— Ненавижу «Маску».

Тимур горько усмехнулся.

— Если честно — я тоже.

А на экране как раз Киркоров восхищался Далматинцем.

— В том году нам было запрещено говорить об убийствах в эфире. Даже после смерти Мари. Погибла участница, а мы должны были сидеть в судейских креслах, улыбаться и делать вид, что ничего не случилось. Шоу якобы продолжили в память о ней, помнишь же? Интересно, что за чушь они придумают теперь.

Потому что это точно лишь начало.

Это понимали все, кроме Калы.

Воробьев снова взглянул в сторону телевизора. Костюм Далматинца, конечно, выглядел впечатляюще. Очень впечатляюще. Такая участница сама по себе привлекала внимание. И не только положительное.

— Шоу должно продолжаться, — эта азбучная истина буквально на зубах навязла. — На убийствах рейтинги поднимутся до небес.

И это было отвратительно. Как и мысль, что каждый человек в его жизни может нести с собой смерть.

***

Интересно, Федор сильно злится?

И почему ты об этом думаешь, а, Маш?

Казанцева сидела в одиночестве. Опять. Смотрела этот треклятый третий выпуск и с раздражением сжимала челюсть, жуя мармеладных червей. Когда ей было очень плохо, она ела. Причем обычно всякую гадость. Во всем виноват этот чертов Воробьев. Он не имел права быть милым с ней, переходя грань. Во втором сезоне Маша танцевала и в номерах Зайца, ещё одного всеобщего любимца, но Батрутдинов никто открыто не флиртовал с ней. А Алексей заигрывал, стрелял своими голубыми глазками то в ее сторону, то в сторону Кати, в итоге отдав предпочтение последней. А теперь он замутил с Калой Чопрой, вылизанной моделькой, да ещё и сообщил об этом прямо в шоу. Девушка пролистала ленту «Твиттера», где поклонники проекта во всю вопили. Кто-то восхищался красивой парой, а кто-то оскорблял Калу из ревности. Ведь фанатки всегда считают, что именно они предназначены своему кумиру. Маша усмехнулась и пролайкала все негативные посты о девушке.

Интересно, Воробьев в курсе, что она — Далматинец? Если да, то это влетит им в копеечку. Боне и Батрутдинов чудом избежали штрафа год назад из-за массовой истерии вокруг убийств.

Маша же теперь даже не могла нормально замутить с Федором из-за своих навязчивых мыслей о Воробьеве. Кажется, она банально обидела Соколова. Как забавно — вокруг нее собрались мужики с птичьими фамилиями. Вот только символом одного была птица благородная, охотничья. А у другого — та, что легко становится добычей кого-то более крупного.

Однажды Казанцева уже фиксировалась так на другом мужчине — своем преподавателе по танцам. К нему липли все девчонки, что выводило ее из себя до такой степени, что внутри разгоралось жгучее желание добавить цианида в дурацкую термокружку, которую он везде оставлял. Ты либо мой, либо ничей.

Маша сидела на нейролептиках, антидепрессантах и ещё нескольких антипсихотиках. В какой-то момент ей даже показалось, что препараты помогают, потихоньку выводя в ремиссию. А потом случился третий сезон «Маски».

«Сомневаюсь, что Далматинец долго проживет» — написал один из пользователей «Твиттера» под ником «ghostface666». Казанцева снова усмехнулась.

Поставила «лайк».

========== Глава 15. Он подбирается ближе. ==========

Хорошо, что репетиции, в которых участвовал Федор, были назначены на день, а не на утро. Спал он плоховато — до ночи сидел в чате, обсуждая убийство, и, даже отходя ко сну, не выпускал телефона из руках. Его утро началось с огромной кружки кофе, а потом — еще и с большого стакана, когда он ждал Давида у его дома. Тот тоже, видимо, припозднился и был каким-то по-странному дерганным. Федор хотел было спросить — что случилось, но Давид оборвал его:

— Поехали, ну.

И они поехали. Федор то и дело хватался за телефон и заглядывал в чат. Давид тоже не отставал и строчил кому-то сообщения, ответы на которые встречал, хмурясь.

— У тебя что-то случилось? — спросил Федор, но Давид лишь выплюнул:

— Все в норме. Это мама.

Странно, обычно мама ему не писала так часто. Ну мало ли… Вдруг что-то случилось.

Соколов быстро переключился на другое и забыл о своих мыслях. Он хотел обсудить с Давидом происшествие, но тот упорно игнорировал друга, и Федор решил не наседать. У него и так достаточно собеседников.

За сегодня она оттанцевала уже в нескольких номерах разных участников. На подходе была как раз Далматинец, что пока ещё не приехала, и Маша отошла в сторону, чтобы принять свои таблетки, которые забыла выпить сразу с утра. Несколько глотков уже успевшей стать теплой воды из бутылки. Интересно, Чопра задерживается из-за Воробьева? При мысли, что те встречают и проводят вместе каждое утро, Казанцевой становилось почти физически плохо. Казалось, внутри танцовщицы разливается густая тьма, покрывающая собой все иные чувства.

— Так, отдыхайте, — сказал Никита и вышел из зала. — У вас заслуженный перерыв.

Маша набрала себе максимальное количество номеров, чтобы полностью загрузить свое тело, а заодно и разум. Какие-то ребята из балета уже уезжали домой, заканчивая рабочий день, а какие-то только приезжали и начинали разогреваться. В числе последних Казанцева заметила Федора и Давида и даже немного зарделась. Вспомнила, как их с Соколовым губы почти соприкоснулись и…

Можно хмуро понаблюдать за ними со стороны. Как обычно. А можно подойти и сделать из себя посмешище. Но Маше уже нечего терять, верно? Она и так уже прослыла в балете сумасшедшей, помешанной на Воробьеве.

Девушка отставила бутылку с водой в сторону и, натянув неловкую улыбку, двинулась в сторону Вашакидзе и Соколова.

Первая группа танцоров покидала зал, зато вторая успела приехать почти в одно время, и теперь в коридоре была толчея. Федор хотел было попросить Давида сходить за водой, как вдруг к ним подошла Маша. Соколов уже не злился на нее. Даже озорно улыбнулся, когда та заговорила.

— Ну что, задроты, как вам последние новости?

— Охуенные новости, ты что, — Федор почти вплотную шагнул к девушке, пользуясь тем, что сзади его толкали. — Когда ещё сможешь поучаствовать в таком! Творить историю!

— Я отойду, — сказал Давид.

— Да, захвати воды, плиз.

И снова Федор все свое внимание отдал Марии.

— А как тебе стать участницей двух историй с убийствами, а?

— Ты так уверен, что это убийство связано с шоу? — выгнула бровь Маша, но назад не отступила.

— Да, я уверен в этом, — на его губах сияла довольная и слегка загадочная улыбка. — Есть много моментов, которые указывают на это. Например…

Федор хотел было продолжить, но спохватился. В конце концов, Маша впервые проявила к нему внимание. Ну, ок — сама подошла и стала чем-то интересоваться. Нельзя было не воспользоваться таким шансом. Поэтому Соколов решил промариновать интригу.

А об этом вы узнаете в следующей серии.

От Федора снова пахло, кажется, «олдспайсом». Тем, что с ароматом печенек. Казанцева невольно принюхалась — всяко приятнее, чем пот других танцоров. Зал бы проветрили что ли.

— В любом случае — мне все равно. Просто стоит держаться подальше от выживших, и тогда выживешь сам.

Если рассматривать происходящее, как фильм ужасов, то Маша совершенно точно не метила в главные герои. Напротив — чем ты от них дальше, тем тебе же лучше. Сейчас она просто оценивала настроение Федора, и, кажется, тот снова был настроен к ней позитивно. Это внезапно радовало.

— Не всегда это работает. Часто рядом с выжившим появляется второй.

И это буду я, детка.

— Так понимаю, в эту пятницу будет самый крутой сбор, да? После случившегося.

— Конечно, будет. И я, конечно же, приглашаю тебя. Ну, если захочешь.

Лучезарная улыбка. Нужно ковать железо, пока оно горячо. Ну же — взгляни на меня так, как нужно. Ты же нравишься мне, и очень сильно. Я куда лучше этого вшивого Воробья.

— Спасибо, Давид.

Вашакидзе подал ему бутылку воды, хмуро кивнул Маше, и пошел разогреваться. Федору тоже бы не мешало, но…

— Так что?