–Тут можно запереться, дверь крепкая, дубовая, так что можешь не бояться, что к тебе кто-то проберётся пока спишь. – Аргумент, представленный Авроре хозяином хижины был весомым, и она согласилась, ещё раз извинившись за излишнюю подозрительность и поблагодарив деда. Перед тем как запереться в отведённой для неё комнате, она пожелала доброй ночи Одду, улыбнувшись, тот в этот момент стоял в пол оборота к зеркалу что висело на стене в коридоре, в отражении Биелке на долю секунды увидела краешек глаза Хансена, под чёрными очками блеснул янтарно золотистый зрачок. Девочка вздрогнула но быстро взяв себя в руки и уверив себя в том что это игра воображения и уставшего разума из за нервов и переживаний, закрыла дверь, всё же воспользовавшись задвижкой и приставив к ней тяжёлый стул. Так было спокойнее, шаркающие шаги деда прошли дальше по коридору, скрипнула дверь и наступила тишина. Мысли о завтрашнем дне девочка отбросила на потом и сняв верхнею одежду легла в кровать, сунув под подушку своё оружие, с ним была уверенность и расставаться пока с железным прутком Аврора не собиралась. Постель пахла лавандой и свежей луговой травой. Удивившись этому факту, так как старик сказал, что не часто прибирается здесь и вместо запаха старого белья ноздри ласкал аромат успокаивающий и приятный. Биелке немного расслабилась, тело ныло, сытый желудок клонил в сон. Плюшевый мишка лежащий в углу смотрел своими глазками пуговками на новую обитательницу спальни. Девочка сама не заметила, как провалилась в сновидения. Хижина старика отшельника осталась где-то далеко позади. Вокруг был солнечный день, лесная ясная роща пела своими листьями над головой, под ногами расстилался ковёр из различных цветов. Аврора увидела, что стоит босиком на мягком покрывале из растений и на ней белое простое платьице. Бутоны растущих поблизости незнакомых цветков тянулись к её рукам. Потом сон сменился на другой,

девочка почувствовала страх, ей было очень жутко, на руках её держала женщина, это была не Виктория, но Биелке ощущала в видении что это мама, она прижимала её к груди и пыталась успокоить. Мужчина в грубых одеждах и с бородой прикрывал собой их от разъярённой толпы людей.

–Убирайтесь со своей мелкой ведьмой от нас подальше! – Орали разгневанные люди, они выглядели странно, все в серых, мешковатых одеждах, будто из средневековья, в руках у некоторых были вилы и факелы, хотя светило солнце. Они потрясали ими грозясь поджечь Биелке с матерью. Кто-то запустил камнем и тот попал в лицо мужчине что прикрывал их своим телом, не давая безумцам подступиться ближе, разбив бровь. Он, повернулся не обращая внимание на кровь, заливающую глаза.

–Уходим быстро! – Крикнул человек, Аврора поняла, что незнакомец её отец, но это был не Фин. Всё подёрнулось пеленой и сон вновь сменился, теперь вокруг было спокойно, перед ней стояло дерево, и она была намного старше чем сейчас, широкоплечий мужчина мастерил верёвочные качели.

–Иногда нужно развлекаться, а не только выживать. – Проговорил он, обернувшись, на Биелке смотрели янтарные глаза, и в них плескалось чувство радости. Ощущение было не обычным и восхитительным. Она знала его, но не могла вспомнить, сердце подсказывало что это друг, но разум сопротивлялся воспоминаниям. Девочка проснулась, уставившись в потолок, в окно светило утреннее солнце. Видение тут же подернулось пеленой забвения, спрятавшись в глубине подсознания. Она потянулась, вставать не хотелось, но злоупотреблять гостеприимством Хансена не стоило. Аврора оделась, заправила постель, сунула штырь в сумку и отпёрла дверь. В доме стояла гробовая тишина, старика не было видно. На часах что висели над камином стрелки застыли на отметке девять.

–Господин Одд! – Позвала девочка, но никто не откликнулся. Дверь в хозяйскую спальню была открыта настежь. Биелке заглянула туда, но увидела убранную кровать на которой казалось никто не спал, цветок бегонии в горшке что стоял у окна давно засох, а на прикроватном столике был слой пыли. Трость Одда стояла прислонённой к стене в углу. Без своей опоры старик далеко бы не ушёл.

–Дедушка Одд! – Крикнула Биелке заглядывая в туалет и выглядывая в окна что вели во двор, но Хансена нигде не было видно. Стало немного не по себе. Чуть позже Аврора заметила, что настенный отрывной календарь показывает 12 октября, а не 18 как было на самом деле. Конечно дед мог просто забыть оторвать ненужные даты, но следующая находка по-настоящему пугала. Биелке открыла холодильник заметив, что под ним образовалось уже высохшее пятно. Вчера она не обратила на это внимание, внутри воняло тухлыми продуктами, еда потеряла свою форму, покрывшись плесенью и потемнев. Сам морозильный шкаф был отключен от сети, как и небольшая электрическая духовка и радиоприёмник. Аврора попробовала включить свет, она помнила, что ночью он был, но лампочки не зажглись. Складывалось впечатление что дом покинули несколько дней назад если не больше, отсоединив его от центральной электросети. – Неужели я схожу с ума? – Подумала Биелке и вышла на улицу. При свете дня стало видно, что трава вокруг хижины пусть и примятая, и пожухлая, довольно большая, в почтовом ящике торчало уведомление за начало месяца в котором говорилось что электроэнергию отключат 15 октября. Но Авроре не могло привидеться всё это, вчера над крыльцом горел фонарь, в гостиной был свет и был Одд Хансен, приютивший её.– Не может быть что бы я ночевала в заброшенном доме? Наверное, старик ушёл в центр сообщить обо мне копам или родителям. – Думала девочка, но ей стало жутко, она припомнила краткий миг, когда разглядела глаза за очками хозяина, янтарно золотистые. Биелке спешно пошла в Грюве стараясь не оглядываться, сомнения одолевали её. Она начинала сомневаться в том, что еще в здравом уме и всё происходящее не галлюцинация. Главная улица деревни состояла из тридцати двухэтажных домиков, пряничного цвета, сейчас все они были украшены ко дню всех святых. В центре высилась церковь, тут была одна парикмахерская, три магазина с продуктами, один с хозтоварами и другими бытовыми мелочами, одно кафе, где Биелке на днях добывала еду, у края рядом с крохотным прудиком находилась почта и конторка юриста. Пару покупателей припарковав свои машины крутились возле магазинов. Две женщины стояли на тротуаре, беседуя о чём то, проходя мимо, Биелке поздоровалась с ними, те не особо обратив на ребёнка внимание обсуждали местные сплетни.

–Дора как там Хансен? Я слышала он уже дней пять в больнице Тронхейма. – Спросила полная дама в цветастой шляпке. Её подруга с орлиным носом ответила.

–Старик помер, ещё три дня назад, моя дочь ты знаешь, работает там медсестрой. – Аврора расширила глаза и чуть было не проговорила женщинам вслух о том, что этой ночью, Одд вернулся к себе домой, но вовремя сдержавшись от опрометчивого поступка пошла дальше. Минимум пять дней хозяин не был в своей хижине и это было по-настоящему жутко. – С кем я пила чай, боже мой? – Думала Аврора, решив для себя что просто обязана посетить заброшенную фабрику, где погибли подростки. Янтарноглазое существо было реальным, и несколько часов назад оно помогло девочке, не причинив вреда, хотя, судя по его способностям менять обличия, могло сделать с ней что угодно.

Глава 8

Милый друг?

–Эй пацан! Подойди-ка сюда! – Крикнул Улле не вылазя из своей машины, щуплому мальчику что шёл вдоль забора большой фермы, мимо припаркованного Фольцвагена. Ребёнок пугливо взглянул на чёрный автомобиль и сделав вид что не расслышал оклик, ускорил шаг. Эге скривил недовольную рожу и вылез наружу, вертя головой по сторонам, поблизости никого из взрослых замечено не было, и он в несколько прыжков догнал первоклассника. Паренёк взвизгнул, когда незнакомец схватил его за шиворот.

–Когда старшие зовут, надо слушаться, псина! – Рявкнул Улле, прижав мальца к забору и добавил более спокойно.

–Деньги гони! – Ребёнок заикаясь пролепетал что у него ничего нет, но брат Камиллы за последние два часа обобрал уже троих малышей и у всех, по их словам, ничего не было, хотя по правде с них парень насобирал уже прилично. Он молча обшарил карманы жертвы, не обращая на жалостливые хныканья, периодически посматривая по сторонам, как бы кто из взрослых не появился, иначе могут быть проблемы. Обнаружив десять крон и батончик шоколада, Эге отпустил дрожащего мальчугана, вдогонку отвесив тому подзатыльник. Улле приходилось заниматься столь непристойным делом для его статуса только благодаря отцу, который урезал его финансирование и денег на бензин не хватало. Всё из-за проклятой сестрицы, в тот день когда Камилла свалилась со второго этажа и разорвала себе руку, она заявила родителям что её толкнул в спину брат. – Лучше бы себе шею сломала дура! – Думал он. Был скандал, слова сына для Олафа что он не причём, мало значили, даже то, что дверь в спальню девочки была заперта изнутри, когда та выпала из окна, для шефа полиции не являлись доказательством невиновности. Он решил наказать сына лишив того средств и пригрозив что бы к сестре не подходил даже на пушечный выстрел, иначе отберёт машину и посадит к зекам в камеру на пару суток, для воспитательной работы. Улле проклинал про себя Камиллу и то что она теперь ходила с перевязанной рукой и сидела дома а для неё это было подобно смерти, его очень радовало. Парень завёл своего железного зверя и поехал на ближайшую заправку. Нужно было встретится с Томасом и Босхе, у последнего можно было ещё одолжить денег. Выпивки было ещё много, сидр украденный у Вальяра всё так и хранился в подвале Эльстада. Заправив полный бак и отдав все свои сбережения до последнего эре, поймав музыкальную волну на радио, Эге направился в Трем. Сильно гнать, выжимая педаль газа в пол как это любил парень, возможности не было, из-за патрульных машин что, то и дело курсировали по дорогам после случая на заброшке. Он достал зубами из пачки сигарету и прикурив одной рукой с наслаждением затянулся, думать о будущем не хотелось, даже о завтрашнем дне, его папаша давно всё решил за него и идти поперёк паровоза под названием Олаф не было никакого смысла. Как считал Эге, нужно наслаждаться моментом. Он знал, что в конце следующего лета переедет в Ставангер, на учёбу. Выбирал он свою профессию тыкнув пальцем в рекламный буклет наугад, всё равно учиться по-настоящему не собирался. Родители уже всё оплатили и договорились с кем надо о поступлении в университет на факультет лингвистики. Улле не представлял, как он сможет получать образование в этом направлении, зная только родной язык и то в школе по нему у него были плохие оценки, сейчас стало модным в Норвегии знать, как минимум вездесущий английский, но кроме слова «Fuck», Эге из международного языка ничего не запомнил. Парень просто старался плыть по течению реки, под названием жизнь. Дорога тянулась вдоль обрывистого берега моря, серые воды которого набегали волнами на каменистые утёсы, разбиваясь тысячей пенных брызг. Стаи чаек в этом месте чувствовали себя полноправными хозяевами в небе. Впереди виднелся Фьорд, с вершины которого в бухту падал небольшой водопад, пейзаж был сказочным но сын шефа полиции не обращал на него внимания, для парня ближе по духу были шумные кварталы большого города и смог в воздухе от выхлопов автомобилей, чем древняя природа. Даже многолюдная атмосфера Осло, где он пару раз бывал казалась ему больше деревенской, Улле видел по телевизору как круто в Нью Йорке или хотя бы в Лондоне и мечтал пожить там, северная страна ему осточертела со своим умеренным и тихим укладом жизни.– Вот почему викинги были такими злыми и бешеными, всё из за тухлой атмосферы Норвегии.– Думал он. Вырулив на улицы Трема и проехав за небольшую гору на вершине которой говорили, был когда-то замок какого-то Конунга* но от постройки остались лишь камни, разбросанные по плоской макушке горного образования, поросшие мхом и затерянные между деревьев, древности не интересовали Эге. Он оказался у дома своего друга. Рядом с жильём Томаса уже был припаркован чей-то минивен, на водительском сидении которого разместился пожилой мужчина, неторопливо барабаня пальцами по колесу руля. У порога, бритый спорил со своей матерью, та разодетая как на парад мод, махала руками и что-то вещала сыну, округлив свои глаза. Улле остановил свой седан, но выходить не спешил, скандалов ему и дома хватало. Эльстад с ненавистью смотрел на мать, сжимая кулаки, желваки, играли на его лице, через мгновение женщина отвесила хлёсткую пощёчину Томасу и Эге показалось что буйный по нраву Бритый ответит ей, но парень сдержался, лишь сильнее сжав кулаки и покраснев. Мать Томаса неуклюже развернулась на высоких каблуках и проковыляла к ждущей её машине. Эге дождался когда авто отъедет и выбрался из салона направившись к товарищу. Тот хмуро улыбнулся, впуская компаньона в дом.