Арон не мог оставаться дома. Здесь ему было слишком тесно, слишком душно. Выйдя на улицу, вдохнул полной грудью, но тут же сжался, ощущение было такое, словно кто-то наступил на грудную клетку ногой. Судорожно выдохнув, вытер слёзы, которые предательски продолжали течь: «Почему же ты ничего мне не сказала? Почему молчала даже тогда, когда знала, о том, что умрёшь?» – злость и обида на мать не давали вздохнуть. Облокотился о холодную стену, закрыл глаза. С шумом втягивая воздух, старался не закричать от тех эмоций и чувств, что переполняли. "Ты мне не сын!" – эта фраза не желала уходить из головы. Снова и снова проигрывались все моменты, когда ему так нужен был отец, но он всегда находил "дела поважнее".

– Зато теперь всё встало на места! – усмехнулся он. Достав телефон, набрал номер той, кого хотел услышать больше всего. Ему это было необходимо. Гудки, казалось, он слушает их целую вечность, но вот, наконец…

– Арон здравствуй, – сердце ухнуло вниз. Ожидания того, что он услышит Хейзер, не оправдались, и это было слишком. Парень не сдержал всхлип и закусил кулак. – Арон? Ты в порядке? Что… – волнение в голосе матери Хейзер, заставил его до крови прокусить кожу. – Арон! – позвала она снова. С трудом взяв себя в руки, ответил.

– Здравствуйте миссис Нельсон, простите, а Хейзер…

– Она уснула, что-то случилось? Мне её разбудить? – в голосе женщины слышалось беспокойство, он был благодарен за него

– Нет, не нужно, я просто…, в общем, это не срочно, завтра поговорим.

– Уверен? У тебя странный голос и…

– Ладно, раз уж она спит, до свидания.

– Доб.…– Арон не дослушал. Отключив телефон, направился в неизвестность. Даниэлю звонить не хотелось, знал, что друг, скорее всего снова развлекается в каком-нибудь привилегированном клубе, куда вход только по золотым картам.

Это была их, так называемая «месть». Тратить как можно больше родительских денег. Поначалу, Арону было весело, но чем больше было выпивки и девушек, тем скучнее всё это казалось, потом, они (Арон, Эль и Хейзер) нашли другое развлечение. Троица стали играть с теми, кто им не особо нравился. Учитель Монро был далеко не первый, и, как выяснилось сегодня, не последний. Из них троих только Эль до сих пор продолжает игру в мажора, хоть и знает, что потом, придётся ответить перед отцом.

Неожиданно Арон задумался о том, что будет, если друзья узнают о том, что он не является прямым наследником огромного состояния? Будут ли относиться к нему так же, как и сейчас? А Хейзер, что скажет она? И Даниэль и Хейзер всегда были рядом, всегда помогали, и он искренне считал их больше чем просто друзьями, и всё же…. Мысль о том, что они отвернуться, когда узнают правду, заставила сердце сжаться от боли. У него остались только они, если и их не будет рядом…– глаза снова предательски защипало. «Нет, они не должны узнать, никто не должен узнать!» – в голове снова прозвучал голос отца «Возьми деньги, живи припеваючи, но не приноси проблем».

В этот момент Арон не сдержался и закричал. Сейчас он жаждал одного – исчезнуть. Чтобы хотя бы на минуту не испытывать того одиночества, чувства несправедливости и обиды, что съедали изнутри.

***

Мия проснулась рано. Даже не поняла почему, просто открыла глаза, а закрывать уже не захотела. Надев спортивный костюм и кроссовки, решила выйти на пробежку. В Англии она бегала каждое утро и теперь решила, что и здесь от этой привычки отказываться не станет. Прихватив наушники, вышла из дому.

День обещал быть тёплым. Фонари на улице всё ещё горели, небо подёрнуто сумеречной дымкой, но на востоке уже можно было увидеть просветы восходящего солнца. Всё окутано сонным туманом, где-то вдали слышались звуки проезжающих машин, но их было совсем немного. Мия обожала это ощущение. Вздохнув полной грудью и улыбнувшись самой себе, лёгким бегом направилась к ближайшему парку, в наушниках играла "plumb – Cut".

Парк оказался предсказуемо пуст и Мия не стесняясь, напевала любимую композицию известной кей-поп группы "Blackpink – Kill This Love", при этом исполняя танец, то, что смогла выучить, и чувствовала себя превосходно. Корейский язык девушка начала учить ради интереса, и с тайной мечтой, когда-нибудь слетать в эту прекрасную страну во время цветения сакуры. Песня закончилась, встав уперевшись руками в колени искренне улыбаясь своим ощущениям, пыталась восстановить дыхание. Уже очень давно она не ощущала такого внутреннего подъёма. В последнее время было слишком мало поводов улыбаться.

– Всё правильно Мия, ты справишься! Совсем справишься, и всё у тебя будет хорошо! – сказала сама себе и, посмотрев на небо, снова улыбнулась. – Ты ведь мне поможешь. – Чувствуя, что на место эйфории начала возвращаться грусть, хотела продолжить путь, но неожиданно, ощутила на себе чей-то пристальный взгляд. Оглядевшись, увидела парня, который лежал на лавке. Удивившись, сняла наушники и подошла ближе.

– С вами всё в порядке? – спросила она. На голове у незнакомца был капюшон, и лица Мия не видела, но отчётливо понимала, он на неё смотрит. – Эй… с вами…

– Ты всегда такая шумная по утрам? – спросил он.

– Я думала, тут никого нет.

– Да, я это понял.

– Раз ты в порядке… – Мия, хотела надеть наушники, но парень усмехнулся.

– Только петь снова не начинай, с утра это явно слишком, к тому же, пение явно не твой конёк! – его голос смутно казался знакомым, но из-за наглости и бестактности, захотелось закончить разговор. Надев наушники и кинув на парня осуждающий взгляд, поспешила уйти. Пока не отдалилась на достаточно большое расстояние, ощущала его взгляд на своей спине.

– Вот придурок! – слова о том, что петь явно не её конёк, зацепили девушку. Конечно, она не думала, что её место на сцене с микрофоном в руках, но всё же петь любила и, по словам знакомых, даже неплохо получалось. – И чего он вообще делает в парке так рано? Может извращенец? – в памяти неожиданно всплыла встреча с любовником мисс Уайт, и то, как он себя вёл. Тело сразу пробила неприятная дрожь, от чего Мия непроизвольно поёжилась. – Да уж, везёт мне на встречи с подобными типами! – покачав головой, обернулась. Незнакомца уже было не видно. – Не важно! – поправив хвост и застегнув олимпийку, встрепенулась. – Нет смысла обращать внимание на того, кого встретила первый и последний раз, – прибавив громкости в наушниках, продолжила бег.

***

Арон снял капюшон и, смотря вслед убегающей девушке, не сдержал улыбку. Ночью он шёл до тех пор, пока не заболели ноги, а оглядевшись, понял, что пришёл в "Lincoln Park". Решив, что назад не пойдёт, лёг на одну из лавочек: "Будь что будет! В любом случае уж лучше здесь, чем с ним под одной крышей!". С самого детства Арон любил смотреть на звёздное небо. Это приносило умиротворение, необъяснимое чувство спокойствия. Мысли переставали метаться, и всё отходило на задний план, стоило начать вглядываться в необъятный ночной купол. Хаотичный блеск звёзд, шум пролетающих над головой самолётов и ночной воздух, сделали своё дело. Арон, наконец, ощутил то, чего добивался. Из головы ушли все мысли, осталась лишь звенящая тишина. Он сам не заметил, как уснул, а проснулся от того, что услышал чьё-то пение. Приподнявшись на локтях и оглядевшись, увидел её. Поначалу, Арон не узнал стройную девушку в спортивном костюме и собранным наверх хвостом, но затем она обернулась, выполняя танцевальные движения: "Ну, надо же! Вот так встреча!" – не сдержал он усмешку. Танцевала она неумело, да и голос слабоват, но странное дело, на неё хотелось смотреть. Девушка была абсолютно искренняя, а от того как она рассмеялась в конце, Арон и сам не удержался. Сердце пропустило удар, и он тут же вспомнил маму. В момент, когда она убиралась в квартире, танцевала и что-то напевала. Он всегда жаловался на то, что у неё ужасный голос, а она отвечала, что голос здесь не при чём: "Я пою душой, и от этого мне хорошо!" – её глаза светились, а на губах была широкая улыбка. Прямо как у этой девушки. Неожиданно Арон ощутил, как внутри разливается тепло. Приложив руку к груди.