— Бери компьютер, Фарух — за рулем. Доделаешь по дороге. Возьмите машину. Я буду вести Леа, неизвестно, что на уме у Ринеля. У меня плохое предчувствие.
— А… где мы возьмем машину, господин Блэквел?
— Лучше не беси меня. Ты итак на волоске от отчисления!
— Понял. Угоним.
Шпионка быстро собрала компьютер и необходимое оборудование. Ранения парня не мешали ему быть джентльменом, потому Фарух помог Кристине выбраться из фургона и заслужил улыбку. Блэквел ударил ладонью по кабине водителя и они сорвались с места.
В машине Ринеля
— Грация, нам нужно время, чтобы обеспечить прикрытие. Тяни как можешь.
Суарес рассматривала мелькающие за окном огоньки. На машине она ездила всего несколько раз и никогда — по ночному городу. Он завораживал. Там, за стеклом, уже неспешно брели люди. Кто держался за руки, кто гулял в обнимочку, кто, натянув капюшон на лицо, грустно брел, пиная ногой жестяную банку. Столько людей, столько судеб, столько разных жизненных историй… Одна из этих историй творилась по другую сторону стекла. Здесь, в автомобиле.
Ринель с интересом наблюдал за светлой, которая старалась найти разумные причины не смотреть на отвратительное лицо собеседника. Ей следовало тянуть время. Но только сейчас, когда она отважилась поднять взгляд и увидела, с какой сальной ухмылочкой, приоткрыв рот и высунув кончик языка, на нее смотрит объект, поняла, что вряд ли сможет. Она натянуто улыбнулась:
— Господин Аль-Денте. Не будет ли слишком большой наглостью попросить вас… остановиться где-нибудь в кафе. Мне бы хотелось выпить чашечку кофе. Успокоиться. Не хочу, чтобы меня увидели в таком состоянии.
— Мы можем поехать ко мне, — предложил мужчина и сердце светлой бухнулось вниз, едва не разбившись о скалы страха. Ей нельзя поддаваться панике. Имеется реальная опасность, что, если он ее не похитит, то изнасилует, наплевав на все. В такой рискованной ситуации первое правило — сохранять трезвый рассудок. На нервах вы можете совершить кучу ошибок. Многие, поддавшись панике, впадают в ступор и теряют способность к самосохранению, поэтому паника — первый враг шпиона. В любой ситуации следует сохранять хладнокровие и оптимистичный настрой, будь то крушение самолета или перебитая артерия на вашей шее. Настрой решает все.
— Господин Аль-Денте, — настойчиво и строго осадила его Суарес.
— Да, я помню, — виновато протянул мужчина, склонив голову. — Конечно. Куда бы вы хотели?
— Мне все равно. Туда, где есть кофе. На ваше усмотрение.
— Грей, остановись в «Уитни палас». У них качественный кофе. Какую марку вы предпочитаете?
Во время миссии шпион должен помнить, что риск разоблачения существует всегда и любой, даже самый безобидный вопрос может подвести агента к гибели, выдать слабые места в его легенде либо вовсе сорвать таковую. Проверяет? Суарес не разбиралась в кофе и не знала никаких марок, хотя, как любительница роскоши, должна была знать. Она уже хотела ответить, что это не имеет значения, но на помощь пришел Блэквел.
— Лювак.
— Лювак, — с полуулыбкой протянула Леа.
— Лювак? — брови мужчины затерялись в шевелюре и он рассмеялся. — Надо же. Поразительно! Впрочем, для дамы с вашими предпочтениями как раз-таки предсказуемо. Многих отпугивает то, как производится этот сорт. Вас не смущает этот факт?
— Маленькие зверьки, циветты, поедают зерна и переваривают. Сборщики добывают их из экскрементов, очищают, сушат и обжаривают.
Светлая с отвращением сглотнула, представив, какой сомнительный напиток ей придется опробовать.
— Мне кажется, это добавляет остроты, — соврала Суарес, играя роль. Подобной остроты она вовсе не желала и пробовать кофейные какашки зверька не хотела.
— Тебе бы понравился «кона». Выбери его, — подсказал куратор.
— Но на этот раз я выберу кофе «Кона», — улыбнулась Леа. — Не возражаете?
— Ничуть.
Кажется, проверка пройдена. Не окажись рядом ее невидимого ангела-хранителя, неизвестно, чем бы закончился этот невинный, на первый взгляд, допрос.
Автомобиль остановился возле одноэтажного здания со светящейся вывеской. Ринель открыл для светлой двери автомобиля, а в заведение их пригласил швейцар. Внутри играла приятная расслабляющая музыка, приглушенный мягкий свет создавал интимную обстановку. Мягкие низкие диванчики, невысокие столики — все это располагало больше к общению и знакомству, нежели чаепитию.
Мужчина пригласил Леа за столик возле окна, и они взяли кофейные карты. Спасибо Кристине. Брови Суарес больше не летали от цен. Здесь цены были на порядок меньше, но все же очень высокие. Леа выбрала уже знакомый ей гляссе из коны, а на десерт предпочла брауни — шоколадное удовольствие. Одно из наиболее дорогих лакомств в этом заведении, что должно было соответствовать запросам красавицы.
Ела неспешно, искренне наслаждаясь терпковатым вкусом пирожного и глотала кофе маленькими кусочками. Кона ей действительно понравился. Насыщенный, пряный, но крайне приятный вкус. Она бы могла привыкнуть к такой жизни, не сиди напротив омерзительный тип. Он снова высунул кончик языка и наслаждался тем, как Суарес аккуратно ест пирожное. Ринель выбрал холодный эспрессо с коньяком и выпил его залпом, чтобы иметь возможность получить удовольствие от зрелища.
Светлая изнутри тряслась от отвращения, но была вынуждена тянуть время. К счастью, можно было подменить одну эмоцию другой и трясущиеся от омерзения руки скрыть за волнением. У нее даже глаза стали влажными от непролитых слез:
— Ну же, дорогая, почему вы едва не плачете?
«Потому что меня от вас воротит!»
— Вспомнила. Данте… ни за что бы не подумала, что он на такое способен! Ни за что…
Она сделала глоток и подцепила ложечкой мороженное. Медленно отправила в рот. Время… сколько еще тянуть?
— Вы не возражаете, если я от вас позвоню? Я не взяла с собой ни деньги, ни телефон. Не думала, что вечер закончится… так.
Светлая помнила наизусть номер, который передала Ринелю. Он сцеплен с номером «Колыбели надежды», поэтому при звонке должна была ответить Кристина и, при необходимости, «перевести» на Суарес.
— Разумеется.
Перед ней лег сотовый телефон. Девушка никогда не работала с такой моделью, а потому, чтобы не попасть в очередную яму, ласково попросила:
— У меня дрожат пальцы. Не могли бы вы набрать номер?
Мужчина с сальной улыбкой набрал продиктованный номер, сохранил его в памяти, подписав «сладкая» и передал светлой. Ее посетил приступ тошноты. Это она-то сладкая… Когда же закончится этот ад?
— Здравствуйте, можно смотрительницу?
— Это госпожа Уизли, я вас слушаю.
— Госпожа Уизли, это Регна. Я бы хотела сегодня остаться на ночь в своей комнате отдыха. Я могу это сделать?
— Конечно, дорогая. Если меня не окажется на месте, то ключ там же, где и всегда. Под ковриком. Только в твоей комнате течь, остановись в другой гостевой. Правый коридор, вторая дверь налево.
— Спасибо. Вы очень любезны, как и всегда. Доброго вечера.
— У тебя все в порядке, Регна?
— Все хорошо, госпожа Уизли, не переживайте. Я скоро буду.
Положила трубку и вернула телефон мужчине. Под его взглядом девушка чувствовала себя голой и грязной. Хотелось принять душ, прополоскать рот с мылом несколько раз и вообще потерять память. Ей не верилось, что шпионаж — настолько сложное, в эмоциональном плане, занятие. Да, преподаватели твердили, что шпион должен уметь манипулировать другими людьми, эмоционально дистанцироваться от происходящего, жить под личиной легенды, но… она не предполагала, насколько это сложно, особенно, когда маленькие поросячьи глазки беззастенчиво блуждают по твоему телу, как по собственным активам. В том, что Ринель в ней заинтересован, Леа не сомневалась. А вот в способности выполнить вторую миссию, уже в доме с похищенными девушками — очень даже.
Сейчас, когда ужас утреннего нападения несколько притупился, адреналин от риска быть пойманной распался, а восторг сказочных событий прошел, она осознала, насколько глупым было ее поведение. Когда Блэквел велел отступать, следовало его послушать. Тогда они смогли бы переставить фигуры на шахматной доске и попробовать заново… Но качественно, без риска быть пойманными или раскрытыми. А сейчас, если удастся выбраться из лап Ринеля, наверняка ее отчислят. Одно обстоятельство согревало душу — она добыла паспорта, а, значит, известны данные похищенных девушек и установлена связь Ринеля с ними, что уже немало. Наверняка господин куратор сможет верно распорядиться этой информацией. Если бы не он, не его мудрое спокойствие и поддержка сейчас, светлой пришлось бы туго. Но его присутствие, пусть и незримое, придавало сил. Девушка собралась с духом, отринула меланхолию и улыбнулась.
