СЕРГЕЙ УСКОВ.

ЖЕНЯ.

ЛЮСЯ.

КЛАВДИЙ.

ЗАХАР ДЕНИСЫЧ.

ЕФРОСИНЬЯ МИХАЙЛОВНА.

ДАНИЛ ДАНИЛЫЧ.

Комната. Стол. Стул. На полу — раскрытый чемодан. На столе — телефон, трубка на длинном шнуре: это дает возможность во время телефонного разговора свободно передвигаться по комнате.

Д а н и л  Д а н и л ы ч (говорит по телефону, двигаясь по комнате в поисках спичек; находит, зажигает спичку, закуривает). Да, да. Завтра утром, с поездом десять ноль-ноль… Хватит, четыре года не отдыхал… К себе, к себе, разумеется. Восемь лет не был, соскучился… Через месяц ждите свежей рыбки. (Кладет телефонную трубку.) Итак, еду.

Стук в дверь.

Войдите!

Входит  С е р г е й, в военной форме с капитанскими погонами.

С е р г е й. Данил Данилыч? Здравствуйте. (Бросается к нему, крепко его обнимает.)

Д а н и л  Д а н и л ы ч. Простите, с кем имею честь?

С е р г е й. Не узнаете?

Д а н и л  Д а н и л ы ч. Позвольте… Позвольте… Не Харламов?

С е р г е й. Какой Харламов? Март сорок третьего года, шестьсот двадцать пятый ППГ, — неужели не узнаете?

Д а н и л  Д а н и л ы ч. Март сорок третьего года?.. У вас что было — ампутация?

С е р г е й. Данил Данилыч, Данил Данилыч… Ай-ай-ай… А ведь вы когда-то гордились мной… Показывали всем…

Д а н и л  Д а н и л ы ч. Так это вы? Беглец? Скандалист? Возмутитель спокойствия?..

С е р г е й. Так точно.

Д а н и л  Д а н и л ы ч. Сергей, если не ошибаюсь…

С е р г е й. Иванович. Гвардии капитан Усков.

Д а н и л  Д а н и л ы ч. Подождите, подождите… Если мне не изменяет память, я лечил сержанта… Что ж, поздравляю, голубчик.

С е р г е й. Спасибо. (Крепко обнимает Данила Данилыча.) Если бы вы знали, Данил Данилыч, как часто я вас потом вспоминал. Жизнь, можно сказать, вернули. Вот и сейчас: как в Москве очутился, первым долгом отыскал вас.

Д а н и л  Д а н и л ы ч. И вам спасибо, голубчик. Память о себе тоже оставили. Опозорил на весь санупр. Бежать из госпиталя, не долежав, да еще по водосточной трубе…

С е р г е й. Так ведь Орел же был тогда, помните?

Д а н и л  Д а н и л ы ч. Что — Орел? Без вас бы не взяли? А я места тогда себе не находил… Ведь с вами могло бог знает что случиться… Сбежал на две недели раньше срока.

С е р г е й. Видите — жив.

Д а н и л  Д а н и л ы ч. А как здоровье?

С е р г е й. В порядке.

Д а н и л  Д а н и л ы ч. А именно? Точней, точней.

С е р г е й. Да вот только что из Калининграда. Еду на Курильские острова.

Д а н и л  Д а н и л ы ч. Из Калининграда — на Курильские острова? Ну и маршрутец!

С е р г е й. Друг у меня там. Зовет. Вместе воевали, вместе будем там и новую жизнь налаживать.

Д а н и л  Д а н и л ы ч. Понимаю и хвалю. Молодец, Вижу, не меняетесь, рветесь в бой.

С е р г е й. Стараюсь духом не падать.

Д а н и л  Д а н и л ы ч. А зачем же падать?

С е р г е й. Особенно веселиться тоже нечего.

Д а н и л  Д а н и л ы ч. А что такое?

С е р г е й. Как что? Был солдатом — стал ни то, ни се. Погоны последний день донашиваю.

Д а н и л  Д а н и л ы ч. Не понимаю…

С е р г е й. Что тут понимать! Заклевала меня ваша братия — врачи… Вот, полюбуйтесь… (Вынимает из планшета зеленую тетрадку, из нее — бумаги, передает их Данилу Данилычу.) Демобилизовался. В отставке.

Д а н и л  Д а н и л ы ч (смотрит). Так, так… Заключение медкомиссии. Ограниченная годность второй степени. Статья сорок третья… Все понятно. (Складывает бумаги.) И вы еще на врачей обижаетесь? Да это вас, вас нужно бить… Все вы так: на медицину не смотрите, из госпиталей по водосточным трубам удираете — и вот результат. И вы еще собираетесь ехать на Курильские острова… Когда была последняя вспышка?

С е р г е й. С месяц назад.

Д а н и л  Д а н и л ы ч. Направление в санаторий есть?

С е р г е й. У меня одно направление.

Д а н и л  Д а н и л ы ч. На Курильские острова?

С е р г е й. Точно.

Д а н и л  Д а н и л ы ч. Так я вам скажу, где сейчас ваше место: у бабушки на лежанке. Поняли? Сосновый воздух, тишина, покой, молоко, мед, полгода ни о чем не думать — вот что вам надо сейчас.

С е р г е й. Что ж я — совсем инвалид, выходит?

Д а н и л  Д а н и л ы ч. А вы хотите им стать?

С е р г е й. Все равно, не поеду я в ваш санаторий.

Д а н и л  Д а н и л ы ч. Ну, не в санаторий, так в деревню поезжайте. К какой-нибудь тетушке или к дядюшке… Ведь есть, наверное? Поищите в памяти.

С е р г е й. Нет у меня никого, Данил Данилыч. Я, если помните, в детском доме воспитывался. Ни кола ни двора. Один.

Д а н и л  Д а н и л ы ч. Ах, да… Совершенно верно. Без семьи, без родни — это плохо.

С е р г е й. Вот и еду к другу. Может, домом обзаведусь.

Д а н и л  Д а н и л ы ч. Ни на какие Курильские острова вы сейчас не поедете.

С е р г е й. То есть как это?

Д а н и л  Д а н и л ы ч. А так. Не поедете — и все. В вашем состоянии ехать туда нельзя: жизнь там еще трудная, суровая, многое осваивать еще надо…

С е р г е й. Вот этого я и хочу. Помните, как я вам еще в госпитале про мечту свою рассказывал?

Д а н и л  Д а н и л ы ч. Это что-то насчет электричества?

С е р г е й. Я ведь в армию, если помните, попал со второго курса электротехнического. Увлекался там токами высокой частоты и вообще всякой новейшей техникой. А ведь сейчас, как вы знаете, на Курильских островах, среди дикой природы, мы закладываем основы хозяйства, построенного целиком на использовании электроэнергии. Перспектив — тьма!

Д а н и л  Д а н и л ы ч. Так-то оно так, да пока все это не для вас. Вам отдохнуть нужно сперва, поймите. Будьте хоть раз благоразумны. (Вдруг.) Слушайте, а почему бы вам пока не поехать со мной?

С е р г е й. С вами? Куда это?

Д а н и л  Д а н и л ы ч. На мою родину. Еду в отпуск. Это как раз по дороге на Курильские острова. Не доезжая всего каких-нибудь семи тысяч километров. Если бы вы знали, как там хорошо!.. Какие места поэтические! Вокруг — леса. Сосны. Воздух: один раз вздохнешь — пьян до упаду. Охота какая! Жителей в городке всего тысяч двадцать. Из достопримечательностей: лесопилка — одна, колесная мастерская — одна, грибозасолочных пункта — два… А мои старички чего стоят!

С е р г е й. Какие старички?

Д а н и л  Д а н и л ы ч. Ну, мои старинные друзья… Комаровы Захар Денисович и Ефросинья Михайловна, его супруга. Обрадуются вам, как родному. А там, глядишь, и работа по душе отыщется…

С е р г е й. На грибозасолочном пункте?

Д а н и л  Д а н и л ы ч. А что? Гордость не позволяет?

С е р г е й. Да разве я об этом мечтал? Вы что же, действительно хотите, чтобы я поехал в тихую провинцию и стал капитаном в отставке?

Д а н и л  Д а н и л ы ч. Ничего, ничего. Именно это вам пока и нужно… Словом, решено: едем.

Телефонный звонок.