама проводить маму в последний путь. Благодарю Вас, Великие Боги, что подарили мне эту возможность!

Я опустилась на колени, взяв тонкие пальцы умирающей, и легонько сжала их. В них еще теплилась жизнь, но скоро богиня смерти, Иргейт, призовет ее к себе. Но пока лодочник не повез ее по вечной реке Саринии, я могу высказать ей все то, что скопилось в душе. Последние слова любви…

– Мамочка, милая моя, я снова рядом, твоя дочь, Вивианна, вернулась домой, – прошептала я, роняя слезы и приложив холодную ладонь мамы к своей горячей щеке.

Я почувствовала отклик, мама меня услышала. Она что-то пыталась пробормотать, но была настолько слаба, что не смогла даже глаз открыть. Я лишь разобрала:

– Пришла…

– У тебя получилось достать то, за чем ты отправлялась? – спросила с надеждой Далисса.

– Нет, я не нашла нужного ингредиента для зелья, – не стала я рассказывать подробности того, что со мной произошло.

– Нужно готовиться к похоронам, – печально сказала Далисса. – А ты сама, как смерть ходячая. За что Боги прогневались на вас?

Меня не задевали слова о моем состоянии, но услышав о похоронах матери, внутри словно все перевернулось.

Как это, готовиться?! Мама ведь еще жива! Жива!

Неужели ничего нельзя сделать?!

Я жадно устремила взгляд на ее застывшее лицо, а потом без сил легла рядом, мне хотелось, чтобы меня похоронили вместе с ней. Только сейчас поняла, что держалась лишь ради нее, а как увидела, так дурно стало, голова закружилась, подступила к горлу тошнота. Сил, чтобы подняться, не осталось.

– Я сбегаю к магу-лекарю, поговорю с ним. К гробовщику и в храм наведаюсь, – сказала соседка, сжалившись надо мной. – Только мне бы денег каких…

Я показала рукой на кулек. Далисса все поняла.

Немного пришла в себя, когда почувствовала шевеление руки матери. Я еще немного поговорила с ней. А после с трудом, но поднялась, отыскала среди старых вещей более-менее приличное платье, переоделась и спустилась, держась за перила лестницы, на первый этаж, застав там хозяйку магазинчика, Розалию Вутар.

– Все же вернулась… – Она окинула внимательным взглядом мою сгорбленную фигуру. – Думала, мне уже самой придется заботиться о похоронах.

– Я не могла не вернуться, ниара Розалия, – склонила я голову, чувствуя, как все кружится перед глазами. Ноги едва держали.

– Я сказать тебе все хотела… Когда мать похоронишь, можешь оставаться здесь, я тебя не выгоняю. Работы всегда хватает, да ты и сама знаешь. Только ты выглядишь… Может, вина тебе дать? Ни кровинки в лице.

Я замотала головой, но тут же перестала, потому как от этого темнело в глазах.

– Благодарю вас, не стоит. Спасибо за вашу доброту.

Не хотелось подставлять добрую женщину, если наги все же выйдут на мой след. Я подумывала уехать, но пока не стала отказываться от работы. Да и выживу ли я сама после того, как меня укусили наги? Может, лекарь даст ответы на мои вопросы?

Я увидела ниара Ротеуша, старого мага-лекаря, что жил по соседству, и улыбнулась ему. Он к моей матери всегда относился с уважением, несмотря на свой статус почитаемого в Мэртаме человека.

Хозяйка ушла, оставив нас наедине.

– У меня не получилось достать то, о чем вы говорили, ниар Ротеуш, – тихо сообщила я.

– Я и не надеялся, знал, что яд трудно достать. Несмотря на мои слова, ты все же попыталась. Выглядишь ты как-то нездорово.

– Я.. – Тут я бы упала, если бы не лекарь. Но он дал опереться на его плечо.

– Что с тобой, дитя? – обеспокоенно посмотрел он на меня, вглядываясь в мое лицо.

– Дело в том… Я нашла яд нага, но меня укусили… А банку с ядом я случайно разбила, когда бежала, – прошептала еле слышно.

Он повел меня быстрее в спальню и уложил в постель. Дал подышать каким-то раствором, чем привел меня в чувство.

– Что со мной будет? – спросила я лекаря.

Он задумчиво похлопал сухонькой ладонью по моей руке и не спешил отвечать.

– Я умру?! – догадалась сама.

Он осмотрел меня, слегка отодвинув ворот платья. Увидел укусы.

– Как твоя мать ни старалась уберечь тебя, но, видно, судьба твоя такая. Ее не избежать.

– Раз так, то у меня лишь одна просьба… Похороните меня с мамой.

– Твою маму еще можно спасти.

– Что?! Как? – Я даже поднялась.

Лекарь мягко, но настойчиво заставил меня вновь опуститься головой на подушку.

– Ты не потеряла весь яд. Часть его, и подозреваю, что большая, пока находится в твоей крови. Я могу извлечь яд, взяв у тебя кровь.

– Если все так, как вы говорите, я согласна. Прошу вас только, поторопитесь! Может быть, вы успеете!

Лекарь кивнул.

– Придется немного потерпеть. А что касается тебя и того, выживешь ли ты…

– Меня не интересует моя судьба! – тут же перебила я лекаря.

– Зато твою мать расстроит, что ты отправилась к нагам. Когда ей станет легче, ее не обрадует твоя жертва.

Я молчала. Конечно. Как я переживала за нее, так и она станет печалиться.

А если я умру? Она же не выдержит такого удара. Я могу сколько угодно оставаться безразличной к своей судьбе, но материнское сердце не переживет разлуки.

– У меня есть хоть малый шанс сохранить свою жизнь? – вновь спросила я старого лекаря.

Он молча сделал надрез на моем запястье, подставив мензурку, куда потекла тонкая струйка крови. И я терпеливо ждала, пока он наберет ее достаточно.

Когда он закончил, сказал:

– У тебя есть такой шанс, но об этом мы поговорим после того, как твоей матери станет легче. У тебя еще есть время.

Он ушел, сообщив, что скоро вернется.

Все это время он поддерживал жизнь моей мамы травяными настоями. Основное лекарство давно готово, именно его он и давал, осталось добавить последний важный компонент для исцеления. И я надеялась, что он не ошибся.

Я опустилась на колени, сжимая руку матери, и прошептала:

– Все будет в порядке. Ты ведь слышала, что сказал лекарь?

Мама шевельнула губами, и я поняла, что она в сознании. Я тут же смочила ее сухие губы. Наверное, она еще много чего хотела мне сказать, услышав о том, что я отправилась искать нагов. Но пока не могла. Пусть ругает, я все стерплю, лишь бы она выжила!

Далисса вернулась скоро, она с порога заладила о том, что гробовщику нужно доплатить еще денег, но я остановила ее жестом и словами:

– Повремени… нет, откажи в услугах священнику и гробовщику, они нам не понадобятся.

– Как это? Ты умом, видно, повредилась. Очнись, Ви, уже ничего нельзя сделать!

– Ниар Ротеуш сказал, что попробует сегодня создать лекарство.

– Но… Он нашел то, чего не хватало? Нужный компонент?

– Да, – выдохнула я, не став объяснять, что именно за ингредиент требовался для лекарственного зелья.

Далисса всплеснула руками, обрадовалась. Она понятия не имела, что я отправилась искать нагов, и лучше, если никогда не узнает. Меньше разговоров. Она та еще сплетница, хоть и хорошая, мягкосердечная женщина.

– Если так, то ладно. Так что, идти забирать у гробовщика задаток?

– Да, деньги можешь оставить себе за хлопоты, – улыбнулась я, чувствуя воодушевление. – И сама отдыхай, я благодарна за то, что ты для нас сделала.

В теле поселилась, казалось, уже вечная и противная ломота, но весть, что мама поправится, придала мне сил.

Не обращая внимание на собственную слабость, я находилась рядом с мамой и приглядывала за ней.

Отдохну тогда, когда увижу, что ей становится лучше.

Я с нетерпением ждала мага, с тревогой поглядывала в небольшое окошко из нашей комнатушки.