— Ох, мамочки! За-а-ая-я-я!

Ору не своим голосом.

А с голосом что?

— Паша, твою мать! Ты где? Дети!

А в ответ — тишина…

— Ксюша, Катя, Мироша…

Начинаю уже шептать, потому что мне не нравится происходящее.

По щеке скатывается первая слеза, а в горле становиться тяжёлый ком, который не даёт даже вдохнуть.

— Дети…

Открываю первую дверь, что видела в комнате, это оказывается ванная. Да такой квадратуры, что больше нашей кухни.

Закрываю. Всхлипы не перестают вырываться из горла, а только нарастают.

Открываю следующую дверь — коридор.

Тоже тёмный какой-то. Только на стенах ещё картины есть.

Пытаюсь сделать шаг, а ноги не слушаются уже.

— Зая, дети! Это не смешно. Не смешно… Паша, если ты, зараза, меня разыгрываешь, я тебя не прощу!

Плохая шутка. Я вообще не представляю ЧТО я такое! Да я даже фильмы фантастические последний раз смотрела года три назад. Мне не могла такая хрень присниться!

— Ай.

Пищу от своего щипка. Больно!

— Дети. Пожалуйста…

Вот только то, что я начинаю чувствовать внутри себя, говорит мне, что никаких детей я здесь не найду.

— Боже!

Я просто замираю каменным изваянием, выйдя в центр огромной кухни-гостиной. Прямо посредине этого всего шика! Холодного. Безжизненного. Пустого.

Я одна!

— Я не просила этого. Не просила! Где мои дети? Где мой муж?

Меня начинает трясти ещё сильнее.

И тут… звонок! Звонок, мать его! В дверь! От неожиданности я просто подлетела на месте. Как в тумане двигаюсь на источник шума! Я очень надеюсь, что сейчас за дверью увижу своих и от души им настучу! Всем.

Возле входной двери весит видеодомофон. Но в него я вижу только букет. Выдыхаю.

— Вот я вам сейчас…

Это я говорю до того момента, пока полностью не открываю дверь! Ведь через пару секунд я понимаю, что на меня смотрит… Мужик! Левый мужик! Хотя, что-то в нём есть знакомое! Но что?

Мне в руки приземляется букет и бутылка вина́! Полусладкого⁈ Да я такие сиропы не пила лет десять!

— Рыбка, твой кот только на часик. А то моя хочет сегодня в ресторан.

Мои глаза становятся размером с футбольное поле! Я узнаю́ этот голос.

Это муж моей школьной подруги Маринки, которую я видела, последний раз, пять лет назад. На встрече выпускников. И с Ромкой мы вообще тогда даже не пересекались!

Но полный аут настаёт тогда, когда этот кобелина, начинает лезть ко мне своим слюнявым ртом!

Вот с реакцией у меня всегда был полный порядок, поэтому прилетевший по морде букет пионов, кстати, розовых, был как нельзя полезен в этой странной ситуации.

Хотя, оказалось, недостаточным аргументом.

— Ну ты чего? Обиделась?

И руки тоже в ход пошли. Залезая ко мне под это подобие ночнушки!

Как итог, бутылка этой бурды полусладкой, упирается теперь в грудь Романа. И… о чудо! До него доходит, что что-то не так.

— Рыбка?

Меня даже передёрнуло, причём достаточно сильно, а у моего нежданного гостя, глазки начали сужаться, но удивление из них никуда не делось, а только увеличилось.

— Рома-а-а-а? — вопросительно тяну имя этого члена общества, и желание его долбануть, вот прямо этой бутылкой становиться маниакальным, — Какая я тебе, к ебеням, рыбка⁈ Это раз! Ты какого хрена здесь делаешь⁈ Это два! И три… ты что, кобелина, берега попутал⁈

Вот, кстати, ради таких моментов стоит даже перейти на чисто «народный язык», потому что выражение лица Романа было непередаваемым. То охренение, которое оно выражало, было просто наивысшим.

— Ты что, рыб… точнее, Вика, головой ударилась, что ли?

Теперь моё охренение начало поднимать свою, ещё не опущенную голову.

— Мы же договаривались, что как только я разгребусь на работе, то заскочу к тебе, и отчёт заодно отдам, и проведём с тобой врем…

Роман начал затихать, а я явно начала бледнеть, потому что ноги мои задрожали реально!

— Это бред какой-то! Бред.

Начала шептать я, потому как то, что происходило сейчас не хотело укладываться в моей голове! Никак не хотело.

А как только Роман потянулся ко мне руками, я шарахнулась от него в сторону, задев при этом какую-то полочку, дебильную между прочим. Да так задело, что звёзды полетели в глазах.

— Ш-ш-ш… вот же с-с-с-собачка женского пола.

— Ты чего? Рыбка?

— Ещё раз назовёшь меня «рыбка», я тебе яйца оторву.

И это я гаркнула, хотя последние года четыре старалась всегда держать себя в руках, деток всё-таки воспитываю, и криком здесь не поможешь. Но сейчас…

Тычу в руки Роману его букет и пока он не пришёл в себя, выталкиваю за дверь квартиры.

— Ты… чего… рыб…

Ну, предупреждала же! Для убедительности своих слов решила пока обойтись только поджопником. И так приложила его, что «бедный мужик», от неожиданности отлетел от двери метра на три. Как раз, то что нужно, чтобы я успела закрыться.

— Ты чего? Вика, открой!

Ты гляди ещё и в дверь мне будет тарабанить!

— Уматывай отсюда подобру. Пока можешь ещё. — крикнула ему из-за двери, а сама начала оседать на пол. — Вот тебе и уснула на диване! Вот и попросила тишины!

Глава 4

В голове полный штиль! Ноль! Пусто! Ничего не могу понять! Я просто потерялась, как та девочка из старого доброго прикола.

Но что-то сейчас мне совершенно несмешно. Сижу на полу, подпирая спиной входную дверь, и пытаюсь хоть что-то понять. Но ничего! Абсолютно!

Может, я просто крепко заснула и теперь не могу проснуться? Ведь бывают же реалистичные сны, что и кричать начинаешь так, что слышно в реальности!

И опять звонок в дверь! Но в этот раз я не просто подпрыгнула на месте, я завизжала.

«Это точно пришли дети! Сейчас они мне все расскажут, и мы с ними дружно посмеёмся!»

— Ну что так долго, блин? — выдаёт возмущённый голос моей… сестры?

— Надя⁈ — и лёгкий шок начинает перерастать в панику.

Когда я последний раз видела Надьку, а это было, примерно, месяц назад, она была немного замученная, но при полном параде и с идеальной фигурой. А сейчас передо мной стою… «Я»!

Ну, то есть, та «Я», которой я была ещё вчера вечером.

Только у этой «Я» рост немного меньше чем мой, всего-то метр шестьдесят, блондинистые волосы, почему-то жёлтого оттенка сейчас. Хотя я точно помню, что Надя моя была платиновой блондинкой и очень щепетильно относиться к своему внешнему виду. А у этой «Нади» на голове гулька в «лёгком беспорядке» и ни грамма косметики.

— Вик, у тебя, что припадок очередной? — сказала сестра, мазнув по мне немного удивлённым взглядом, но только немного. А в остальном продолжила свой путь в сторону кухни.

— Наденька, миленькая, ты пришла мне сказать, что это всё розыгрыш? — прошептала я, догоняя сестру уже у кухонного островка.

— Какой розыгрыш, Вик? — немного удивлённо сказала сестра, — Я тебе еды нормально принесла. И вообще, мне скоро нужно бежать, потому что мы сегодня только третий день с Макарчиком в сад пошли, ты же знаешь. И пока он привыкнет, его нужно забирать в обед. — всё это мне выдаёт сестра раскладывая контейнеры с едой в холодильнике, и не обращая внимания на моё бледнеющее лицо. — Хотя кому я это говорю. Вот как будут свои, так поймёшь… Вик?

Всё! Финиш! Баста! Что там ещё говорят в такой ситуации?

Какие, блядь, свои⁈ У меня ТРОЕ! Трое детей!

Но это уже только мысли, а в остальном я просто отключилась.

— Виктория Викторовна, вы меня слышите? — какой-то грубоватый мужской голос начал пробиваться сквозь туман в голове. — Виктория Викторовна.

— Что? — прохрипела я, и вдруг меня пробила боль, — А что с моей головой?

— Головой⁈ — заорала Надя где-то сбоку, — Тебя сейчас волнует только, что с твоей головой?

— Ой Надь, не ори. — застонала.

— Я тебе сейчас так не по ору! — нет. Всё-таки в этом она себе не изменяет: если завелась — хрен ты её успокоишь.

— Надежда Викторовна, вашей сестре сейчас противопоказано волнение. — опять этот голос.