Тем не менее, когда случилось несчастье, священник понимал, что в том только его вина. Ведь он не был готов к нападению и даже не был настороже. Но если взглянуть беспристрастно, враги подготовили ловушку очень тщательно.

Но если бы Горм не шел рядом с Клацем, если бы Иеро не смеялся над попытками девушки мысленно приказать медведю подобрать дохлую рыбину… Если… если… если!

С первого взгляда маленький залив казался совершенно пустынным. Они обогнули еще один из бесчисленных выступов скалы, торчащий из песка, для чего им пришлось зайти в воду и таким образом наткнуться на заливчик. Туман отчасти скрывал несколько маленьких островков, расположенных возле берега. На самом берегу было несколько бугров серого камня, подножье которого окружали заросли пальметто оливкового цвета. Только легкое шлепанье волн нарушало тишину наступавшего вечера. И тут Иеро остановил лорса: какое-то легчайшее сомнение коснулось его мозга.

Он послал Клаца вперед, но тут внезапно их опередил Горм, высоко задрав нос – он уловил мерзкий запах. Ничего не подозревающая Лючара весело рассмеялась – ей показалась забавной поза медведя.

Тут из-за скал и кустарника на берегу выпрыгнули какие-то фигуры. Орда волосатых, скачущих, свирепых лемутов, короткохвостых, с блестящими клыками, похожих на огромных изуродованных обезьян, какие бывают в кошмарах, набросились на них с трех сторон. То улюлюкание и рев, которые они при этом издавали, было давно знакомо Иеро по северным болотам. Волосатые ревуны размахивали длинными копьями, дубинками и огромными ножами.

И все же, как ни устрашающе они выглядели, не в них заключалась главная угроза. Из-за маленького гранитного островка, всего в нескольких футах от побережья, выскользнуло длинное черное судно, на котором не оказалось ни одной мачты. На его носу несколько фигур в капюшонах склонились над каким-то механизмом из сверкающего металла, нацеленного коротким стволом на лорса и его всадника.

Священник среагировал инстинктивно; взяло вверх подсознание тренированного Губителя. Его рефлексы оказались более быстрыми, чем рефлексы медведя и лорса.

«Назад!» – послал он мысленный яростный приказ Горму и Клацу, а сам, с метателем в руке, соскользнул с седла. Девушка, застывшая от удивления, просто отчаянно вцепилась в седло, а лорс повернулся на задних лапах, чуть не усевшись на зад от усилия повиноваться полученной команде. Он уже сделал несколько прыжков и оказался довольно далеко, когда его хозяин упал.

Иеро уже нацелился из метателя, решив, что в лодку-то он не промажет, но страшное оружие Нечисти выстрелило первым.

Из ствола вылетела струйка голубоватого огня, запахло озоном. Иеро почувствовал ужасный удар в грудь, его охватил страшный холод и он потерял сознание. Прежде, чем его окутала темнота, он успел подумать: «Так вот, что означала Молния!»

Потом – небытие.

Прежде всего Иеро почувствовал боль, потом ощутил движение. Инстинктивно, из-за боли, он попытался встать, но ему что-то мешало. Тут он понял, что лежит на спине на чем-то твердом и постоянно покачивается – вверх-вниз, вправо-влево в постоянном ритме.

Боль сконцентрировалась в середине груди, неослабевающая чудовищная боль, посылавшая импульсы более слабой боли через все тело. Его правая рука была свободной и он инстинктивно ощупал грудь. Рука неожиданно наткнулась на какой-то твердый предмет незнакомой формы. «Тут что-то не так, – негодующе пронеслось в его сознании. – Здесь должен быть Крест и Меч!»

Тут он осознал, что глаза его уже некоторое время открыты. Значит, он находится в полной или почти полной мгле. Откуда-то просачивался очень слабый лучик света. Когда Иеро попытался сконцентрироваться на луче и в то же время блокировать боль с помощью приемов, какими пользуются в Аббатствах, к нему вернулась память.

Молния! Очевидно, его ударило чем-то вроде настоящей молнии. Значит, крошечная фигурка выражала свое редчайшее значение и пыталась предостеречь, что он действительно будет поражен чем-то, вроде молнии, из какого-то странного оружия с корабля Нечисти. И сейчас он находился, возможно, на том же самом корабле, стоящем на якоре. Ему неоднократно приходилось бывать на суденышках Республики, да и на кораблях торговцев тоже. Ощущение было безобразным.

Боль не прекращалась, но теперь, по крайней мере, стала терпимой и он снова мог думать. «Что за странный предмет лежит на его груди?» Свободными руками, уже и правой и левой, он ощупывал этот предмет в темноте пока не наткнулся на тяжелую цепь, к которой был прикреплен. Осознав, что произошло, Иеро вознес безмолвную, но горячую молитву. Вражеское оружие, что-то вроде электрического удара, попало или было направлено – кто знает божью волю? прямо в серебряный медальон с Крестом и Мечом, служивший знаком его ранга. Результат: бесформенная масса расплавленного серебра и живой человек, который в ином случае мог оказаться и мертвым!

Руки его сдвинулись ниже к талии и обнаружили широкую ленту из гладкого металла, который сам по себе казался странным образом неприятным. Так вот что удерживало его на твердой койке или столе. Теперь он расслышал и плеск воды, стало понятно: он лежит прикованный в трюме корабля рядом с бортом.

Глаза его приспособились ко мраку и он стал кое-что различать. Тонкий лучик света сочился из-под двери. Иеро лежал на узкой койке, скованный вокруг пояса широкой лентой, и ленту эту скрепил с койкой массивный замок. Комната или каюта была небольшой, около десяти квадратных футов и в ней не было никакой обстановки, кроме дурно пахнущей корзины в углу, чье предназначение было очевидным, хотя он сам сейчас из-за металлического пояса не смог бы подойти к ней. Стены, пол, все, до чего он мог дотянуться, все было из металла, совершенно ровного и гладкого, причем не было вида и следа ни заклепок, ни сварочных швов. Поскольку раньше Иеро видел только деревянные суда, а об экспериментальных металлических корпусах только шли разговоры, он против своей воли восхищался качеством работы. Он с неохотой должен был признать, что Нечисть далеко обогнала Аббатства, по крайней мере, в области мореплавания. Еще он вспомнил, что на корабле не было мачт и не видно было дыма, а, значит, он не был ни парусным, ни паровым. На нем не была установлена паровая машина – новейшее достижение Республики в области силовых установок.

Он прислушался повнимательнее и начал различать кроме легкого постанывания корпуса и шлепанья волн еще и другие звуки. До него донеслись слабые голоса, а также лающе-хрюкающие звуки, слишком хорошо ему знакомые. На корабле было по крайней мере несколько ревунов. Фоном для всех этих звуков служил тонкий воющий шум, который можно было различить лишь предельно сконцентрировавшись. Он решил, что это шум корабельной машины и мельком задумался, как же она может работать.

Иеро не стал тратить времени, разыскивая какое-нибудь оружие. Кинжал с пояса и тяжелое мачете исчезли, а все остальное осталось в седле. Спаслись ли Клац и девушка? Сумел ли убежать Горм? Бедная Лючара, ее защитники каждый раз попадают во вражескую ловушку!

Его размышления были прерваны звяканием замка или задвижки. Дверь открылась, вернее, скользнула в сторону, и в крохотную каюту хлынул свет, заставив священника замигать и прикрыть рукой глаза.

Прежде, чем он опустил руку, мерзкое зловоние предупредило его, что среди явившихся врагов по крайней мере один ревун. Когда глаза Иеро привыкли к новому освещению, он увидел, что тюремщики включили светильник на потолке.

Вошли двое людей в уже знакомых ему плащах с капюшонами. У одного из них на груди была тошнотворная спираль, но только на сей раз не красная, а мертвенно-голубая. Он же, очевидно – главарь, отбросил свой капюшон и настолько напомнил С'нерга, что Иеро чуть не вскрикнул. Второй вошедший капюшон надвинул, но Иеро увидел мельком в тени капюшона зверское выражение на бородатом лице со сломанным носом. К стене возле двери прислонился ревун, розоволицый монстр, свыше двухсот фунтов весом. Его грязно-коричневый мех свалялся и мерзко вонял. Но глубоко сидящие под огромными надбровными дугами жесткие глаза светились разумом и злобой. Гигантские руки сжимали металлическое оружие, похожее на огромный мясницкий нож.