В конце этой главы хочу напомнить слова Дениз Линн, автора книги «Преемники»:

«Наследственные структуры переходят из поколения в поколение. Мы можем считать, что передаем детям собственные ценности, однако в действительности мы одновременно и преемники, и учителя в многовековой традиции, вбирающие в себя ценности и качества, сделавшие нашу семью такой, какая она есть. Переданные нашим детям ценности переживут нас и наших детей. Решения, принимаемые нами в течение всей жизни, не уникальны – они выражение всего опыта, который существовал до нас. Чем больше мы осознаем нашу семейную наследственность и вплетенность в нашу семейную систему, тем больше свободы мы обретаем для использования положительных наследственных качеств и исцеления от отрицательных.

Ребенок, живущий среди стыда, учится быть виноватым.

Ребенок, живущий среди критики, учится осуждать.

Ребенок, живущий среди враждебности, учится быть агрессивным.

Ребенок, живущий среди подавления, учится подавлять.

Ребенок, живущий среди страха, учится бояться.

Ребенок, живущий среди одобрения, учится быть уверенным.

Ребенок, живущий среди похвалы, учится одобрять других.

Ребенок, живущий среди честности, учится быть справедливым.

Ребенок, живущий среди понимания, учится принимать себя.

Ребенок, живущий среди любви, учится любить».

В главе, где я пишу о самом светлом в нашей жизни – о детях, я даю слово ребенку.

– Кого ты больше любишь – маму или папу? – спросила четырехлетнего Виталика пришедшая в гости тетя.

– Папу люблю, – ответил малыш.

– А почему? – не унималась любопытная родственница.

– Мамка сказки мне читать не хочет. А папка всегда читает.

Лера, мама мальчика, услышав его ответ, была не просто растеряна, а шокирована.

Валерию я знаю хорошо. Она тоже психотерапевт и жена бизнесмена. Муж целыми днями в офисе, в разъездах, на встречах или переговорах. Она с утра до вечера с мальчишками. Старшему сыну шесть лет.

Лучшей мамы, более заботливой, внимательной и тактичной, я не встречала. Она всегда в курсе душевного состояния и мальчишеских устремлений своих сыновей. Каратэ, танцы, английский, живопись, бассейн – по всевозможным курсам, кружкам и занятиям молодая женщина с двумя шалунами носится целыми днями.

Кухня тоже на ней. Муж млеет от ее борщей и блинчиков. Чтение детских книг сыновьям на ночь – это семейный ритуал, который Лера сама по-детски обожает.

Только один раз, когда лежала с высокой температурой и боялась заразить мальчишек гриппом, она отправила их с книжками к отцу.

И вот этот единственный эпизод годичной давности врезался в сознание малыша, зачеркнув все лучшее, что было связано с мамой.

Опыт из собственной жизни до сих пор саднит в сердце раной. Первые четыре года начальной школы я училась в интернате. На воскресенье детей забирали домой, правда, не у всех были родители. Кого-то забирала бабушка, кого-то – старший брат. У меня родители были, но в тот день никто из них за мной не пришел.

Детей уводили одного за другим, а те, кого не забрали, завистливо смотрели им вслед. И вот в интернате из детей остались только я и девочка Валя, цыганка. Приплюснув носы к холодному стеклу, мы с надеждой, пока не стемнело, неотрывно смотрели на дорогу. Но дорога была пустой.

Ощущение этой боли, ненужности, холода и пустоты хранится в моем теле до сих пор, и сейчас, когда я пишу эти строки, оно удушливым комком подступает к горлу.

Почему? Почему в памяти не осталось ни одного воскресенья, когда родители забирали меня домой? Ведь забирали! Я давно простила и маму, и папу, а тело не забыло, душа, как прежде, болит и плачет.

Есть много научных объяснений, много направлений в психологии и терапии, исцеляющих детские травмы. Когда я размышляла на эту тему, у меня появились интересные мысли.

Придя в этот мир, мы девять месяцев живем в мамином теле. Она дает нам все: питание, кровоснабжение, безопасность, тепло и любовь. Девять месяцев для яйцеклетки – это целая вечность. И за это время ребенок начинает ощущать себя с матерью одним целым. Организм матери становится собственностью, неразрывно принадлежащей ему.

К матери мы предъявляем самые большие ожидания, самые высокие требования с неосознанной потребностью вечного обладания ее телом, временем, вниманием, жизнью.

Шуточная фраза «Мама, роди меня обратно» является тайным желанием многих взрослых мужчин и женщин.

И матери не дается права ни на ошибку, ни на усталость, ни на выражение своих чувств и удовлетворение собственных жизненно важных потребностей.

Матерей обвиняют во всех мыслимых и немыслимых грехах: от неправильного или недостаточного кормления ребенка до неправильного или недостаточного воспитания.

«Все матери любят детей недостаточно», – констатируем мы.

«Моя мама любила меня недостаточно», – думает почти каждый ребенок.

«Существует безумная идея, что все проблемы у людей оттого, что матери плохо их любили. И эта идея поддерживается многими терапевтами. Будто матери должны быть совершенными, как Бог. А если мать не подобна Богу, не выполняет все желания своего ребенка, он обижается.

Всякий человек, который чего-то добился в жизни, имел трудное детство. Предпосылкой любого роста является несовершенная мать. Тогда дети могут расти».

Б. Хеллингер

Как показывает жизнь и моя практика семейного терапевта, каждая вторая расстановка – это расстановка на взаимоотношения с матерью. Холодная мать, отсутствие женской силы, выбор профессии, бизнес, прерванное движение к любви. Это те причины и явления, которые через взаимоотношения с матерью влияют на рост, жизнь, судьбу и характер людей.

Мать, материя, материальное – все материальное у нас от матери, все духовное – от отца.

«В детстве мы принимаем решение никогда не идти к маме. И во взрослом возрасте мы не идем к другим людям, к партнеру. Потом к предприятию, профессии. Как мы относимся к маме, так у нас с успехом, партнером, общением».

Б. Хеллингер

Есть расстановки и на взаимоотношения с отцом, но их значительно меньше.

Следуя ходу своих размышлений, продолжу, что если ребенок относится к матери как к части себя, своему продолжению и своей собственности, то к отцу он относится как к отдельному объекту. Он не является для него жизненно важным обеспечивающим фактором, как мать, а лишь приятным неожиданным дополнением к ней.