–Алис, ну может это был действительно разумный выход? Может, вы действительно сильно нуждались в деньгах? Какой смысл держаться за украшение, если жрать нечего?
–Ты ничего не знаешь.
–Ну, так объясни!
–Ладно. Вари ещё кофе. – Она сделала несколько глубоких вдохов, подойдя к раковине, умыла лицо холодной водой. Призадумалась на минуту и заговорила каким-то чужим и совершенно равнодушным голосом. Как профессиональный экскурсовод, ненавидящий свою работу, рассказывает о безразличных ему людях, живших триста лет назад. – Он был милым и интересным, ухаживал очень красиво. Всегда аккуратный, внимательный, весьма успешный предприниматель. У него была своя фирма по продаже и обслуживанию компьютеров, зарабатывал он очень даже прилично. Быстро смекнул, что к технике ещё и много мебели требуется, одним из первых в Городе наладил производство столов, полок и прочего, богател на глазах.
Да и познакомились мы трагично-романтично, как в кино…
–О, романтика- мой профиль! Дай угадаю! Он помог тебе собрать яблоки из порвавшегося пакета? Или оплатил твой билет в автобусе? Нет? Неужели подарил ветку сирени, сломанную в чужом палисаднике? Тоже нет? Ну всё, я исчерпал свой лимит… Чем же он тебя впечатлил?
–Зря ты юродствуешь… Мне тогда было совсем не до смеха. Ты наверняка слышал про погибших туристах на Чатыр-Даге…
–Да в горах постоянно кто-то гибнет…
–Такие беды, хвала Всевышнему, случаются не часто. Тогда погибла почти вся группа, девять человек. Месяц назад десять лет исполнилось, мы с друзьями ездили к памятнику.
–Ты про львовскую группу? Конечно помню, тогда весь Крым был в шоке. А ты к ним каким боком? И твой компьютерщик?
–Я на третьем курсе серьёзно заболела, пропустила в институте несколько недель. Пришлось брать академку на год. Переехала к бабушке в Днепропетровск, чтобы не бездельничать, устроилась в больницу медсестрой. Тогда с персоналом было туго, меня радостно приняли даже с незаконченным образованием. Проработала в хирургии несколько месяцев, потом восстановилась в институте. В Белый Город решила не возвращаться, доучивалась там. И интернатуру проходила в своей же хирургии.
В институте у меня появилась подружка Юлька, она и притащила меня в секцию туризма. Было интересно, тренировки дважды в неделю и каждый месяц какие-нибудь походы. Мы пол-Украины объездили, я всерьёз увлеклась. Времени категорически не хватало, учеба, походы, слёты, новые знакомства, но всё равно было здорово.
На зимних каникулах (я была уже на четвёртом курсе) та самая львовская группа планировала идти на Ай-Петри, им нужен был санинструктор, позвали меня. Я подумала, что всё замечательно складывается- и дома отдохну, и в горы схожу, и согласилась.
Тот поход с самого начала был какой-то сплошной чередой непредсказуемых неприятностей. Меня-то взяли вместо попавшего в аварию своего инструктора. По дороге в Крым у них украли часть снаряжения. Уже на Острове часть группы слегла с пищевым отравлением после обеда в какой-то столовке. Погода резко испортилась, Ай-Петри закрыли из-за штормового предупреждения. Казалось бы, одумайтесь, погуляете по дворцам и паркам, и возвращайтесь домой, но ребята были настроены во что бы то ни стало подняться в горы. Команда была сплоченная и хорошо тренированная, Карпаты облазили вдоль и поперёк, для многих и Кавказ был как дом родной. Наши горы им казались лишь пригорками, увеселительной прогулкой. Никто и мысли не допускал воспринимать всерьёз предупреждения местных о какой-то мифической опасности.
Недолго погоревав об Ай-Петри, они изменили маршрут и собрались на Чатыр-Даг. На тот момент там штормовое ещё не ввели, но трассу уже официально закрыли. Поэтому группа отправилась без регистрации в спасательной службе.
Первые сутки всё шло нормально. Погода порадовала затишьем, мы без проблем поднялись по северному склону с Перевального до Кринички, там до сих пор есть стационарная база для отдыха и ночлега. Костёр, ужин в сумерках, «Солнышко лесное» и отбой. Чтобы встать пораньше и отправиться на верх.
На рассвете выдвинулись на Эклизи-Бурун. Без происшествий дошли до верхнего плато и разбили лагерь для ночевки. Утром планировали подняться на вершину, оттуда вернуться на плато и по нему дойти до Ангар-Бурун, переночевать у подножья, утром покорить и спуститься на Ангарский перевал.
–Это главные вершины Чатыр-Дага, если не ошибаюсь?
–Совершенно верно. Они не высоки, менее полутора километров, но весьма коварны. Крымские горы стоят естественным барьером между холодным северным ветром и достаточно тёплым морем. Сам понимаешь, когда холодные потоки беспрепятственно разгоняются по степи, по пологим склонам влетают к вершинам и там лоб в лоб сталкиваются с восходящими тёплыми потоками, ситуация в любой момент может измениться радикально.
В предрассветных сумерках мы собрали лагерь и начали восхождение. Погода ухудшалась на глазах. Примерно на середине подъёма мы сильно замёрзли и практически выбились из сил. Решили сделать привал, поесть, согреться и обсудить дальнейший план действий.
Расположились на небольшой площадке с трёх сторон окруженной скалами, развели костёр, поели горячего, выпили понемногу водки. Вернее, мы с Оксанкой и тремя парнями ограничились «наркомовскими» ста граммами водки, а остальные семь человек распили литровую флягу семидесятиградусной хреновухи.
Отдохнув и немного отогревшись в закутке, приняв на грудь горячительного, парни решили всё-таки подняться на Эклизи, а дальше действовать по обстановке. Я и Оксанка были категорически против. Нам предложили на саму вершину не лезть, пройти с всеми ещё часть пути до тропы, по ней обогнуть вершину и встретиться с группой с противоположной стороны горы. Мы согласились на такой вариант, хотя считали самым благоразумным прямо сейчас вернуться на Криничку тем же путём, которым добирались сюда.
Мы двинулись вперёд. Погода становилась всё хуже и хуже. Шквалистый ветер рвал одежду, крупный град перешел в снегопад. Температура упала с плюс восьми до минус пяти и продолжала падать. Мы оказались в самом центре огромной черной тучи. Было очень холодно, сыро и до жути страшно.
Богдан прикрепил нас с Оксанкой к себе тросом, остальные пренебрегли этим правилом и двинулись просто цепочкой друг за другом. Собственно, именно этот трос и спас нам жизнь…
Мы отошли от места стоянки всего-то метров на двести, когда Оксанка оступилась и провалилась в расщелину. Нам очень повезло, что в неглубокую…
– Мы с Чумаковым были на Чатыр-Даге. В золотую осень, когда ещё тепло, сухо и безумно красиво. Но и тогда было очевидно, насколько обманчива и опасна эта красота. Наши горы состоят из известняка, который относительно легко поддаётся эрозии. Отсюда множество пещер, гротов, оползней. Но самое опасное для пешеходов это, конечно же, небольшие щели. Особенно если они прикрыты стелящимся можжевельником. Ты со своими пятьюдесятью килограммами пройдёшь по нему как по травке, а я рухну на всю глубину. Если там сантиметров тридцать, то повезёт, отделаюсь сломанной лодыжкой, а ещё и рукой и разбитой мордахой, если при внезапном падении не успею сгруппироваться, а если глубже, то можно и шею свернуть… Извини, перебил тебя. Так что там с Оксаной?
– Я не знаю, какой глубины была та щель, её засыпало мокрым тяжелым снегом вперемешку с бусинами града, Оксанка соскользнула почти вертикально метра на два вниз и застряла как пробка в горлышке. Она была в середине нашей связки, мы с Богданом едва устояли на ногах. За нами шли ещё двое парней, вчетвером мы смогли её вытащить. Остальная группа ушла вперёд ничего не заметив.
Оксана сильно растянула ногу, но, в принципе, отделалась лёгким испугом, даже без ссадин обошлось. Комбинезон с капюшоном, варежки, тёплые прочные ботинки, словом, повезло. Но идти дальше уже не могла. Ребята помогли нам дотащить её до того закутка где обедали, и, несмотря на наши просьбы, пошли догонять группу. Мы остались втроём. Я сделала подруге тугую повязку и укол обезболивающего, когда подействовало, двинулись потихоньку в сторону Кринички.
