На встречу мне выходит низенькая плотная женщина, и я понимаю, что это та самая Руна.

Кроме того, что она сразу же относит мои вещи Ингвару, больше мне не в чем ее упрекнуть. Показав как и чем мне пользоваться, Руна оставляет меня одну. Зря эти варвары так со мной. Баня почти не отличается от нашей купальни в замке, разве, что пара побольше, от которого у меня начинает кружиться голова.

Задумываться о том, зачем Ингвару меня вести в баню я уже не решаюсь, просто наслаждаюсь возможностью быть чистой. Даже осел уже бы догадался, что мой секрет для викинга секретом не является. Банщица, и та сразу поняла, что я женщина. Хотя это же женская баня, вряд ли сюда бы мужчину привели. А наряд монахини от наряда монаха ничем не отличается, разве, что сестры носили еще на голове белые или коричневые платки.

Закончив купаться, выхожу из комнаты, завернувшись в чистую большую простынь, и Руна тут же вручает мне небольшой сверток, в котором я нахожу красивое платье потрясающего алого цвета.

Глава 21

“Только красное!” – звучат в моей голове слова Йорун и руки начинают предательски дрожать. Почему красное? Зачем? Мало того, что этот викинг решил всех поставить в известность о такой мелочи, как мой пол, так еще и платье яркое приобрел. Есть ли в этом смысл? Может сим варварам важно приносить в жертву девушек только в красном. Ритуал какой-то у них…

Платье выпадает из рук, и я поспешно его поднимаю.

– Ну, чего стоишь? – хмурится Руна. – Переодевайся побыстрее, муж, небось, уже заждался. Али не муж?

– Похититель, – огрызаюсь я, натягивая через голову нижнюю сорочку с длинными рукавами.

– Знать, понравилась ты ему, – хмыкает женщина.

– А мне страдай в чужих краях, – возмущаюсь, торопливо закрепляя деревянными заколками на плечах злополучный алый наряд. Кто его знает, насколько сильным будет гнев викинга оттого, что я задержалась.

– Так выбора у тебя нет, – пожимает плечами банщица. – Не твоих силах изменить прошлое. Но повлиять на будущее тебе никто не мешает.

Изумленно воззряюсь на женщину, пока не совсем понимая, что она имеет в виду.

– Если ты девка толковая, – видя мое недоумение, продолжает Руна. – То быстро найдешь путь к сердцу мужчины. Мордашка у тебя симпатичная, правда, волосы уродливые – черные да короткие.

Ее руки вытаскивают из кармана гребень и принимаются расчесывать мои влажные пряди, стараясь привести их в порядок.

– Женой тебе вряд ли быть. А вот наложницей любимой вполне, – говорит она, заплетая по бокам мои локоны в тонкие косицы. Они хоть и короткие для девушки, но длинны достаточно, чтоб убрать некоторые особо непослушные пряди, лезущие в глаза.

Я удивленно моргаю, чувствуя как краснеют от подобных откровений мои щеки, и наклоняюсь, чтобы достать из-под лавки свои башмаки, надеясь, что упавшие на лицо волосы скроют мое смущение. Стараясь побыстрее закончить неловкий разговор, быстро надеваю новые шерстяные чулки, тоже приобретенные Ингваром, и обувь.

Он и правда уже ждет, нервно расхаживая у входа, но как только я показываюсь в дверном проеме, замирает.

– Удачи, – шепчет мне в спину Руна, и я ступаю на встречу своей будущей погибели. Откуда женщине знать, что наряжали меня совсем не для плотских утех, а дабы провести, судя по всему, какой-то странный и страшный ритуал.

– И как тебя теперь называть… Гевин? – прищурившись, смотрит на меня предводитель викингов, складывая руки на груди.

– Гвен… – хрипло отвечаю, пряча глаза. – Гвендолин. Мое имя Гвендолин Мелори О’Ши из Кинлоха.

– Вот как, – только и говорит мой похититель и, вновь схватив меня за руку, ведет обратно к кораблю, правда, уже не так поспешно, как волок сюда.

– Что ты со мной сделаешь? – спрашиваю я, на сей раз, почти не отставая от своего провожатого.

– Вначале накормлю, а то неровен час, и ты снова хлопнешься в обморок, но на сей раз от голода, – невозмутимо шагает впереди Ингвар, даже не оборачиваясь ко мне.

Кажется, меня в жертву будут приносить еще и на сытый желудок. Невольно стреляю глазами по сторонам. Слабая надежда снова пытаться сбежать тут же гаснет. Меня поймает если не Ингвар, то кто-то другой, и еще не известно, кто хуже. В таком ярком наряде я приметна, как бабочка среди мух.

– А потом? – допытываюсь я.

– А потом мы вернемся на корабль, – в том же духе отвечает викинг.

Мне хочется застонать в голос от бессилия – из него, каждое слово нужно клещами вытаскивать! Или он так неуклюже бережет мои нервы от потрясения? Боится сказать: “Вот сейчас накормлю тебя от пуза, а потом привяжу к ногам камень и отдам на откуп кракену за то, что мы все живы и здоровы добрались до родных берегов”

Молча вздыхаю и больше не решаюсь настаивать на ответах, тем более что мы уже подходим, судя по вывеске, к какой-то харчевне.

За грубо обтесанными квадратными столиками восседает множество соплеменников Ингвара. С некоторыми из них он даже весьма приветливо здоровается, и хитро отмалчивался на вопросы о своем приобретении, то бишь, обо мне.

А я, увидев этих грозных, иногда весьма неопрятных воинов, кое-кто из них уже изрядно выпил эля, невольно жмусь к плечу своего похитителя и испуганно вздрагиваю, когда кто-то тянет ко мне руки. На мое счастье этих “рукотянучников” сразу же грозно одергивает сам Игнгвар, и те весьма поспешно убирают свои клешни.

Несмотря на обилие посетителей, нам все же удается найти свободный столик и перекусить. Я, правда, больше размазываю кашу по тарелке, чем ем, а капусту с детства не выношу на дух, но Ингвар уплетает за двоих, иногда недовольно хмурясь, когда я задумчиво замираю над едва тронутым обедом. Тогда мне приходится оживленнее орудовать ложкой, ухитряясь всю капусту оставлять на краю посудины. Вот интересно, ему что так нравится нянчиться со мной? Или это тоже подготовка к ритуалу? Таскает меня везде – то в баню, то пообедать. Напоминает последний день заключенного перед казнью, мне папа о таком рассказывал. А уж он-то знает, периодически работая консультантом при арклоутской гарде и помогая наказывать виновных в преступлениях.

На корабль возвращаемся, когда уже солнце начинает садиться за горизонт, и чем ближе подходим к причалу, тем сильнее у меня дрожат ноги и потеют ладошки. А может ну его, сейчас подберу юбки и как дам стрекача, к примеру, вон к тем деревьям, но рука викинга крепко сжимает мою ладонь и стоит мне только пошевелить хоть пальцем, смыкается вокруг нее еще сильнее.

– Вот те раз! – восклицает Ньял, первым увидев наше появление. Ове, по привычке сплевывает за борт и, хитро блестя глазами, окидывает меня нечитаемым взглядом. Ульрих горько вздыхает, опустив голову.

– Я же говорила, что нужно красное, – голос Йорун заставляет меня вздрогнуть от испуга. Вот сейчас оно начнется. Мысли в голове путаются, а в глазах темнеет. Небось, уже и штучки свои подготовила, пока нас не было.

– Брюнеткам просто поразительно к лицу алый, ты не находишь Ингвар? Она просто красавица! Так ведь намного лучше, чем в этих монашеских тряпках? – обращается уже ко мне колдунья, довольно потирая руки.

Удивленно моргаю – и это все? Красное платье для меня только потому, что я брюнетка? Не может быть!

– Как тебя зовут, девочка? – осмотрев меня со всех сторон, пытливо заглядывает она мне в глаза.

Глава 22

– Гвендолин из Кинлоха, –  отвечаю, словно завороженная не в силах отвести взгляд от ее очей.

– Гвендолин. Какое красивое имя, – скрежещет старуха и проводит рукой по моим волосам. – Гвендолин. Ты нам нужна.

Нервно вздрагиваю, разрывая зрительный контакт и оглядываясь вокруг в поисках защиты.

– Хватит, Йорун! Ты ее пугаешь, – первым реагирует на мой молчаливый призыв Ингвар и становится впереди меня, загораживая спиной от ведьмы.

– Она не из трусливых, правда, девочка? – хихикает старуха. – Но ты прав, на сегодня, думаю, хватит. Ее еще с командой предстоит знакомить.