Потерянная Алька долго ещё бродила по тёмным залам, вспоминая их последний, как она надеялась, разговор. Улыбалась, припоминая, как Олег выдавил из себя вопрос о том, кто такой «этот Ваш Ямас». Рассмеявшись, йогиня ответила: «Ямас – это табу. Запрет в йоге. Например, на плотскую любовь. А ещё мой код для такси, чтобы адрес каждый раз не диктовать, – она не удержалась и добавила: – глупый Вы». После этого, кажется, Олег обиделся ещё больше. Глупый, бедный, любимый Олег – победитель! Видно было, что ему в первый раз отказали. И всё-таки, Алька не могла не признать, что спутник поступил весьма благородно: не ругался, не обвинял, не сделал ничего Такого, хотя вполне мог бы.

Стали вызывать такси. Однако или они заехали в такую глушь, или гроза нарушила работу мобильной связи, но телефон спортсмена не работал. И Алька позволила довезти себя, подсказывая дорогу. Йогиня опять улыбнулась, вспоминая выражение лица водителя, когда они вдруг выехали к привычному спорт-центру.

Да, Алька жил прямо здесь. В принципе, ей было всё равно, где находиться. В соцсоревновании по количеству квадратных метров, лошадиных сил и нулей на банкнотах она никогда не участвовала. Просто пару раз задержалась на работе, выводя из терпения Лолу. И вот Роман Богданович предложил йогине остаться в «Спорт Лайте», благо в тренерской поставили диван. Получалось, что Алька буквально дневала и ночевала на рабочем месте. Вечером обычно уходила на прогулку, а в темноте возвращалась – закрывала клуб изнутри – ей сделали ключи. «Теперь понятно, почему они не нанимают ни сторожа, ни охранника!» – мрачно заметил Олег. «Извини, что не приглашаю на чай!» – и девушка оставила поклонника без поцелуя.

Некоторое время Олег ещё чего-то ждал, но скоро его машина сорвалась с места. И теперь йогиня переходила из одного пустого зала в другой, нигде не находя ничего, на что отвлечься. Болело сердце. За Олега. За себя. За их «грехи».

Йогиня знала, что сейчас Олег гонит по окружной, но не разобьётся… нет. Просто убьёт ещё одну ночь алкоголем, табаком, какими-то… женщинами.

Наступил самый беспросветный момент ночи. Нужно «спать». Как обычно проигнорировав чересчур мягкий диван, Алька постелила на пол покрывало, легла, прошептав любимые мантры. Расслабиться не получалось. Мысли о том, как Олег справляется с этим ударом, не оставляли. «Но я поступила правильно!.. – йогиня села, – Хотя и жестко. Жестоко?» К себе в первую очередь.

Сегодня за несколько часов она сделал колоссальный шаг… назад. Несколько лет напряженной внутренней работы пропало. Отстраняясь от своих чувств, смотря на них со стороны, перебирая, Алька постепенно погрузилась в нужное состояние.

Страшно представить, сколько энергии расходуется людьми на... На несколько секунд удовлетворения. Алька считала это неравноценным обменом. Существуют три пути плотской любви. Следование, по которому идут животные и люди подобные животным. Так жил Олег. Отказ – путь монахов, аскетов, анахоретов… Постоянная борьба с собой. Ограничить себя, оградить от соблазнов, умертвить дарованное тебе тело и не сойти с ума.

Алька так не жила. Слишком много сил заняла бы эта бесполезная борьба. Тем более что йогиня постоянно общалась с людьми, говорила с ними, прикасалась к ним… Если бы они были запретным плодом, то – кто знает? – она могла б стать кем-то похуже Олега. И третий путь, естественно, золотой. Принятие. Принятие своего естества, но отказ от пола. Алька не идентифицировала себя с женщиной или мужчиной, зная, что в жизни всё сложней. Йогиня была выше, чем эта навязанная на человечество двуполая система.

Алька не страдала. Кроме того, она считала глупой аксиому, что человеку для любви, счастья, жизни нужен кто-то ещё. Будто без «второй половинки» ты неполноценен. Йогиня находил удовлетворение в себе. Если бы ей удалось хоть раз до конца выдержать эту асану, то стала б истинно просветленной. Известно, что у Великих Мастеров этого йогического направления даже седые волосы обретают прежний цвет… Да что там разгладившиеся морщины или сросшиеся кости? Мастер творит чудеса.

Девушка полностью вошел в медитативное состояние – образ Олега отдалился, воспоминания помутились, чувства покрыла пелена. Алька увидела себя, словно со стороны: идеальная поза, ровное дыхание, великолепный настрой. Самое важное – гармония расслабления и внутренней концентрации. Тело в прекрасном состоянии… Да, она уже освежила свой единственный, кроме торжественного, костюм и теперь была, логично, без одежды. Но йогине совсем не холодно, даже наоборот… Хорошо, что в клубе пока не поставили видеокамеры!

Кожу Альки начало слегка покалывать. Кровь не заструилась быстрей, но наполнила вдруг самые крохотные капилляры. Йогиня увидела себя со стороны. Тут же она вернулась в тело, чтобы призвать его к порядку. Возбуждение спало, точнее, ушло внутрь.

Послышалась прекрасная медитативная мелодия. Как обычно, йогиня почувствовала жар в основании позвоночника. Тепло неспешно поднималось всё выше и выше, распрямляя энергетические каналы. Главный канал (сушумна), по которому и продвигается семя, сейчас прямой, словно солнечный луч. Внезапно жар луча ударил в затылок.

Свет заполнил сознание, и почему-то вместо обычного блаженства, прикосновения к высшей сущности, Алька увидела абсолютно яркий и четкий, осязаемый образ мужчины. И йогиня даже не сразу узнала его, ведь так не ожидала здесь – в своём мире – встретить.

Как же светились любовью глаза Олега! Зная, что нарушает все правила, табу и ямасы, Алька потянулась к нему. Олег коснулся её лица, провёл по шее, плечам… Каждое прикосновение дарило такое блаженство, за которое на Земле должны были казнить. Просто из зависти. Мужчина обнял девушку, и тишину клуба нарушили легкие, как первое дуновение штормового ветра, вздохи. Ураган чувств подхватил Альку, и вот это уже стоны. Поцелуи – крики удовольствия. «Олег, пожалуйста!.. Ещё!!!» – Алька поняла вдруг, как сглупила, отказавшись от счастья, которое дарила жизнь. Вместе с этим человеком. Навсегда. «Как хорошо… Хорошо, что ты вернулся! Ты ведь теперь никогда… меня не оставишь?» – выдохнула Алька самый важный вопрос, чувствуя, что они соединились в своей любви.

Вдруг йогиня снова увидела себя со стороны. Разгоряченную. (Куда делось спокойствие?) Откинувшеюся на диван. (Уже не до всяких там складных поз!) Но – о, ужас! – такую одинокую…

Девушка видела, что совершает нечто неправильное. Вряд ли такой энергетический крах можно будет восстановить.

Просто чтобы не видеть того, что творит с собой, Алька вернулась в тело. Попыталась его подчинить… Но это было просто невозможно.

Глубже. До боли! Наказание за то, что отвергла свою любовь.

Широко распахнув глаза, Алька, словно её тянули в адское пекло, вцепилась в кожу дивана. «Олег!!!» – но никто не услышал. Удовольствие накрыло его грязной волной.

***

Когда уже начало светать, Алька очнулась от боли. Из глаз снова полились слёзы. Коврик под ней противно хлюпал. Ничего не понимая, она смотрел на свою истерзанную руку. Вторая рука, хоть и не искусанная в приступе этого странного удовольствия, но ещё более окровавленная. Всё тело болит. А душа…

Йогиня сжалась от отвращения к себе. Ведь она… сама себя… «Олег, Олег…» – словно в бреду бормотала она, ощущая вокруг лишь кромешное одиночество. И понимая, что придётся найти силы, встать, привести всё в порядок. Прожить ещё один – никому не нужный – день. Целую – себе не нужную – жизнь.

– Алло, не слышу! Ага, так лучше… Так что там? Что?! Громче говори… Да что ты? Ладно тебе… Серьёзно?! Ну, надо же… И он что?..– в самом телефонном разговоре ничего необычного… вот только раздавался он из сауны. В деревянном помещении, пахнущем цитрусовыми, не меньше восьмидесяти градусов.