- Ну, попробуем? – С энтузиазмом размахивая кружкой над станком вперился взглядом Феоктист в ровную стопку бумаги.

- Ага, - улыбаясь, как ребенок, получивший конфетку вторил Сергей. Михаил, превозмогая слипающиеся глаза, разложил на станке с десяток листов, подал силу в накопитель, и начал медленно крутить рукоять, которая заставляла весь механизм работать. При повороте колеса, лист по конвейеру передвинулся, занимая определенное место, щелчок стопора ограничивал дальнейшее движение, при этом, вторая часть механизма опустила часть коромысла с закрепленным хрусталем к странице книги, где печать, запитавшись от накопителя создала слепок, плавно поднялась, перемещая слепок ко второй части коромысла, что опустилось на чистый лист бумаги, формируя оттиск и позволяя прокрутить рукоять, для движения следующего листа.

Второй лист, третий, четвертый… После десятого, страницу образца перевернули, и началась новая партия страниц.

- Работает! Работает! – Как заведенный, Миша проворачивал рукоять, подставляя все новые и новые листы. – Дядя Сережа, работает! Это же теперь… ух! Можно же… Много чего сделать! Здорово! – Восхищенно приговаривал он. – А если на машинке один раз отпечатать, так вообще!

Сергей переглянулся с богом.

- Нам нужен печатник и переплетчик… - выдал Сергей, на что Феоктист с улыбкой согласился. – Только где их взять?

- Ну, думаю, я с этим вам помогу. – От двери раздался голос старшей жены. – Тут целая очередь из тех, кто хочет работать в школе. И уж двух мастеровых, что будут делать учебники, я думаю мы найдем, да еще и по сходной цене. Так что, уж в чем-чем, а в этом недостатка нет.

- Почему очередь? – Не понял Сергей.

- Ну, во-первых, это престижно, работать в школе, которую содержат великие дома, во-вторых, это безопасно, в-третьих, из-за тебя и твоего подхода к обучению. – Начала загибать пальцы Айна. – Вот смотри, ты разве будешь смотреть, как твой работник болеет? Не-ет, правильно, ты его вылечишь и через пару часов он опять сможет продолжить работу. Дальше, тут питание свое, и не надо в Лебяжьево постоянно бегать, чтобы покушать. Да и продукты, ты не забывай, по большей части выращенные кем? Учениками, а соответственно, напитанные силой, и вкусом отличаются от других. Поэтому, сюда даже двор подметать очередь стоит.

- Она права, - гордо покачал головой Фео.

- Ну ладно, я же не спорю, вам виднее. – Отмахнулся Сергей. – Мне кажется, или кому-то пора немного подремать? – Указывая кивком головы на спящего Михаила. Парень оперся руками о верстак, да так и уснул. Сил за это ночь было потрачено много, единственный, кому отдых не нужен, это Фео. Растолкав парня, Айна отправила парня в барак, на свободную койку, а Сергея домой, пообещав, что сегодня же решит вопрос с мини типографией. Кофе еще немного бодрил, и этого хватило, чтобы он добрался до дома, где, скинув вещи упал на кровать и мгновенно засыпая.

Дела вошли в привычную колею, школа, дом, семья. По предложению старшей жены, напечатали и развесили объявление, что за награду готовы выслушать о верованиях различных стран, в которых бывают торговцы, путешественники и наемники. И уже через месяц, это принесло свои плоды.

Глава 25

Настойчивый стук в ворота школы, заставил охранников из династии Цен, сегодня дежуривших на этом посту, подняться, и направиться к калитке в больших воротах, которые открывали только по приезду конных посетителей, для поставки продуктов был второй, хозяйственный въезд. В ворота школы стучались по нескольку раз в день, то с предложением что-то купить, то с просьбой проверить ребенка на одаренность, то еще зачем-то. Все, кто приходил с предложениями о продаже, записывались в журнал, оставляя координаты, как найти возможного поставщика, а вот для проверки детей, прямо возле ворот, внутри стен школы, поставили небольшой навес, где, приложив руку к шару-определителю, можно было сразу узнать предрасположенность к тому или иному виду силы. Сейчас же, у ворот стояла женщина с девочкой, лет десяти.

- Здравствуйте, вы для определения дара? – Вежливо поинтересовался охранник.

- Да, то есть, нет… Вернее и дар определить, и хотела бы поговорить с хранителем о том месте, откуда мы родом. – Женщина замялась, - там, в листовке, было сказано, что если информация ценная, то будет награда.

- Ну, на счет поговорить с хранителем, не обещаю, но с одной из его жен, скорее всего получится. – Улыбнулся воин в ответ, сверкнув недавно выращенными, белыми зубами. – Уроки сейчас идут, - пояснил он и повернулся к напарнику, - Кир, смотайся за госпожой Айной, мы пока девочку проверим. – Сам посторонился, пропуская гостей во двор. Пройдя под навес, показал на скамью матери, а девочку подвел к шару, показывая, куда класть руку. Девчушка оглянулась на мать, та ободрительно улыбнулась, и, закрыв до рези в веках глаза медленно положила руку на шар. Несколько секунд ничего не происходило, девочка успела открыть сначала один глаз, потом второй, глядя на прозрачную поверхность. Озадаченно посмотрела на охранника, потом разочарованно, с небольшой обидой на мать, что печально улыбнулась, пожимая плечами, - ничего, бывает… - Сочувственно проговорил охранник, а в шаре начал подниматься медленный круговорот из белых и синих цветов. Неторопливый вихрь вращался, приковывая внимание окружающих, девочка же, стояла, закрыв глаза и разинув рот, погрузившись в суть своего сосредоточия.

- О! У нас тут воздух и вода, да еще довольно сильные! – У входа под навес Стояла Айна, наблюдая за происходящей инициацией. Девочка резко отдернула руку, распахнув глаза, поворачиваясь на звук голоса, женщина же вскочила со скамьи, низко кланяясь.

- Госпожа, - повернулся на голос охранник, - вот, женщина хотела что-то рассказать хранителю.

Айна мягко улыбнулась, жестом опуская женщину обратно на лавку, взяла ласково девочку за руку, которую та продолжала держать над шаром, прошла к скамье, усаживая ребенка и присаживаясь сама. Женщина мимоходом отметила, довольно четко оформленный живот беременной Айны, чему-то грустно улыбнулась, что не укрылось от глаз пророчицы. Охранники, дождавшись кивка, теперь уже Нарышкиной, вернулись на пост, тогда она повернулась к женщине.

- Меня зовут Айна, я старшая жена хранителя, поэтому, вы можете рассказать все, что считаете нужным, и, если рассказ действительно ценный, мы с удовольствием вам заплатим деньгами, или отплатим услугой, на ваш выбор. – Посмотрела в глаза женщине, - и, если конечно вы захотите, то, сможете оставить вашу дочь в школе на нашем полном попечении. Навещать вы ее сможете каждый день, через четыре часа после полудня, либо, она будет жить дома у вас и приходить сюда каждое утро на занятия. – Помолчала немного, разглядывая уставшее лицо. – А теперь, подумайте и расскажите, что хотели.

Женщина начала заламывать руки, пытаясь подобрать слова, поглядывая, то на дочь, то на Айну, то опуская глаза в пол.

- Мама, когда волнуется, не может говорить, - вместо женщины начала девочка. – Я Лиса, моя мама Прытка, а папа Василиск. И мы пришли с самого северо-восточного края земель. Там, где холодно, но при этом, море теплое и почти всегда много рыбы и животных…

- … было. – Подхватила рассказ мать, наконец-то справившись с волнением. – Было… Много рыбы, животных… Мы никогда не голодали. Но несколько лет назад, сначала начала уходить живность, охотникам приходилось искать все дальше и дальше на запад. Рыбаки перестали приносить рыбу вообще. Даже морские животные перестали приближаться к берегу. А потом исчез наш дух покровитель. Сколько бы мы не взывали к нему, он так и не отозвался. Через полгода, примерно, мы начали голодать. Сколько смогли протянули на запасах, а потом решили отправить охотников дальше вдоль берега к племени Шутака. Но у них оказалась та же самая напасть. Тогда, оказалось, что практически все побережье, от залива Оникса до Северного борея переживает одно и тоже. А вот когда охотники ушли на две недели пешего пути вглубь, то будто они пересекли невидимую черту, все резко поменялось, с их слов: живности много, в реках рыбы валом. Вернувшись, они рассказали об этом, и в эту же ночь, всем приснился один и тот же сон: голос, что говорил о том, чтобы мы в этот день, один раз в год, сажали ребенка десяти лет от роду на плот и выпускали в море. Такова плата за жизнь. Каждое племя, по одному ребенку. – Женщина горестно вздохнула, глядя на дочь, продолжила. – Первый год, решили бросить жребий, и жребий выпал нашему соседу, у него четверо сыновей и трое девочек, и одному мальчику, как раз было десять. – Рассказывая это, по ее щекам полились слезы. – Его посадили на плот, вытолкнули в море, и больше мы его не видели. А на следующий день, начали возвращаться звери и рыба. – Прытка вытерла слезы тыльной стороной руки, - на следующий год, очередь подошла дочери моего брата, на следующий, второму соседу. А потом… потому мы не стали дожидаться жребия, мы с Василиском собрались, Лисе как раз должно было исполниться десять, и пошли куда глаза глядят. Сначала мы долго шли на запад, было много таких, как мы, из каждого племени кто-то уходил, а через две с половиной недели свернули на юг. Постепенно нас становилось все меньше и меньше, кто-то оседал в том или ином месте, кто-то погибал, и… Вот только, странности преследовали нас всюду: то лошадь ногу подвернет, то ветка упадет на кого-то, да так, что неделю ходить не может, а потом, нас нагнали те, кто решил осесть самыми первыми, и осталось их меньше половины, говорят, что начали умирать ни с того ни с сего… А еще, с месяц назад, во снах начал являться голос и говорить, что мы все умрем, если не вернемся… - Она с надеждой посмотрела на внимательно слушающую рассказ Айну. – Потом, мы увидели и услышали вести о том, что хранитель вернулся в мир, заспешили сюда, в надежде на то, что он нам поможет. А вчера, Василиска, ни с того ни с сего лягнула в грудь лошадь, самая смирная, которая только была за последнюю неделю на постоялом дворе, где он устроился работать. – Девочка подсела поближе к матери, обнимая, уже не сдерживающую слез женщину.