— Почему ты интересовался моей личной жизнью? Я надеюсь, ты не собираешься продать меня как мешок с картошкой ради хорошего союза?

— А зачем мне это?

— Как это?

— Назови хоть одного союзника, который помог нам в ту ночь. Или хотя бы попытался отомстить за нас. Ведь у Волковых было полно дружественных родов и союзников. Но все они в один миг исчезли. Так что плевать на все союзы. И продавать членов своего рода я точно не буду. Хотя предложения будут, не сомневайся.

— Хочется верить, что ты не лжешь.

— Я спрашиваю это потому, что скоро у тебя появится куча ухажеров.

— Никогда не страдала от недостатка мужского внимания. Я не уродина, к твоему сведению.

— Скажу больше. Ты невероятно богатая не уродина. Знаешь, сколько княжеских родов мечтают породниться со мной? Про всяких графов и баронов я и не говорю.

— Ты в курсе, что тебе нужен хороших психиатр? У тебя мания величия.

— Дура! Ты вообще не интересовалась мною за весь последний год?

— Мне было не до того.

— И очень зря. Я за последние пару месяцев продал больше артефактов, чем произвели Самойловы за последние пять лет.

— Не ты, а Морозовы.

— Говорю же — дура. Морозовы в этом бизнесе лишь для того, чтобы всякие дураки и дуры боялись их имени и не лезли, посчитав меня кем-то сбоку. А канал поставок лишь у меня. И я скоро женюсь на дочери Морозова, к твоему сведению. И тот же Морозов натравит на тебя не только всех своих сыновей, но и всех подходящих парней из их клана, подходящего и нет возраста. Ты ведь наверняка планировала выйти замуж за какого-нибудь нищего дворянина, если не за богатого купца?

— А что мне еще планировать. У меня ведь нет ни приданого, ни рода за спиной.

— Именно поэтому я и начал этот разговор. Теперь у тебя за спиной приданое, за которым не западло поохотиться и императору, и род, который стоит за тебя горой. И ты должна знать свою цену.

— Хорошо.

Больше в этот день никаких новостей не было, так что слуги быстро устроили для нового/старого члена рода комнату. Правда, я попросил ее в восемь утра быть готовой для поездки, но на все вопросы, куда и зачем, отвечал: «Увидишь».

С утра, сев в машину, мы поехали в центр города, на Невский проспект, рядом с которым находился храм всех богов.

— Зачем мы тут?

— А разве нам не стоит отблагодарить богов за то, что брат и сестра встретились после стольких лет разлуки?

— Не паясничай.

— Пошли вовнутрь, там все сама увидишь.

На входе, как только мы поднялись по ступеням, к нам приблизился один из служащих в этом монументальном здании жрецов.

— Ваше благородие, все готово, как мы и договаривались. В ближайший час вас никто не побеспокоит. С утра сотня волов уже были принесены в жертву Перуну. А дальше на все воля богов.

— Спасибо большое. Если вдруг возникли дополнительные расходы, пожалуйста, не стесняйтесь позвонить прямо мне.

На этом закончив разговор, мы с удивленной и с утра хмурой Анной зашли в храм и направились сразу же к статуе Перуна, что находилась справа от статуи Рода.

— Великий бог войны, взываю к тебе, ибо была совершена несправедливость. Негоже взрослым воинам использовать женщин и детей для своих гнусных целей. Мою сестру в малолетнем возрасте заставили поклясться перед твоим алтарем. Но разве это правильно, заставлять малолетнюю девочку клясться перед богами, не осознавая последствий? Прошу удалить клятву с души моей сестры.

— Плата!!! — громыхнула звуком грома статуя.

— Обязуюсь в течение полугода закрыть десять осколков, каждый раз восхваляя тебя и посвящая свою победу тебе.

— Двадцать осколков Ц ранга.

— Договорились.

— Клятва недействительна.

— Благодарю тебя, бог войны.

Все это время моя сестра стояла с вытаращенными глазами и боялась сделать вдох. Еще бы, ведь не каждый день боги разговаривают со смертными. Чаще всего эти ребята слишком заняты, чтобы обратить внимание на нас. Все-таки их работа тоже довольно сложная. Те же осколки из зеленой категории давно бы уже отравили атмосферу и привели бы к катастрофе, если бы не работа богов. Хоть некоторые дебилы и не видят этого, но каждый бог пашет ради этого мира на пределе сил. И я сам чувствую свою обязанность как можно больше помочь им в этом деле, время от времени.

— Анна, подожди меня, пожалуйста, в машине. Мне нужно поговорить с богом Симарглом.

— Хорошо, — пискнула она и чуть ли не бегом вышла из храма.

Через двадцать минут в довольно раздраженном состоянии я сам присоединился к ней.

— Что это было?

— Это был бог Перун. Ты думала, я не знаю, что перед принятием в гвардию ты дала клятву? Слова принца о том, что ты свободна, по сути ничего не значили. А вот теперь ты действительно свободна.

— Но как же…

— Или ты не хотела свободы?

— Хотела.

— Сейчас мы поедем в банк, где я создам для тебя счет и переведу на него деньги. А после уже ты будешь иметь возможность выбрать — где твое место в этой жизни.

— Ты же сам забрал меня и не дал возможности решать.

— А через минуту твой командир дал приказ следить за мной и быть всегда на связи, вопреки словам принца. Или будешь отрицать?

— Чушь!

— Мне поставить запись вашего разговора?

— Да как ты мог такое провернуть?

— Прикрепил жучок к твоим волосам, как только простился с тобой. Это было несложно.

На это моя сестренка лишь поджала губы и снова стала смотреть на меня как на врага народа.

— Час назад мои адвокаты официально добились твоего увольнения. Ну а я со своей стороны за довольно высокую цену освободил тебя от клятвы. Если до этой секунды ты была подневольным человеком, то теперь за все свои поступки придется отвечать. Чтобы ты знала, капитан гвардии Федоров ночью умер от инфаркта.

— Ты убил его?

— Он попытался внедрить крота в мой род. Естественно, я убил его. Этот утырок не имел права не обращаться к тебе «ваше благородие». Только за это его нужно было казнить. Не говоря уже об остальном. Я дам тебе пару дней, чтобы ты подумала над своей судьбой. Либо ты останешься в роду, и я гарантирую, что в твоей жизни больше не будет черных полос, либо же уйдешь из рода насовсем, при помощи изгнания. Остаться в роду и работать на других не получится. Теперь, когда ты свободна, хорошенько подумай, как ты видишь свою дальнейшую жизнь.

— Ты ведь понимаешь, что император не простит такую наглость?

— При приеме в гвардию ай-кью тестов совсем не проводят, да? Берут кого попало, чем тупее, тем лучше?

— С чего ты взял?

— Я только что на твоих глазах договорился с богом, чтобы он аннулировал данную ему клятву. А ты пугаешь меня каким-то императором? Ты ведь в курсе, что будь на моем месте кто другой, Перун испепелил бы его на месте за такую наглость? Ведь, по сути, это он принял клятву малолетней пигалицы, которой ты когда-то была. Все сказанные мною претензии были в его адрес.

— Хочешь сказать, что бог войны побоялся тебя?

— Хочу сказать, что для бога войны я достаточно сильный последователь, чтобы он учитывал мои слова и давал мне поблажки.

Хотя на самом деле я так не думал. Боится, еще как боится. Но не меня. Волков, Шволков, да хоть Дураков. Как бы ни была написана моя фамилия в паспорте, но в душе-то я все тот же Найак, потомок императора Аджа. Если до моих предков в высших мирах дойдет, что меня тут притесняют, то аномалии покажутся раем. Так-то по факту я мажор, если задуматься с некой точки зрения. Возможно, те пятеро неудачников-аферистов уже уничтожены, а я тут парюсь над нашим пари.

В любом случае я, как глава рода и как брат, сделал все возможное для этой девушки на данный момент. Остальное можно сделать лишь в том случае, если она примет род и станет его частью. А так…

Конечно, я понимал ее. В один миг весь ее мир рухнул. Не так-то и просто принять рушащуюся реальность. Это еще если не принять в расчет естественную влюбленность в принца. Хотя вот за последнее винить ее было бы глупо. Этот парень действительно заслужил любовь своих охранниц за свое мужество вкупе с отличным чувством юмора.