— Это что за шутки! — взвизгнула она и попыталась обойти этого шутника, но некто, кто шутником явно не был, живо схватил Сашу за волосы, и с размаху саданул лбом о дверь туалета.

Девушка вновь взвизгнула, но теперь от боли, и очнулась уже на полу, чувствуя на себе тяжесть человека, что придавил ее к полу. В руке Духоликого был нож.

— Пожалуйста, не надо, — прошептала она, но призрак лишь покачал головой.

Взмах руки, и с губ Саши сорвался крик, а затем ещё один и ещё — нападавший безжалостно кромсал лицо модели. Смоуг стала размахивать руками, брыкаться и царапаться, силясь освободиться от карающих рук, но тщетно. Кровь стекала по щекам и подбородку, заливала глаза, уши, рот. Боль терзала девушку чредой ярких вспышек, ее разум уже затуманился, мешая внятно осознавать происходящее.

Если бы кровь оттерли, то взору предстало бы малоутешительное зрелище — рваные раны щек и рта, почти вырезан правый глаз, срезан кончик носа. С такими данными явно не гулять по подиуму.

Духоликий резко поднялся на ноги, схватил модель под мышки и оттащил к ближайшей кабинке. Без лишних раздумий он прислонил девушку головой к унитазу, а когда та начала шевелиться — опустил ее голову поглубже и спустил воду.

Отвратительный смрад канализации наполнил нос и легкие Саши. Она попыталась оттолкнуть руку убийцы, но тот лишь сильнее толкнул ее вперед. На голову девушки полилась вода, наполняя ее рот, обжигая трахею. Смоуг задергалась и задрожала, чувствуя как по ногам заструилась моча. Духоликий ещё пару раз спустил воду, пока не убедился, что несчастная мертва. Оттирая нож, переступая через лужицы крови и нечистот, убийца спокойно вышел из туалета, резво направляясь к помещениям для персонала. По чистой случайности или же нет — здесь минут тридцать как не работал свет.

Сегодня был явно удачный для кровопролития вечер.

***

Саши не было уже добрых пятнадцать минут. Кале не хотелось допивать свой коктейль, потому что из-за алкоголя в ее голову лезли всякие дурацкие мысли. Тревожные. А что, если Луна права? Боне-то точно знает, каково это — терять близких, а потом жалеть обо всем сказанном. Но ведь Чопра не сможет общаться с Джеем в любом случае. Во-первых, Бхат влюблен в нее, а взаимностью она ему ответить не сможет. Никак. Во-вторых, это будет бесчестно по отношению к Леше. Воробьев сильно приревновал ее к Джею на прошлой неделе, и это вылилось для них обоих в ужасные последствия. Грубо говоря — едва не спились. Кала поморщилась и отодвинула от себя бокал с лишь наполовину выпитым «космо».

Вдруг раздался визг, заглушивший собой даже музыку. Голова машинальным образом повернулась на звук, и Чопра увидела, как какая-то посетительница отшатывается назад от туалета. К ней тут же подлетает подруга — и тоже кричит. Обе начинают плакать, прикрывая открытые рты руками. На шум прибегают двое охранников, люди, сидящие за столиками, с любопытством вытягивают шеи, кто-то даже встает.

— Нужен врач! — кричит охранник.

Нет. Не нужен.

Кала спрыгивает с высокого стула и машинально бредет к уборной.

— Вам не стоит на это смотреть, — второй охранник пытается оттиснуть ее от прохода.

— Там.. Там моя подруга, — лепечет Чопра, порываясь пройти вперед.

И ей удается проскользнуть под рукой мужчины. И зря. Очень зря.

***

Кала сидела в одном из кабинетов полицейского участка и могла думать лишь о том, насколько сильно здесь пахнет дешевыми сигаретами. Прямо-таки воняет. С ней такое бывало — оцепенение в момент сильно шока. Все чувства отключались разом. Щелк — и все. Девушка чувствовала, как желчь подкатывает к горлу при одной мысли об увиденном. Но то была только физическая реакция. Эмоционально — пустота. Ноль.

— Сейчас приедет Васильев, — уведомил один из сотрудников. — Следователь.

Главный следователь по делу Антона Обольского.

— Эй, дамочка? Вы слышите меня?

Чопра заторможенно повернула голову в сторону полицейского. Окинула его пустым взглядом и кивнула. Мужчине хватило и этого, потому в следующую секунду он просто покинул кабинет. Кала смотрела на закрытую дверь ещё несколько мгновений, а затем вытащила из кармана шутки телефон. Ее привезли сюда так быстро, что она не успела ничего сказать Алексею. Да и вообще сама не поняла, как оказалась уже в участке. Тяжело вздохнув, девушка открыла их диалог. Перед глазами стояла странная пелена. Кала даже не прочитала, что Воробьев ответил ей на предыдущее сообщение. Просто машинально начала набирать текст онемевшими пальцами.

«Кое-что случилось. Я в полиции. Ты сможешь приехать сюда?».

И сбросила ему активную геолокацию.

За окном мельтешили снежинки. Февраль уже подходил к своему концу, но всем известно, что в марте в Москве тоже бывают морозы. Снег будет таять ещё долго, а между тем повсплывает все собачье дерьмо. Кала ненавидела зиму и раннюю весну. Серое, грязное время, нагоняющее лишь тоску. Может, не так и плоха Индия с ее сочными красками?

Из этих мыслей ее вытащил тихий звук распахиваемой двери.

— Кала Чопра? — дежурно спросил следователь, прекрасно зная ответ. — Васильев Виктор Андреевич.

Уже приехал? Девушка настолько потерялась во времени, что ей показалось, что с ухода того полицейского прошло не более минуты.

— Думаю, нам с вами есть что обсудить.

***

Раз, два, три… Алексей взмахнул рукой, и Олег выступил с гитарным проигрышем. Репетиция концерта шла полным ходом. Воробьев, выпавший из обоймы, старался наверстать упущенное. И он пел, играл на баяне и покачивал своим залаченным хохолком. Все как всегда. Все как обычно. Алексей почти не отвлекался, однако под вечер, когда музыканты отошли на поздний обед, тоже уселся за свой.

Вот только поесть ему не удалось. Кала прислала ему геолокацию и сообщила, что находится в полиции. Одного этого оказалось достаточно, чтобы сорваться с места.

В отделении его усадили ждать в коридоре. И ничего не объясняли. Так бы Алексей и куковал, если бы из одного кабинета в коридор не вышла бы сотрудница — женщина в возрасте и при габаритах. Она скользнула взглядом по сидящим в коридоре, остановилась на Алексее, и тот тут же расцвел улыбкой.

— Вы — Алексей Воробьев? — спросила дама в погонах, и тот согласно кивнул:

— Это я, да.

— Надо же — в жизни вы не такой взрослый, как на экране.

— Стараюсь.

— А… Можно автограф? — женщина мялась, было видно, что ей не солидно, но терпеть она не могла.

— Можно и на концерт…

И, спустя десять минут, Воробьев уже знал, в каком кабинете Кала, и что примерно произошло — убийство, где Чопра свидетельница.

Алексей почти подхватил Калу, когда она вышла из кабинета. Его трясло, но он очень старался сделать вид, что все хорошо. Не ради себя, а ради нее.

— Как ты? — спросил Воробьев, обнимая девушку.

Он был уверен, что прошлый год решил сожрать то, что ему не удалось тогда. Теперь уже сомневаться не приходилось.

— Все нормально, — достаточно хладнокровно ответила Кала.

Это все ещё действовал шок.

Но в руках Алексея она все равно сразу почувствовала себя лучше. Наконец — выдохнула. Мир начинал принимать привычные очертания.

— Правда, все хорошо. Я сильнее, чем ты думаешь. Поехали домой?

Нужно написать Джею.

========== Глава 16. Милость богини. ==========

Было очевидно то, что этой ночью Кала не уснёт. Ей даже приходило в голову выпить что-то из таблеток Алексея. Его давно мучили ночные кошмары, и потому среди выписанных ему препаратов был и сильный нейролептик, действующий как хорошее такое снотворное. Вот и сейчас Воробьева просто отключило — он допоздна сидел с Чопрой, пока перебарывать действие таблеток не стало просто невыносимо. Девушка лежала с ним в кровати, неосознанно поглаживая его по щеке, пока сам мужчина сжимал ее во сне. В другой руке Чопра держала телефон, пялясь в открытую переписку. Последним сообщением так и осталось ее собственное: «сгори в аду». Судорожно выдохнув, она принялась печатать.