– «Данные отсутствуют. Советую обратиться с этим вопросом в центр».

– «Понятно, не хочешь рассказывать, так бы и сказала».

В квартире еще была кладовка, попасть в нее можно из прихожей, в кладовке Антон хранил одежду, в глаза бросалось обилие деловых костюмов. Нашел в их карманах немного денег.

Кухня не представляла из себя ничего интересного. Заглянул в холодильник: банка варенья на дверце, горчица, бутылка коньяка. Жрать мы сегодня точно не будет, хотя, чертовски хочется.

Переместившись в комнату, обвел ее взглядом. Ключи, ключи… Посмотрел в ящиках шкафа и бинго! Нашел! Сейчас проверим, от входной они двери или нет.

Вставил ключ в замочную скважину, провернул, есть! Подходит! Приоткрыл дверь, еле слышно свистнул. Один миг и группа в квартире.

– Тесновато, – пришел к выводу Геворк, когда закончил беглое знакомство с нашей временной базой. Именно временной, потому что долго здесь держать группу я не намеревался. Считаю, что квартира мой личный трофей за проявленную смекалку, ну, что догадался прикинуться Антоном. И к тому же, соседи могут начать задавать вопросы. Два мужика и девка живут вместе… думаю, тут так не принято.

– Поживете тут какое-то время, пока базу не найдем, – сказал я.

– А чем тебе здесь не база? – спросил Геворк.

– Соседи.

– Чертов совок!

– Вы пока разбирайтесь. А я в душ, – сказала Оля и юркнула в ванную.

Геворк притронулся к плечу и поморщился.

– Аптечка есть? – спросил.

– Без понятия. Поищи.

Главный принялся за дело, и я тоже решил не терять время зря. Мне нужно узнать информацию о родственниках Антона, рано или поздно общаться с ними придется, с матерью или отцом – сто процентов. Принялся рыскать по всем возможным местам в надежде найти фотоальбом или что-то, что даст инфу об родне моего двойника. Но семейных фотографий в комнате не было, как и не было ничего другого, что помогло бы составить картину о его ближайших родственниках.

На журнальном столике ноутбук. Я сел в кресло и принялся в нем рыться. Не нашел ничего полезного, что навело меня мысль, что у Антона либо не было семьи, либо он тщательно скрывал о ней информацию. Устало откинувшись на спинку кресла, потер пальцами глаза.

Бросил взгляд на настенные часы – 3:35. Вспомнил, что утром за мной приедет Полина, надо бы и поспасть пару часов. Усталость я не ощущал, но знал, что это ощущение было обманчиво. Если не посплю хотя бы пару часов, буду как старое разбитое корыто. А мне нужно быть в хорошей форме, столько еще дел впереди. А что касается сведений об Антоне, то за одну ночь я их все равно не соберу. Так что буду получать ее по ходу дела. Интересно, что с ним случилось? Это тоже надо узнать, не хватало еще, чтобы в один прекрасный день он заявился в КГБ или в квартиру. Вот тогда будет интересная ситуация.

Ну а теперь надо кое о чем перетереть с главным. Он копошился на кухне, судя по звуку, открыл холодильник.

Застал его за столом, голый торс, обильно покрытый кучерявыми волосами, в руке бутылка коньяка. Чуть ниже плеча глубокая царапина, вокруг запёкшаяся кровь. Судя по всему – черканула пуля. Главный плеснул коньяка на рану, лицо перекосила гримаса боли и спустя пару секунд приложился к горлу.

– Есть разговор, – сказал я и сел напротив.

– Валяй.

– После сегодняшнего кипиша вам надо на какое-то время залечь на дно. Пару дней отсидеться. Смотрите новости, читайте интернет. В общем, наблюдайте, какая последует реакция КГБ.

– А сам что?

– Надо появиться на работу. Иначе еще хуже будет. Начальство может заподозрить неладное.

– Это все хорошо, и я даже с тобой согласен, но ты не учел одну проблему. Нам нужны чертовы Стимы! – Геворк посмотрел куда-то вверх, потом на меня. – На таймере двенадцать часов до побочек. Сейчас три ночи, значит, в три дня нас накроет. Так что как ни крути, отсидится не получится. Надо искать медика.

– Ты знаешь, где его найти?

– Нет, – Геворк приложился к бутылке, а потом проговорил: – Надо подать запрос к нашим. Сообщу, что у нас форс-мажор – исчез медик. Может, отправят нам еще одного.

– У тебя есть связь с той стороной?!

– Есть. Но не думаю, что это та сторона… скорее всего это канал связи с местным подпольем.

– Ну так пиши!

– Уже написал.

– Что ответили?

– Пока ничего…

Мы прождали ответ до пол пятого утра, но он так и не пришел. В этом я не видел ничего катастрофичного – все-таки ночь на дворе и в подполье тоже люди, могут в этот час спать. Что ж, посмотрим, ответят ли нам утром. А пока порешили, что Ольга и Геворк будут сидеть в квартире.

Нам не оставалось больше ничего, кроме как лечь спать. Что мы и сделали. Я и Ольга заняли разложенный диван, а Геворку отвели место на полу. Закрыв глаза, дал команду Эе:

– «Разбуди в семь ровно».

– «Принято».

И спустя миг, провалился в сон.

Москва. СССР. Год 2023-ий. Здание отдела «Заслон», где-то в окрестностях Лубянки. До начала побочных эффектов 13 часов 30 минут. До конца времени явки в точку сбора 17 часа 23 минут.

Утро было не добрым.

А как хорошо оно начиналось. Принял душ, побрился, выбрал в кладовке костюм (черный пиждак, черные брюки и белая рубашка), к слову, он на мне отлично сидел, выпил кофе. И на этом все ништяки на сегодня закончились.

Только мы с Полиной успели выехать на работу, как узнали, что будет оперативное совещание Заслона по делу о серийном убийцы. И напарница поспешила ввести меня в курс дела.

В СССР орудовал серийный маньяк, на его счету было четырнадцать убийств, из них одиннадцать в Москве и три в городах Союза – в Сталинграде, в Горьком, и в Ленинграде. У всех найденных жертв были извлечены внутренние органы. Причем, маньяк каким-то невероятным способом извлекал органы без единого разреза плоти. Но и это еще не все. Он делал из своих жертв скульптуры – найденные тела были зафиксированы в определенное положение, а внутренние органы были использованы, как дополнительные атрибуты, например, из двенадцатиперстной кишки маньяк соорудил на голове одной из жертв корону. Поэтому Свинов дал имя преступнику – Мастер.

Мы вошли в кабинет начальника отдела. За столом уже заняли свои места несколько человек.

Наш отдел находился в паре кварталов от здания КГБ на Лубянке, располагался в цокольном этаже двухэтажного особняка и занимал два кабинета. В самом особняке, как сказала Полина, был размещен десятый отдел главка, занимающийся расследованием контрабанды и незаконных валютных операций.

– Пожалуй, преступим, коллеги, – сказал Свинов, а потом посмотрел на мужчину средних лет в очках для чтения из черной оправы. – Григорий Иннокентьевич, докладывайте. Что у вас есть по последнему случаю?

Григорий Иннокентьевич еле слышно кашлянул, поправил очки и сказал:

– Ничего нового, все по-старому… в результате проведенного вскрытия я установил, что Мастер работал по прежней схеме. То есть, биологическая смерть жертвы наступила вследствие потери внутренних органов. Мне не удалось установить каким образом Мастер смог извлечь органы из тела, не прибегая к традиционным методам хирургии, я имею в виду скальпель. Стоит отметить, что сами внутренние органы были аккуратно отрезаны от плоти, об этом свидетельствуют характерные четкие и ровные разрезы… даже не знаю от чего… сказать, что Мастер работал скальпелем – язык не поворачивается. Не характерные для скальпеля разрезы. Назову это – неопознанное устройство. Кроме того, немаловажным фактом остается то, что в теле жертвы я не нашел ни миллилитра крови, впрочем, она не была найдена и в месте, где было обнаружено тело.

– Вы не учли его сообщение рядом с трупом, сделанное кровью… – сказала Полина.

– Я не успел об этом упомянуть, потому что вы меня перебили. Да, на месте, где было обнаружено тело, есть кровь, и она принадлежит жертве, по крайней мере, группа крови совпадает.