– Стейш, хватит её отчитывать. Бедная девочка расстроена. Только подумай, каким козлом оказался этот Лекс, – в комнату поступью кошки вошла Муза, держа в руках пузатую дымящуюся чашку. Запах ромашки и еще чего-то Александре неизвестного заполнил комнату.  – Пей, успокоительные травки.

– Спасибо, – всхлипнула она и обняла ладонями тепло. Сделав маленький глоток поморщилась. – Это точно не яд?

– Точно, – величаво кивнула Муза. – А теперь рассказывай, что произошло.

– Не знаю. Мы были в ЗАГСе. Он оставил меня с фотографом, а сам ушел встречать машину с родителями и не вернулся.

– Ладно, это я понимаю. Но к чему этот побег? Мы искали тебя три часа! – вмешалась Стейш и нахмурила прямые темные брови.

– Папа все узнал. Нашел у меня в столе заключение от врача, – Саша сделала еще глоток и поставила кружку на изящный стеклянный столик с греческим орнаментом. – А когда Лекс сбежал, подошел ко мне и сказал, что завтра мы едем на аборт! Я ничего не пила, только конфету съела…пять.

– Ну точно конфеты с коньяком. Ты совсем не смотришь на то, что ешь?! – посетовала спортсменка и отошла к окну. У них с Музой было негласное разделение обязанностей: на одной деликатные разговоры, на другой – радикальные. Сейчас нужен был деликатный.

– Я смотрю, просто была в шоке. Вообще вкуса не почувствовала…

– Ладно-ладно, – Муза уселась на подлокотник кресла и коротко обняла подругу, – не кипятись. Сейчас мы должны решить, что делать дальше.

– Не знаю. Я не знаю, что делать дальше, – вслипнула Саша и потянулась за чашкой. – Но знаю, что ребенка нужно оставить. Я не пойду на аборт.

– Тогда к отцу тебе нельзя. Он у тебя суровый. Свяжет и утащит, еще и своих сержантов припашет тебя сторожить. У тебя еще и универ…

– Да знаю я. Безвыходная ситуация, Муз. Мне некуда идти, не на что жить, меня бросил жених и я беременна…

– Ты еще башкой об стенку побейся! – не выдержала Стейш. Пришло время радикальных решений. – У Музы большая квартира и куча денег, а если еще и замуж выйдет, будет еще больше и свободная квартира. Когда нет сборов, у меня учебы на физкультурке не так много. Саша, ты смелая и сильная, твоим характером можно стены ломать и потом им же отстраивать новые. Мы что, втроем одну девку не вырастим?!

В комнате повисла тишина. Решение, и правда, было радикальным. Зато так им правильным, что зазвенело в ушах.

– А почему девку? – шепнула горе-невеста.

– Потому что мужик в нашем дурдоме не выживет!

– И то правда, – мурлыкнула Муза, доставая мобильник. Через мгновение набрала чей-то номер и мягко, певуче пропела. – Эдичек, я так много думала о тебе и твоем предложении. Знаешь, я согласна!

Судя по грохоту в трубке, Эдичек, он же  директора нефтеперерабатывающего завода, только что навернулся со своего жутко дорогого кожаного кресла.

***

Горело хорошо.

Он закинул на плечо старый рюкзак и улыбнулся. Всё кончено. Больше нет дома, семьи и пустых надежд.  Музей и зоопарк не пострадают, он об этом позаботился. Как и о служащих, которых распустил еще вчера вечером.

Легендарного дома семьи Креспо-младшего больше не существует, как никогда не существовало и самой семьи. Жаль, что узнал он об этом только вчера, а не пять лет назад…

В кармане надрывался телефон. Надо же, не родители.

– Да.

– Креспо, придурок!  Где ты? Жив? Все на ушах стоят. Кто-то поджег твой дом!

– Я поджег, – спокойно ответил мужчина. – Завтра придет приказ о твоем повышении, станешь исполнительным директором.  А мне нужно побыть одному.

– Как долго?

– Сколько потребуется.

Она уверенно шла вперед, чеканя каждый шаг  и отбивая победоносный марш стальными набойками на тонком бессовестно высоком каблуке. В этих туфлях её от природы длинные ноги приковывали мужские взгляды всех сотрудников “Креспо-фарм” и вызывали завистливые вздохи женщин.

Стального цвета юбка-карандаш сидела идеально, тонкая талия и прямая спина. Светлые волосы, даже забранные в высокий хвост, спускались ниже лопаток.

Александра подмигнула охраннику и, поправив очки на чуть вздернутом носике, прошествовала к лифту. Двери открылись, стоило ей подойти.

“Хороший знак,” – невольно подумалось девушке.

 Вот только через пару этажей хорошее закончилось. Сегодня на самый верхний этаж здания стекалось очень много сотрудников и Сашу просто прижало к задней стене лифта. Зато все разговоры она слышала прекрасно.

– Девочки, я вся горю! Впервые еду на верхний этаж в день большого совещания, – картинно обмахивалась папкой с документами внушительных габаритов незнакомка. – Надо идти ва-банк. Наш красавчик того стоит!

– Лина, что ты задумала? – обеспокоенно спросила одна из ее коллег. – Серов – директор всего холдинга “Креспо”. Надо быть осторожной! Его даже Зимина охмурить не могла, пришлось довольствоваться Кавериным.

– Ты его видела? Какая осторожность? Да у меня от его взгляда лифчик лопается! А наш Каверин с ним и рядом не стоял!

– Вот все так думают, а Зимина не побрезговала и, говорят, её хотят сделать новым коммерческим директором. Молодец она. Еще недавно стажеркой бегала, а теперь в большие боссы метит. Не то что мы. Серов-Серов!

 Александра Зимина тихо хмыкнула и чуть склонила голову, прячась за плечистым мужчиной, отделяющим её от сплетниц. Её отношения с руководителем  “Креспо-фарм” – Антоном Кавериным – давно были секретом Полишинеля, все о них знали, но сами участники событий слухи никак не подтверждали. Просто иногда уходили с работы вместе и всё.

Но сегодня это не главное. И даже приезд директора холдинга, красавца и мечты всех женщин Ильи Серова полная ерунда. Самое важное, что на совещании её объявят коммерческим директором и уже завтра она войдет в это здание топ-менеджером, успешной женщиной, а не трудоголиком и матерью-одиночкой. Больше никто не посмеет её жалеть!

Она готовилась к этому дню много лет. Сегодня всё должно быть идеально от кончиков начищенных туфель до последнего отчета, который она предоставит главному в качестве руководителя финансового отдела.

И плевать, что сегодня в компании стоит дым коромыслом, а все сотрудницы её отдела уже при параде.

– Александра Михайловна! – в дверях кабинета на неё налетела Тома. – Вы офигенно выглядите! А как вам моё платье? Я верю, что сегодня красавчик оценит!

Девушка покрутилась, демонстрируя ярко-алое платье с выразительным декольте на совсем невыразительной груди. Ей не помог даже двойной пуш-ап.

– Всё прекрасно, – демократично сообщила Саша, – вот только у нас дресс-код, а ты его нарушила. Еще и в день головного совещания. Увидит Каверин – получим все. Так что иди переодевайся!

Тамара внимательно осмотрела кабинет, где трудились еще четыре девушки, каждая из которых сегодня постаралась принарядиться по-своему. Даже Мария Нефедова, очень робкая, но трудолюбивая  стажерка, сегодня накрасила губы яркой помадой и надела туфли на высоком каблуке. Чего уж говорить о старожилах вроде Тамары.

Убедившись, что все заняты своими делами, девушка подошла к Саше чуть ближе и прошептала:

– Ну прикрой, а? – подмигнула начальнице. – Ты с Кавериным всегда можешь договориться. А я так хочу, чтобы Серов увидел меня в этом платье, обалдел и хотя бы одну ночку.  Тогда уж я своего не упущу!

Саша скопировала её жест и тоже наклонилась ближе, произнеся по слогам:

– Иди переодевайся.

– Иди-иди! – раздалось из-за стола в углу. – Залезть в койку к большому боссу тут хочет каждая первая. Вот только он ни на одну до сих пор не покусился. Я начинаю думать, что у Серова все-таки есть вкус. Не то, что у Каверина.

– Элин, а что у нас с платежным календарем на следующие две недели? Уже готов?

 Саша благополучно пропустила мимо ушей шпильку в свой адрес. Привыкла. Элина Стронгова когда-то претендовала на должность руководителя отдела, была на хорошем счету и в какой-то период они даже дружили. Но когда повысили Сашу, а не её, женщина обозлилась. С тех пор она не упускала возможности плюнуть ядом в пробивную стерву, которая пришла в компанию позже неё и быстро пролезла в руководители, да глазомер сбился. Все время промахивается.