Все что остается мне сделать, это приблизиться непозволительно близко и наконец вдохнуть в себя тот самый запах, который не выходит из моего сознания со вчерашней ночи.

- Это запах нашей пары! – констатирует Руна, трепеща всеми звериными фибрами. – Я чувствую его, хоть он и успел наполовину смешаться с запахом этой девицы.

- Если ты сейчас от меня не отойдешь, - начинает сквозь зубы стерва, - Я применю силу на праве сотрудника «Лиги» и упрячу тебя за решетку ой как надолго… - угрожает рыжая, уже более адекватным голосом. Все же под колесами, сучка легавая.

Отпускаю ее руку напряженную. Но не потому, что напугалась – потому что хладнокровие, как она, включила. Мне не зачем с этой грязью себя смешивать. Я прекрасно понимаю, что если на ней кровь моего партнера, то она вероятно, с ним тесно контактировала и, по всей вероятности в випе, а там, практически везде стоят камеры. Мне не составит труда выяснить личность собственной половинки.

Рыжая, невозмутимо вытирает остатки крови, которые, вы не поверите, мне жадно слизать хочется, и задрав подбородок, гордо покидает туалет, хлопнув громко дверью.

- Так, - упираюсь руками в столешницу, - Только без паники! – подбадриваю себя, в то время как моя Руна, наоборот толкает за львицей кинуться.

- Она идет к нему, Соня! – в грудь бьется испуганно. – Иди же… иди…

- Нет, - глаза на свое отражение в зеркале поднимаю. Раскрасневшаяся. Дышу через раз, но все же соображаю. – У меня есть другой способ, выяснить кто моя пара.

Ровно минута уходит на то, чтобы добраться до своего кабинета. Пять минут уходит на то, чтобы отыскать нужное видео на экране монитора. И полночи я трачу на то, что просто в залипшем состоянии пересматриваю сьемку, на которой молодой, нереально красивый парень, тащит полоумную легавую волоком до туалета… Причем от той самой випке, в которой сидит моя лучшая подруга.

Лев

- Сын! – сквозь сон врывается глухой мужской голос. – Лев! - уже более настойчиво, - Лев, ты еще спишь, что ли? – строгий тон отца, заставляет мгновенно глаза продрать.

- Отец? – отвечаю, а сам щурюсь от яркого солнечного света. Черт, какое яркое, бесит до изнеможения.

- Он самый, - тем же тоном подтверждает. – Одиннадцатый час, Лев Тимурович, а вы, как я понимаю еще в постели?

Черт! Ванга в черном костюме, не иначе.

- Есть такое, - говорю как есть. Не вижу смысла скрывать. Выходной как никак, работа под контролем.

– Полагаю, с той юной особой? – напоминает наш щепетильный разговор.

Улыбаюсь, прикрывая веки. Ринату в объятиях сжимаю. Спит, маленькая на моей груди, посапывает.

- Есть такое, - вновь без грусти, подтверждаю. Он же все равно не видит кого я сейчас обнимаю.

- Ладно, об этом позже… - торопливо задвигает, - Тебя самолет в аэропорту ожидает, бери Алису, Яра и, если захочешь, свою спутницу и как можно скорей вылетайте. Тая ночью родила, всю семью на смотрины зазывает.

- Что? – аж порываюсь вместе с сонной Ринатой.

Черт! Осознав, что наделал, обратно потихоньку опускаюсь.

- Давай, Лев Тимурович, поторапливайся, восемь часов как никак в одну сторону, а тебе завтра еще и на работу…

- Понял, - быстро отзываюсь, а сам тем временем, лыбу облегченную вытягиваю. В нашем семействе новое пополнение и я нестерпимо рад, что моя панацея Таисия в четвертый раз стала мамой.

- Тая! – сходу в ее сознание погружаюсь. – Ангелочек мой! – счастливо слоги растягиваю.

- Лев! – взвизгивая отзывается сестра.

- Ты у меня такая молодец! – восхищенного головой мотаю. – Подарила белому свету, еще одну частичку себя!

- Ой… - тянет эмоционально голосом, - Я сейчас расплачусь, Лев!

- Поплачь, милая… Сегодня все можно.

- Это хорошо, что можно все… Ведь я очень сильно жду тебя у себя…

- Тая, я приеду, обещаю, поцелуй крошечный лобик моей сладкой племяшки.

- Обязательно, дорогой.

Общими усилиями с Темным собираем всю ту жижу сопливую, которая успела из нас вытечь, пока я в сознании сестры гулял. И слившись воедино сходу начинаю всем подряд команды раздавать.

Первый страдает Ким. Знаю, он у нас тигр ответственный, за полминуты собраться сумеет, чего не скажешь об Алисе... Это девочку за два часа до выхода теребить нужно. Однако Яру поступает четкая команда ускориться, и я думаю, он найдет нужные рычаги давления на свою пару.

Дальше Тёму инструктирую… С ним все гораздо проще оказывается, вертолёт отца его уже к самолету доставляет. Лишний раз подмечаю, что у мелкого с Темным связь запредельно особенная. Любит отец этого волчонка упрямого. Ни грамма не отнять.

Следом с Каюмом связь налаживаю, даю указания, без меня тишину давить, но, если вдруг на горизонте Сава объявится – оповестить немедленно и что самое важное, следить.

Осталось лишь дело глобальной важности – разбудить свою пару и сообщить что я улетаю.

Черт!

Как бы мне не хотелось взять ее с собой, я не могу. Пока не могу. То, что я задумал совершить – из ряда вон выходящее. Незаконное. Наказуемое. Воплотив свой план в реальность, я могу лишиться не только карьеры – я могу лишиться семьи. И если потеря работы меня не особо пугает, то мысль о родных, которые могут отвернуться от меня, в неимоверную панику вгоняет.

Если вдруг что-то пойдет не по плану. Если я хоть где-то просчитаюсь – это будет стоить нашего с Ринатой будущего. И в случае неудачи, мой выбор будет очевиден. Нам придется исчезнуть вместе с Ринатой на долгое-долгое время, пока все не уляжется в «Лиге».

Поэтому, я сейчас не могу рисковать досконально продуманным планом. Мне нужно оставить Ринату в тени до самого начала опаснейшей для нее операции.

Смотрю на нее сонную, залипаю. Красивее женщины в жизни не видел. Она мой несравнимый идеал. Моя душа и я безумно люблю ее.

Никогда не понимал значение этого слова. Да, в принципе и сейчас не понимаю, то, что между нами происходит гораздо больше… Глобально.

Перекладываю малышку на подушку и нависаю над ней секунд на десять.

Бля…

Как она ночью сладко стонала! Как выгибалась! А ведь я лишь вполсилы ее чувствительную киску удовлетворял. Понимал, что она невероятно хрупкая, и излишний несдержанный напор травмой серьёзной грозит.

Обвожу идеальное тело чистейшей похотью и черт… мгновенно болезненный приход пах пробивает. Я снова хочу ее… Хочу, как ненормальный… До помешательства блядского...

Даже не сразу соображаю, как в ускорении свободного падения склоняюсь над сочной, до невыносимости манящей грудью. Лишь ощутив губами вершинку розового соска понимаю, контроля лишаюсь.

Черт!

Мне бы, дураку опаздывающему остановиться надобно, просто разбудить малышку и объясниться… Я же, мать вашу, в порыве нового голода к нежной плоти присасываюсь.

Блядь… Аж самого в турбулентную трясучку вгоняет, потому как влажный стон с девичьих губ слетает.

- Ах… - податливое тело в миг спокойствие теряет.

И все… Теперь я не просто нежную грудь безобидно посасываю, я ее с жадностью пожираю, как людоед перепуганный. Понимаю, что около двадцати часов ее видеть не буду – во все тяжкие пускаюсь. Всю ее сладость языком собираю. Каждую чувствительную часть обмусоливаю: Шею, точеные ключицы, животик… пах этот, до опьянения сокращающийся… Держите, улетаю…

- Лев! – Рината дыхания непроизвольно лишается. – Боже, ты куда так спешишь? – в ласке захлёбывается, а я, точно на уши оглохший, продолжаю ненасытно терзать возбуждённое нежное тело.

- Лев, бо-о-же… - выгибается мне навстречу, шире ножки раздвигает.

Бляяя… она уже во всю течет. Чувствую это, мой рот стремительно наполняется опасной слюной, которую теперь не просто одним глотком проглотить.