– А где ваша внучка? – каркнула я и прокашлялась.
– В колледже Саша увлеклась языками, и после окончания Стас отправил её учиться за границу. В позапрошлом году она учёбу закончила и осталась жить в Англии, но приезжает к нам летом и на Рождество.
Я кивнула, делая для себя кое-какие выводы. Во-первых, Стас – отличный брат и внук, мало кто может этим похвастаться; и во-вторых, он был обычным парнем до тех пор, пока не ввязался в большой бизнес, а деньги, как мы знаем, развращают – будь здоров. Это позволило мне приписать в голове несколько балов на его счёт, но не скажу, что сильно поменялось моё мнение о нём: ко мне-то он относится по-другому.
– Что-то я тебя совсем заболтала, – бодро улыбнулась хозяйка, когда в моём животе раздаётся урчание. – Ты, наверно, не обедала?
– Если честно, я ещё и не завтракала, – смущённо призналась.
За всеми этими событиями было как-то не до еды, так что не удивительно, что я забыла.
– Что же ты молчала! Ступай на кухню и попроси, чтобы тебя покормили. И скажи, чтобы подали чай в мою комнату – я буду там. Кухня на первом этаже, левый коридор за лестницей.
Снова кивнула и вышла из комнаты, ориентируясь по наставлениям Валентины Игнатьевны; но даже если бы она не сказал мне, где искать кухню, я нашла бы её сама без проблем, потому что запахи, которые она источала, служили ориентиром ничуть не хуже. Здесь оказался всего один человек – мужчина средних лет с густой, модно подстриженной бородкой и живыми карими глазами, который колдовал над пончиками, посыпая их сахарной пудрой. От открывшейся картины мой живот завозмущался ещё сильнее, привлекая внимание, и на лице повара расплывается улыбка.
– Ты, должно быть, компаньонка Валентины Игнатьевны – добро пожаловать! Приятно в кои-то веки увидеть здесь свежее лицо!
– Спасибо, – искренне поблагодарила. Я ещё не знала, что он за человек, но мне уже нравился. – А вы?..
– О, прошу простить мои манеры, – извинился в шутливом поклоне. – Сергей Сергеевич Левицкий, шеф-повар этого дома. А тебя зовут Алина, верно?
Надо же, кажется, меня здесь уже все знают.
– Верно. Сергей Сергеевич, не найдётся ли у вас чего-нибудь перекусить?
– Прошу, зови меня Сергей или дядя Сергей, или как угодно ещё, но без отчества, – притворно отчитал меня. – Когда слышу «Сергей Сергеевич», то оборачиваюсь и ищу своего отца.
– Его тоже зовут Сергеем? – вскидываю брови.
– В моей семье было очень тяжело с фантазией. А теперь давай тебя покормим. Но, надеюсь, ты не сидишь на диетах?
– Я всеядна и обычно ем, пока не наемся, – тихонько рассмеялась.
– Слава Богу, хоть один нормальный человек. Твоей хозяйке нельзя жирное, жареное и сладко, потому что ей нужно следить за холестерином и диабетом, Станислав Андреевич здесь бывает очень редко, а его невеста, кажется, тоже стала жертвой моды – питается одними салатами… Ты не представляешь, как тяжко работать повару в доме, в котором никто не ест его шедевральные блюда!
Новая информация сигналом отозвалась в голове: так у Гуся есть невеста? Я бы обязательно пожалела девушку, которая не побоялась связаться с барином, но что-то мне подсказывало, что они оба – одного поля ягоды.
– Кстати, о хозяйке – Валентина Игнатьевна просила подать ей чай.
Передо мной в мгновение ока появляется красивый поднос с чашкой, заварочным чайником и подсушенными тостами на блюдце, и я чувствую себя героиней какого-нибудь английского фильма про аристократов. От чайника исходил очень интересный запах, и я с любопытством поинтересовалась, что там за чай.
– Это смесь имбиря с мятой и лимоном. Хозяйке нельзя сладкое, но иногда мы добавляем немного натурального мёда – отсюда такой запах.
Рядом со мной словно по волшебству материализовалась Марина Викторовна, которая ловко подхватила поднос и тут же исчезла, и мне только и осталось, что сосредоточиться на моём завтрако-обеде. Я с удовольствием уплела тарелку ароматного супа и приличный кусок пышного омлета и даже осилила кружку вкусного капучино с одним из пончиков, так что мне даже стало стыдно за свой аппетит.
– Как приятно видеть, когда твои труды не пропадают зря, – не согласился со мной Сергей.
– Вы очень вкусно готовите, – почувствовала, как краснеют щёки.
– Когда выдастся свободная минутка, обязательно заглядывай: я научу тебя парочке своих фирменных рецептов.
Поблагодарив его за старания, я собиралась подняться к Валентине Игнатьевне в комнату, но она встретила меня на полпути.
– Ты уже освободилась? Отлично. Идём, мне нужна твоя помощь.
Мы свернули в правый коридор за лестницей и направились в самый конец к белоснежной двери; та поддалась без единого звука, и хозяйка щёлкнула выключателем. Это оказалось чем-то вроде кладовки, только намного больше, и помещение почти целиком было заставлено вешалками с вещами в защитных чехлах.
Чехлов было… много.
– Нам нужно перебрать здесь всё и решить, что мы отдадим в приюты, благотворительные организации и фонды помощи. Эти вещи больше никто не наденет, но не пропадать же добру…
Мы потратили почти четыре часа на то, чтобы разобрать все вешалки. Ну, ладно, возможно, всё затянулось из-за того, что мы с Валентиной Игнатьевной начали примерять тот или иной элемент гардероба, а после вообще превратили комнату в импровизированный показ мод. Могу сказать, что я уже давно так не смеялась и не думала, что у кого-то вроде этой представительной леди окажется такое искромётное чувство юмора.
– Ты только не подумай, что я хочу тебя обидеть… – хозяйка неожиданно осторожно прервала наше дурачество. – Просто хочу сказать, что ты можешь приходить сюда и выбирать себе что-то, если понравится. Большинство из этих вещей надето всего пару раз, а что-то не надевалось совсем, как вот эти платья. Так что если будет желание…
Я всегда была довольно практичным человеком. С самого детства мне часто отдавали вещи соседи, бабушкины знакомые или родители моих подруг, и я относилась к этому спокойно: в конце концов, не у всех есть возможность одеваться в бутиках, и ничего зазорного в этом не было. Как правило, вещи всегда были в идеальном состоянии, так что навскидку никто не мог сказать, что до меня их носил кто-то ещё. Но то было в детстве; сейчас мне не хотелось, чтобы, глядя на меня, люди видели сиротку, которая нуждается в чьей-либо благотворительности.
Однако и обижать хозяйку мне не хотелось, так что я просто молча кивнула.
После того, как всё было рассортировано, мы вместе отправились в столовую, потому что Валентина Игнатьевна не хотела отпускать меня домой на голодный желудок. Нам накрыли стол на двоих, и я собиралась сосредоточиться на своём ужине, когда до меня донёсся странный звук.
Словно тонкие иголки цокали по кафелю.
И судя по тому, каким сдержанным стало выражение лица у Валентины Игнатьевны, мне не показалось. Ещё несколько секунд, и в столовую вошла девушка; мне даже не нужна пояснительная бригада, чтобы понять, что передо мной невеста Гуся собственной персоной. Стройная – я бы даже сказала слишком, – высокая, определённо знающая себе цену брюнетка с лицом, которое словно было вылеплено на компьютере: не трудно догадаться, что на нём присутствовал приличный слой косметики. Идеальные брови щедро накрашены, холодные серые глаза в обрамлении искусственных ресниц, чуть вздёрнутый нос и полные, но в меру, губы.
Было ли в ней хоть что-то настоящим?
Бежевый брючный костюм, белое пальто нараспашку, лакированные туфли-лодочки на шпильке – вот что так цокало… – и шёлковый шарфик на шее. Довольно сдержанно, но все вещи наверняка были от кутюр, как это любит Гусь Андреевич. Её цепкий взгляд прошёлся по мне основательно, и надо было быть последней идиоткой, чтобы не догадаться: она здесь не ради дружеского визита.
– Здравствуйте, Валентина Игнатьевна! – наигранно счастливо защебетала она и поцеловала воздух возле щеки хозяйки. – Как вы себя чувствуете?
– Здравствуй, Инга, – сдержанно ответила женщина. – У меня всё в порядке. Кстати, познакомься, это Алина, моя компаньонка. Алина, это Инга – невеста Стаса.
