Дош бежал. Он всегда ненавидел толпы. Они не дадут сказать ни слова! Он вспомнил Тьелана, Доггана, Рваную Губу… Они не будут слушать ни логики, ни объяснений. Это несправедливо. Но он всегда оказывался прав, когда исходил из худшего. Д'вард знает правду. Если он догонит Д'варда, все будет хорошо.

Виноват во всем не Д'вард, а Тион. Если бы Тион оставил его лежать без сознания в поле. Свободные нашли бы его полумертвого и поняли бы, что он не помогал таргианцам. Он был бы тогда жертвой предательства, а не Предателем. Он бежал. Д'вард знал о грозившей ему опасности. Он предвидел возможность насилия со стороны таргианцев. Он не мог ожидать только того, что во все вмешается еще и Тион.

Река была уже близко. Дош оглянулся — погоня тоже оказалась близка. Их были тысячи, они растянулись по полю. Многие из них были моложе его и бежали быстрее. У тех, кто бежал впереди, факелов не было, и они быстро нагоняли его. Достаточно одному корню попасться под ноги — и они его нагонят.

— Чуть левее, — тихо посоветовал Тион, — мимо тех навесов.

Это было последнее, что Дош услышал от него. Секундой спустя чародей исчез. Впрочем, почти сразу же Дош увидел и таргианцев, человек сорок или шестьдесят, волочивших лодки по траве вниз, к воде. Кто-то еще осенью вытащил эти лодки наверх, подальше от воды, на случай паводков. Пока он бежал, лодки одну за другой спускали на воду, и ревущий поток сразу же уносил их прочь. Он не видел Д'варда, но его могли посадить в первую лодку. Древесные стволы, льдины, ледяная вода — без лодки река была верной смертью.

Скользя и задыхаясь, он выбежал на берег как раз когда люди грузились в последнюю лодку. Таргианцы были вооружены. При виде его двое выхватили мечи. Каким-то образом он сумел выдохнуть: «Они убьют меня!» — на лемодийском, близком к таргианскому. Те засмеялись, но кто-то рявкнул приказ. Солдаты убрали мечи и прыгнули в лодку, уже набиравшую ход. Дош забежал в воду, такую холодную, что она обжигала ноги. Он вцепился в борт и головой вперед перевалился через него внутрь.

Крики ярости и разочарования с берега быстро стихли вдали — маленькую лодчонку подхватило течением, и она начала долгий путь в Тарг.

Что бы ни делал Эдвард, Алиса понимала: она ничем не сможет ему помочь, будет только мешаться под ногами, — и все равно она хотела знать, что произошло и где он. Она подозревала, что он уже отправился в Тарг, захватив с собой Доша. Это объясняло загадочный приказ Доша сохранить пару кроликов и припрятать их где-то поблизости.

Закинув свой мешок на спину, она отправилась поискать себе еды. Она обследовала два или три костра в надежде найти Джулиана, Урсулу или еще кого-нибудь, говорящего по-английски. В обществе нескольких тысяч людей это было не так-то просто. В конце концов голод привел ее к костру лаппиньянцев. Они весело лопотали что-то, смеялись над ее беспомощными попытками объясняться на джоалийском и угостили ее жареным мясом, положив его на окровавленный кусок шкуры вместо тарелки.

Это было отвратительно, но и неслыханно вкусно. Она доела мясо до последнего кусочка, протянула шкуру кому-то, ожидавшему своей очереди, и облизала пальцы. Женщина протянула ей ребро — обгрызть, но она отказалась, вежливо поблагодарив. Ей так хотелось расстелить одеяла прямо здесь и уснуть. Веки, казалось, весили по нескольку тонн каждое.

С другой стороны, ее нервы были напряжены до предела. Она снова подхватила свой узел и пошла искать дальше. Она не успела дойти до следующего костра, когда поднялся крик. Волнение разбежалось от него как круги на воде. Вскоре переполошился весь лагерь; люди беспорядочно носились во все стороны, размахивая факелами, отчего мог заполыхать весь холм. Не понимая ни слова, Алиса просто стояла на месте, словно камень в водовороте, беспомощно глядя на мелькающие перед ней лица. Может, это напали таргианцы? Бежать ли ей с толпой, или вернуться в дом и ждать развязки?

В визжащей толпе перед ней мелькнула женщина с огненно-рыжими волосами… Алиса схватила ее за руку.

— Вы говорите по-английски?

Женщина посмотрела на нее, потом на своих удаляющихся спутников.

— Да, Энтайка. Мне надо идти.

— Скажите мне только, что происходит!

Та сказала и побежала дальше.

Повинуясь своего рода стадному инстинкту, Алиса бежала вниз по холму. Ночь превратилась в сумасшедший дом. Люди падали, и их затаптывали. Других толпа столкнула в ледяную воду. Несколько самых безрассудных добежали до таргианского военного лагеря, расположенного в четырех милях от дома. Их нападение отбили с тяжелыми потерями. Разумеется, это было бессмысленно. Толпа часами рыскала по болотистой пойме реки, но Освободитель исчез.

Когда небо над горами начало светлеть, Алиса устало тащилась вверх по холму, обратно к роще. Костры догорели, роща выглядела так, словно в ней ночевала прожорливая саранча. Людям с ночлегом повезло значительно меньше. Подобно ей они возвращались уставшие и растерянные. Изможденные дети с плачем цеплялись за своих родителей. Потерявшиеся дети с ревом искали своих. Взрослые шарили по развалинам в поисках остатков от вчерашнего пира.

Впрочем, кто-то пытался восстановить порядок. Свернув на крики, Алиса обнаружила Носителя Щита, собиравшего паломников, но это оказался Килпиан Гуртовщик, не говоривший по-английски. Из слов его она поняла только, что он пытается собрать всех ниолийцев.

Чуть выше по склону Урсула Ньютон своим зычным голосом скликала джоалийцев, лемодианцев и нагианцев. Голос ее совершенно не изменился, но глаза заметно покраснели, волосы растрепались — она явно не смыкала глаз всю ночь. Она замолчала, опираясь на свой посох и устало глядя на Алису.

— Слышали, что случилось?

— Слышала. Скажите, может хоть какая-нибудь лодка уцелеть в этом потоке? — Судьба играет человеком — она любит посмеяться над человеческими слабостями и амбициями, так что Освободитель мог сейчас плавать вниз лицом в какой-нибудь заросшей бухточке, так и не завершив своей миссии (впрочем, мана должна бы позаботиться об этой опасности, так ведь?).

Урсула надулась, явно не желая говорить. Потом передумала.