Кофейный автомат издевается. Берет купюру и выталкивает ее обратно. Раз за разом. У меня без того пальцы дрожат, а он как специально!

– Лер, что с тобой?

– Ничего, – быстро отвечаю, но потом понимаю, что вопрос задает Марина.

С ней можно поделиться.

– Я только что узнала, что на совещании будет Вадим Арбатов.

– Арбатов? – Подруга хмурится.

– Да, у меня его фамилия. Это мой бывший муж, – выдыхаю. – Мы не виделись два года.

– Ого. А что он здесь забыл?

– А я откуда знаю, Мариш? Я вообще не хочу ничего знать о нем. И видеть тоже.

– Так скверно расстались?

Лучше не вспоминать.

Я отмахиваюсь, запрещая себе погружаться в прошлое. Нет, этого не будет! Мы давно чужаки друг другу, не просто посторонние, а люди с огромным знаком минус.

Почти что враги.

– Давай я. – Марина оттесняет меня от автомата и с первой попытки заставляет его приготовить капучино. – Вот, держи. И не нервничай так. Что он сделает? Мы в офисе, вокруг полно людей. Обменяетесь испепеляющими взглядами да разойдетесь.

– Никаких взглядов не будет, я не собираюсь сталкиваться с ним. У меня как раз смена закончилась. – Я смотрю на наручные часы, сверяя время. – Ну почти закончилась.

– Я тебя прикрою, – понимающе кивает подруга. – Но ты потом расскажешь мне, что Вадим такого натворил.

– А я уже хотела сказать, что люблю тебя.

– Это значит, подробностей не будет?

– Не будет, – у меня выходит слишком острая интонация, по которой Марина понимает, что я не кокетничаю, она мягко улыбается мне и на мгновение прикрывает глаза.

– Ладно, иди уже. Я вижу, как ты нервничаешь. А я постараюсь разузнать, что он делает на нашем совещании и будет ли еще наведываться

– Не дай бог.

– Я позвоню тебе после работы.

– Спасибо, Мариш. Я ушла.

Я забрасываю вещи в сумку и поворачиваю к лифтам. К счастью, долго ждать не приходится. Я захожу в кабинку, которая, как по заказу, пустая, и нажимаю цифру -1. Сейчас спущусь на парковку, сяду в свой седан и поеду за ароматическими свечками, которые давно себе обещала. Шелковый пион. Или мягкий кашемир?

Я специально вспоминаю красивые названия. Отвлекаю себя на глупости, чувствуя, что нахожусь на шаткой грани. Мысли все-таки хотят вернуться к Вадиму. То и дело робко и незаметно сворачивают в переулки памяти. Тут только зазевайся, и весь вечер будет испорчен. И до слез можно себя довести.

Не хочу.

Прошлое – это прошлое. А свечки из Испании – сегодняшнее удовольствие. Можно даже не выбирать и разориться сразу на набор.

Лифт тормозит, не доезжая до парковки.

Я машинально уступаю место новому пассажиру, но стоит поднять голову, как внутри всё обрывается. А на ум приходят всего три слова.

Холеный. Циничный. Злой.

Они стучат в моей голове, пока я смотрю на своего бывшего мужа.

– Не ожидала увидеть? – спрашивает Вадим с усмешкой.

Он делает шаг навстречу, закрывая массивным телом всё пространство и протягивает ладонь к стальным кнопкам.

– Парковка? – зачем-то уточняет он

– Я поеду на следующем.

– Не глупи. – Вадим бесцеремонно ловит меня за локоть, придерживая, и нажимает какую-то клавишу.

Лифт трогается. Я же выдергиваю руку из захвата и отхожу к дальней стенке. Надо отдышаться. Прийти в себя. Что-то сделать с пульсом, который напоминает нервную радиограмму.

Ведь я знала, что он в здании.

У меня не должно быть шока…

Но всё бесполезно. Лифт слишком тесный и с зеркальными стенками. Во мне крепнет чувство, что я не заметила, как оказалась в западне. Отражение Вадима надвигается со всех сторон. Его присутствие невозможно игнорировать, взгляд сам останавливается на деталях.

На его грубых кожаных ботинках.

На джинсах с потертостями. Из кармана торчит брелок с ключом от люксовой иномарки.

На черной футболке. Один рукав закатан выше и оголяет проработанные до идеала мышцы.

На хищной брутальности…

Вадим очень сильно изменился.

Повзрослел. Заматерел. И добавил к глубине зеленых глаз один важный аспект. А именно – холодную уверенность очень богатого человека.

– Давно здесь работаешь?

От его низкого голоса идет вибрация. Я вкладываю всю решимость в один порыв и поднимаю глаза на его лицо. Но сбиваюсь, замечая полустертый шрам над его верхней губой. Он остался у него после армии, и я часто гладила его пальцами, словно надеялась стереть нежностью.

Боже!

О чем я думаю?!

Какой ещё шрам, какая нежность!

– Будешь молчать? – Вадим надавливает баритоном. – Ты бледная как полотно.

– Зачем ты приехал?

– Хочешь сразу к делу? – В его глазах полыхает что-то темное и нехорошее. – Я приехал за тобой.

– Что значит ты приехал за мной?

Я надеюсь, что ослышалась. Но по лицу Вадима легко прочитать, что он уверен в каждом своем слове.

– Увидишь, – бросает он с ядовитой улыбкой и протягивает ладонь, указывая выход.

Мы и правда приехали. Я выхожу на парковку и делаю несколько глотков воздуха. Мне чертовски нужен кислород, чтобы успокоиться, но откуда ему взяться в подземке? Система кондиционирования гоняет сухой безжизненный поток туда-сюда.

И я слышу, как тяжелые шаги Арбатова расходятся эхом. Он идет в том же направлении, что и я, только чуть позади.

– Она не заведется, – в его голосе просыпается скепсис, когда я отключаю сигнализацию на своем брелке.

Мой седан подмигивает мне фарами. Да, он старенький, но не выглядит развалиной. Нормальная у меня машина, пусть Вадим не язвит. Я протискиваюсь между своей малышкой и огромным черным внедорожником, который почти запер меня. Водительскую дверь приходится открывать предельно осторожно. Не приведи господь поцарапать монстра с блатными номерами, марку которого я даже не могу назвать.

Мне удается заскочить в салон без потерь, я забрасываю сумку назад и чувствую, как сразу становится легче. Как в детстве – спряталась в домике. Я отточенным движением тяну ремень безопасности и следом завожу мотор.

Который не заводится.

Я пробую снова.

И снова.

Но как? Утром же всё было отлично.

Вадим открывает пассажирскую дверь и заглядывает в салон.

– Убедилась? – бросает он с холодом. – Я же сказал, что не заведется.

– Нет! Не садись. – Я пытаюсь остановить его, но куда там. – Вадим!

Арбатов опускается в соседнее кресло, не забыв нахмуриться из-за его бюджетности.

– Ты переходишь все границы.

– Мне плевать на границы. И чем быстрее ты это поймешь, тем будет легче.

– Кому легче?

– Тебе, глупышка. – Он протягивает ладонь и отщелкивает мой ремень безопасности.

Я же смотрю на его движения и понимаю, что он ведет себя как хозяин. Жестко, авторитетно, без капли сомнения. Словно это его машина. Словно вообще всё вокруг его. И я как бонус.

– Я хочу, чтобы ты вышел. Хватит, Арбатов, мы давно чужие люди! Не знаю, что нашло на тебя, и даже знать не хочу. Просто уйди!

– Нет. – Он коротко качает головой.

Возмущение обжигает мои легкие.

– Я вызову полицию. Позвоню своему парню…

– У тебя нет парня.

– Ты что, следил за мной? И что с моей машиной?! Ты что-то сделал с ней?

– Я подарю тебе новую. Эта слишком жалкая.

Я до скрипа сжимаю потрепанный руль. С Арбатовым невозможно разговаривать, с тем же успехом можно общаться с глухой стенкой. Он давит катком и выглядит совершенно спокойным. Это у меня пульс шкалит, а в голове лихорадочные обрывки из того, как выбираться из ситуации.

Бросить машину и вызвать такси?

Все же позвонить в полицию? Только что-то мне подсказывает, что на меня посмотрят как на идиотку.

Или позвонить Игорю? Он всего лишь приятель, но он играет в баскетбол. У него самая угрожающая внешность из всех, кого я знаю.

Вернуться на работу?