Мужчина. Голый. В моей квартире. Я замерла на пороге, созерцая невероятную картину. Выпитое накануне всё ещё шумело в голове, мешая мозгу подключиться к процессу осмысления реальности.

Откуда в моей квартире эта обнажённая натура? Да ещё такая, что желания развидеть не вызывает?

Натура была хороша. Загорелая гладкая кожа, упругие мышцы, которые отчётливо проступали на руках даже в состоянии покоя, кубики на животе и… мужская гордость, которая проснулась раньше своего обладателя. Хорошо хоть, прикрыта тонкой простынёй. Правда, обнажённое бедро непрозрачно намекало, что мужчина отдыхает ещё и без нижнего белья. На полу моей кухни, на моём надувном матрасе, под моей простынёй… Мама родная! Я вспомнила, кто он! Только всё равно не понимаю, почему он голый?

Демонстративно и довольно громко покашляла. Гость заворочался, но просыпаться и не думал.

Я хлопнула дверью кухни.

– Уйди, куртизанка ненасытная, я спать хочу! – замахал он руками, сонно бормоча несусветную чушь. Сравнение с куртизанкой исчерпало запас моего дружелюбия и гостеприимства. Со всей силы пнула матрас и завопила:

– Джейдан, подъём!

Лучше бы молча ушла в комнату. Спящий красавец в один прыжок оказался на ногах и занял боевую стойку. Простыня осталась на полу.

– А, это ты. – Гость осознал, что опасность ему не грозит, и потянулся, сладко зевнув. – Доброе утро, – вполне миролюбиво сказал он, а затем вдруг широко улыбнулся и подмигнул. – Вчера заявила, что я – самый отвратительный тип на свете, а сама стоишь тут и полчаса уже меня разглядываешь. Между прочим, это не совсем прилично. Мы даже не помолвлены.

Только в этот момент я осознала, что лицо собеседника располагается сильно выше той области, к которой прикипел мой взгляд. Густо покраснела, а заодно и разозлилась. Шастают тут всякие… по чужим мирам и без одежды.

Ну всё! Теперь придётся выйти за него замуж. Хотя бы для того, чтобы показать наглецу, где раки зимуют!

Днём ранее

С неба щедро валил снег, укрывая землю пушистым покрывалом. В голове навязчиво крутилась зарубежная песенка «Let it snow». С приходом сумерек все магазины включили праздничную иллюминацию. Что ещё надо в канун Нового года? Однако у меня праздничного настроения не было и в помине. Почему? Всё просто. Бой курантов мне предстояло встречать в семейном кругу. Знаю, это тоже должно быть чудесно. В теории. От общения с близкими я редко испытывала удовольствие и тому была серьёзная причина.

Феминизм, распространившийся по всему миру, упорно избегал своим вниманием наш убогий провинциальный городишко, где девушка, не выскочившая замуж к двадцати пяти годам, упорно считалась старой девой, синим чулком и вообще пропащей личностью.

А в моей семье, где все женщины успешно выходили замуж, едва достигнув совершеннолетия, а к двадцати годам становились матерями, я считаюсь самой настоящей паршивой овцой.

Любые семейные праздники оборачивались для меня неприятной процедурой допроса со стороны старшего поколения и советами младших сестёр на тему: «Как женить на себе мужика так, чтобы он ничего не заметил». Надо признать, сестрёнки в этом деле знатно преуспели. Мужья обеих после похода в ЗАГС искренне считали себя свободными и продолжали бегать на свидания. Ходят налево, проще говоря.

Однако, несмотря на шероховатости семейной жизни, сёстры продолжают обучать меня женским хитростям, таким как максимальная длина юбки, которая способна привлечь внимание особей мужского пола, размер декольте, количество косметики на лице, ну и главное – как успешно делать вид, что все его глупые шутки – невероятно смешные.

Думаю, понятно, почему я не очень-то жалую любые семейные сборы?

Единственным человеком, который меня понимал до недавнего времени, была моя сестра-двойняшка. Карина. Мы вместе отражали нападки членов семьи и посмеивались на «мудрыми» советами сестёр, твёрдо придерживаясь позиции, что лучше быть свободными, чем выйти замуж за первого встречного.

Всё изменилось чуть больше пары недель назад.

Сестра исчезла, отправив мне таинственное сообщение на телефон: «Уехала в срочную командировку. Не говори родителям. Вернусь – расскажу подробности».

Вернулась Карина только к новогоднему застолью у родителей, где я собиралась встретиться с сестрой впервые за последние полмесяца. К тому же вернулась она не одна, а с женихом, о чём сообщила в коротеньком сообщении, повергшем меня в отчаянье: «Алинка, я влюбилась! Приведу его к родителям – познакомитесь».

Словом, меня ждал унылый праздник, где я буду единственной одинокой сестрой. Так себе перспектива.

Чтобы немного сгладить грядущее недовольство матери моими успехами на любовном фронте, я отправилась в магазинчик фирменных сладостей за её любимым тортом.

На входе столкнулась с мужчиной, который открыл дверь и жестом предложил войти первой. Терпеть не могу подобное джентльменство! Как будто женщина не в состоянии даже дверь самостоятельно открыть. Ладно, признаюсь, возможно, это чуточку приятно, но, если бы мужчины совершали подобные поступки из вежливости, а не из чувства превосходства, было бы гораздо лучше. В общем, я отказалась. Демонстративно встала у двери и отрицательно покачала головой. Незнакомец пожал плечами и вошёл первым.

Что и требовалось доказать! Вошла следом и остолбенела. Он просил у продавщицы торт, который собиралась купить я сама.

– Пожалуйста, как раз последний остался, – произнесла она, доставая с витрины.

– Что? Подождите! Как это – последний? Мне тоже нужен этот торт.

– Ну, девушка, надо было раньше приходить, – развела руками продавщица. – Тридцать первое число, Новый год. Чудо, что к шести вечера хотя бы один остался. Первую партию ещё утром разобрали.

Я уставилась на незнакомца.

– Я первым торт попросил, – сообщил он, многозначительно ухмыляясь. – Хотя если бы вы воспользовались моей вежливостью, то вошли бы в магазин раньше.

– Женщина сама в состоянии дверь открыть! – огрызнулась я.

– Слышал, что торты выпекать женщины тоже умеют, – заметил он, протягивая продавщице деньги.

– Сексист, – припечатала я.

– Что, простите? – обернулся мужчина, изумлённо приподняв брови.

– Сексист, – любезно пояснила я, не забыв приправить разъяснения сарказмом. – Сексизм – набор предрассудков и дискриминация по признаку пола.

Мужчина застыл. Лицо его выражало полное непонимание всего, что я только что сказала. Правда, это не помешало ему забрать из рук продавщицы упакованный торт.

– Знаете, я не местный и не понимаю некоторых ваших терминов. Каким бы оскорбительным ни было вышеупомянутое слово, хочу заметить, что торт всё же достался мне, а не вам, миледи. Приятного вечера!

– Ещё и хам, – выдохнула я, как только за наглецом закрылась дверь. С обречённым видом повернулась к продавщице: – Пирожные хоть остались?

* * *

В небольшом двухэтажном доме родителей меня ждали ещё бóльшие неприятности, чем я думала.

Правда, выяснилось это не сразу. Сначала на меня с объятиями набросилась сестра. Карина выглядела такой возбуждённой, какой я в жизни её не видела.

– Алинка, как я рада тебя видеть! Я так соскучилась!

– Да мы вроде всего пару недель не виделись.

– Ну и что? Это же целая вечность для близнецов!

– Я думала, ты настолько погрузилась в отношения, что забыла про меня.

– Да ты что?! Только о тебе и думала.

– Могла бы хоть ещё пару сообщений прислать, а то уехала, и всё. С концами.

Карина замолчала и как будто даже смутилась, а потом с запинкой ответила:

– Да ты знаешь… мы в такой глуши находились, там совершенно сеть не ловила.

Я сделала вид, что поверила. Хотя очевидно следующее – моя сестра настолько сильно влюбилась, что просто забыла обо всём на свете. Хорошо хоть, про Новый год у родителей вспомнила.