Наумочкин вздохнул и, положив ему руку на плечо, отвел Королева в сторону.
- Если шила в мешке не утаишь, значит, так тому и быть. Да, действительно, на объекте существует такая... служба. В общем, вы же в курсе, что всё новое - это хорошо забытое старое?
- Да, в курсе, - ответил Королев.
- Так вот, - продолжил Наумочкин, скрестив, для солидности, руки на худом животе, - в середине девятнадцатого века был такой оружейник Кристофер Майнер Спенсер. В тысяча восемьсот шестидесятом году он изобрел для винтовки прикладный магазин, в котором патроны шли друг за другом, то есть, острие пули каждого последующего патрона упиралось в капсюль предыдущего. Под воздействием мощной пружины патроны выталкивались в ствол для последующего выстрела. Почти по такому же принципу устроена и наша ракетная шахта. Она чрезвычайно сложна в своем устройстве, но очень проста в использовании. В нашей шахте находится примерно сто ракет. Их могло бы быть намного больше, но, поверьте, что общей убойной силы этих "малюток", содержащейся в их зарядах, хватило бы для уничтожения нескольких городов-миллионников. Так что, наш остров - довольно грозная сила для того безумца, который однажды вознамерится напасть на нас. Что касается расположения ракет, то здесь всё очевидно: они отделены друг от друга толстыми плитами, сделанными из наипрочнейшего материала, который, кстати, создан на нашей базе. При запуске ракеты номер один, то есть, самой верхней, отработанные газы уходят в шахту, не причиняя вреда внизу стоящим ракетам. Газы проходят сквозь щели, специально оставленные между торцами защитных плит и стенами шахты. Ракетная шахта состоит из жаропрочного бетона, так что угрозы повреждения стенам нет. Отработанный газ, пройдя около сотни метров, выходит в боковой туннель, выходящий наружу - в сторону океана. Иногда, когда делаются пробные запуски, можно видеть, как пламя вырывается из "окон", сделанных по всей высоте горы. Но, как вы уже поняли, это могут видеть только туристы, которым заранее говорят о вулканической активности Пико, правда, не опасной в то или иное время года.
После запуска верхней ракеты, плита, стоявшая под этой ракетой, отодвигается и автоматически сбрасывается на дно шахты, где ее потом подбирают и складируют - она еще может пригодиться в будущем.
- И это всё? - наивно спросил Королев.
- Да - всё, - ответил, улыбаясь, Наумочкин. - А теперь, идите и работайте. Если вдруг я увижу вашего босса, то непременно ему передам, что вы его искали.
- Спасибо, - ответил Королев и пошел обратно, к себе в слесарку.
Когда Кульков вернулся обратно, Петрович все-таки чудом отыскал копировальную бумагу.
- Привет, - удивился Кульков, - где ты ее нашел?
Королев тряхнул головой.
- Сроду не догадаетесь.
- Ну-ка, ну-ка, давай, жги.
- Короче, возвращаюсь из столовки, и вижу - кот вылезает из под шкафа и мяукает: опять, значит, жрать просит, как в прошлый раз. А я из столовки как раз хотел ему принести, да забыл... Ну, не важно. Так вот. Вылезает кот, орет жалобно, на меня смотрит, не отрываясь. Потом, раз - снова под шкаф, и оттуда орет. Я наклонился и посмотрел туда - в темноту. Смотрю, значит, белеет что-то, будто плакат какой. Я лег на пол, залез под шкаф и тихонько вытащил этот лист - оказалось, что это копирка.
- Ну, ты и молодец: хоть по всему объекту искать не пришлось. Коту спасибо надо сказать. Ладно, давай снова иди в столовку и принеси ему что-нибудь в награду. Да побыстрее, а то у нас сегодня еще конь не валялся.
- Понял вас, - сказал Королев и снова пошел до столовой, надеясь в этот раз не забыть про голодного кота.
Глава 8
Королев с головой ушел в работу. Увеличение чертежа и его последующее копирование доставило ему много хлопот. Работа заняла почти неделю. Пришлось повозиться с черчением мелких деталей, а Королев еще в школе не отличался аккуратностью, так что, нужно было кое-что переделывать.
Наконец, шаблон был готов, и этот единственный образец послужит мерилом для всех последующих изделий, которые никак не должны отличаться от предыдущих. Петровичу снились толстые и тонкие линии, процарапанные на металле, который, кстати, тогда, неделю назад, так и не доставили. Уже в конце недели Кульков с кем-то ругался по внутреннему телефону, объясняя, что у них не сто рук, и что никто не потащится в такую даль. Он в гневе бросил трубку на рычаг и закурил пятую по счету сигарету. Петровичу не понравился взгляд Кулькова, но он не торопился спрашивать, в чем дело.
Через несколько минут после неприятного разговора, Кульков сам подал голос:
- Короче, Гриш, надо будет тебе ехать на тот остров, где гора, и самому доставлять сюда материал. Могли бы, конечно, и вдвоем поехать, но мне приказано не оставлять слесарку без присмотра - вдруг что случится, а здесь никого нет.
- Я так понимаю, что займемся мы этим завтра? - с надеждой в голосе спросил Королев.
- Правильно, Гриш, понимаешь - завтра. А теперь, иди - отдыхай. Вон и кот, видишь, довольный, лёг на свое любимое место.
Королев посмотрел на старый письменный стол, за которым никто из них ни разу не сидел, да и не собирался. Заваленный кучей разных бумаг, с зеленой лампой в правом углу столешницы, за ненадобностью, придвинутой к самой стене, стол был покинут лет десять назад. С него ни разу не вытирали пыль, не смахивали с ножек паутину, клоками повисшую, словно куски старой серой тряпки. Вообще, весь тот угол был каким-то заброшенным, и никто не стремился вдохнуть туда хоть сколько-нибудь жизни. Вот в этом "мертвом" уголке кот и нашел свое лежбище: никто не гнал его с вороха бумаг, а ему и то радость - пошелестеть когтями по скрученным ватманским листам, покрытым желтой сантиметровой пылью.
Петрович пошел отдыхать, а Кульков остался в мастерской по какой-то своей надобности.
Придя в комнату отдыха, Королеву бросилось в глаза, что никто не лежал на своих кроватях - все были, что называется, на ногах - шел оживленный спор сразу между всеми, кто сейчас был здесь. Такого Королев еще не видел - сотня человек, спорящих о том, что столовую закрывают, и что теперь есть они будут здесь, в этой самой комнате.
