- В метро - на перроне, - ответил Петрович, посмотрев в огромное зеркало заднего вида, прикрученное к кабине машиниста.

  - Какой номер перрона?

  - Не знаю, - ответил Королев, - не помню. Кажется, первый.

  На том конце провода зашуршала разворачиваемая бумага.

  - Вы там, где лифты? - спросил голос.

  - Нет, - ответил Королев, - здесь лифтов нет.

  - А, я понял - вы на другом острове.

  - Наверное, на другом, - ответил Королев.

  - Скажите, вы можете управлять?.. Хотя, о чём это я... Так, ладно, давайте, для начала, я кое-куда смотаюсь, а потом свяжусь с вами, лады?

  - Да, понял вас, - ответил Королев и бессильно откинулся на спинку кресла. Вновь, в тревожной тишине, заскрипело сиденье: теранулись друг о друга старые стальные пластины, пружины, болты. Петрович, в который уж раз, с опаской посмотрел в зеркало заднего вида, но изменений там не было.

  Он ждал, когда вновь заговорит рация. Это было единственное необходимое для него ожидание, когда от простого разговора с незнакомцем, сидевшем на другом острове, зависела его жизнь. Чем скорее придет от него хоть какой-нибудь ответ, тем быстрее он успокоится. А что потом?

  Королев не успел додумать - зашуршала рация. Он нервно нажал кнопку - палец соскользнул. Он снова нажал, на этот раз, стараясь взять себя в руки.

  - Аллё, аллё, аллё! - затараторил он, боясь, что навсегда потерял контакт.

  - Да здесь я, - ответила трубка спокойным голосом. - Значит так, Королев, я сейчас нахожусь в комнате наблюдения, и по мониторам видно, что в вашем секторе, на моей схеме он обозначен, как "рабочий коридор", есть огромный ангар. На дверях - пометка: "Љ17". Сейчас я вижу, что двери открыты - очевидно, там кто-то есть, или был, не важно. Вам нужно будет дойти до этого помещения и воспользоваться свободной спасательной капсулой, если она есть. На моем плане их четыре штуки - надеюсь, не все успели разобрать. Короче, как войдете, не забудьте надеть на руку часы - они там же, при входе, будут висеть в железном ящике, как ключи от дверей. В часах спрятан маяк, который нужен для вашего обнаружения. Вы меня поняли, аллё?

  - Да, я вас понял, - отозвался Королев. - Только зачем мне капсула? - он невольно улыбнулся, чувствуя себя героем фантастических фильмов.

  - Чтобы смотаться с этих чертовых островов! - крикнули в рацию. Петровичу вдруг показалось, что там, откуда доносились предупреждающие слова, сидел толстяк. Он, в относительной безопасности, жевал сейчас какой-нибудь бутерброд со свежей португальской ветчиною, привезенной на подводной лодке с материка, попутно глядя в камеры наблюдения и давая инструкции. Его неожиданно потревожили таким сообщением, которого он ни разу в жизни не получал. Теперь же толстяку приходилось принимать решения, от которых зависела жизнь неизвестного ему человека - обыкновенного слесаря третьего разряда... Петрович не успел додумать своих едких мыслей, больше направленных на пробуждение жалости к себе и никак не помогавших ему мыслить здраво. Гнев застилал ему глаза: он хотел встретить этого толстяка, посмотреть на его трясущийся подбородок и сказать ему что-нибудь... что-нибудь отрезвляющее. Нет, не так. Он бы ему сказал, что...

  - ...или вы хотите посмотреть смерти в лицо? - продолжал орать возбужденный голос. - Я не шучу: у вас, там, действительно, творится не понять что!

  - О, я могу тебе поверить, - ответил Королев, чувствуя, как в нем поднимается волна странной ярости на тех, кто допустил эту ситуацию. Ну и на толстяка заодно.

  - ...и мои мониторы показывают, - вновь завизжал голос, вырвавший Королева из оцепенения, - что там всё в крови, и нет ни одного живого человека, кроме каких-то мелькающих теней: думаю, это очень опасные тени! Поэтому, если не хотите испытывать судьбу, лезьте в капсулу - вас потом кто-нибудь подберет! Всё, пока! - рация замолчала.

  "Испугался, что ли?" - подумал Королев. Но в следующую секунду понял, что это был последний живой человек, с которым ему удалось поговорить. И тут вновь взревели сирены. Королев от неожиданности подпрыгнул на месте и закрыл уши. Его мозг лихорадочно бился о стенки черепной коробки, как сумасшедшая птица в клетке. Наконец, он решил, что больше не в силах сопротивляться желанию убраться подальше от этого места. Он посмотрел в сторону выхода из метро - мерцающий коридор за стеклянными дверями пугал его еще больше, чем полчаса назад, когда он шел по нему сюда, к электричке. Перекрестившись, и, не медля более ни секунды, Петрович вышел из кабины и быстрым шагом пошел к заветному ангару со спасательными капсулами.

  Весь путь он проделал в состоянии шока, когда, кроме движения ног, кроме потоков горячей крови внутри тела и бешеных ударов сердца, он ничего не помнил. Королев не мог, например, вспомнить, как дошел до огромных дверей с номером 17; как забежал в черную пасть ангара, спотыкаясь о шланги, трубы и бруски. Не помнил, как за его спиной, в мерцающем проеме широкого входа, мелькали рваные тени, рыча по-звериному и взвизгивая от удовольствия, что добыча - вот она, через два коротких прыжка. Не видя ни одной инструкции, мозг Королева мгновенно стал ориентироваться в тупиковой ситуации, ища из неё выход, давая указания глазам, ногам, рукам и пальцам пока еще живого человека. О том, как это было, мозг убрал всю информацию, поместив ее в свою "служебную папку", запечатанную до поры, до времени. И только руки его помнили, как на запястье появились часы с маяком; как, интуитивно догадавшись, за какие ручки надо дергать, его холодные крепкие пальцы срывали какие-то пломбы и скобы, отмыкая один замок за другим, освобождая капсулу от страховочных держателей, вмонтированных в стальной пол. И, наконец, помнили его руки, как открывали они люк капсулы и подтягивали тело Королева к узкому входу внутрь аппарата, а потом с шумом захлопывали железную крышку над его головой, почти одновременно с этим нажимая кнопку "пуск"...

  Сам он помнил лишь то, как очнулся на кожаном, нагретом солнцем, сиденье, в крохотной кабине надводного аппарата, приспособленного для перемещения на малые расстояния, и черная гора высилась в нескольких километрах справа от него. Океанские волны раскачивали капсулу, как колыбель новорожденного. Королев услышал, как далеко внизу, где-то на большой глубине под объектом, раздался гул, похожий на работу мощных двигателей. Он подумал, что, наверное, сработала система самоуничтожения, или еще что-то. Уничтожить острова может только вулкан, который, скорее всего, будет разбужен ракетами. Королев подумал, что эти последние минуты нужно провести спокойно и с достоинством, вспоминая всю свою жизнь с хорошими и плохими делами. И, может быть, успеть покаяться, правда, он не знал, как это делается. Он закрыл глаза, мгновенно вспомнив весь прошедший день. Определенно, там, на объекте, что-то неудержимое вырвалось наружу. Скорее всего, ученые стали жертвами либо своих экспериментов, либо нелепой случайности в виде, например, не нарочно опрокинутой, на высеянную культуру смертоносных бактерий, пробирки с питательным раствором. Может быть, именно так и появились эти монстры, о которых говорил полуживой китаец...