Змеи Лес качается, прохладен, Тут же разные цветы, И тела блестящих гадин Меж камнями завиты. Солнце жаркое, простое, Льет на них свое тепло. Меж камней тела устроя, Змеи гладки, как стекло. Прошумит ли сверху птица Или жук провоет смело, Змеи спят, запрятав лица В складках жареного тела. И загадочны и бедны, Спят они, открывши рот, А вверху едва заметно Время в воздухе плывет. Год проходит, два проходит, Три проходит. Наконец Человек тела находит — Сна тяжелый образец. Для чего они? Откуда? Оправдать ли их умом? Но прекрасных тварей груда Спит, разбросана кругом. И уйдет мудрец, задумчив, И живет, как нелюдим, И природа, вмиг наскучив, Как тюрьма стоит над ним. 1929 Пролог
Нехороший, но красивый, Это кто глядит на нас? То мужик неторопливый Сквозь очки уставил глаз. Белых житниц отделенья Поднимались в отдаленье, Сквозь окошко хлеб глядел, В загородке конь сидел. Тут природа вся валялась В страшно диком беспорядке: Кой-где дерево шаталось, Там реки струилась прядка. Тут стояли две-три хаты Над безумным ручейком. Идет медведь продолговатый Как-то поздно вечерком. А над ним, на небе тихом, Безобразный и большой, Журавель летает с гиком, Потрясая головой. Из клюва развивался свиток, Где было сказано: Убыток Дают трехпольные труды. Мужик гладил конец бороды. 1929 На даче Вижу около постройки Древо радости – орех. Дым, подобно белой тройке, Скачет в облако наверх. Вижу дачи деревянной Деревенские столбы. Белый, серый, оловянный Дым выходит из трубы. Вижу – ты, по воле мужа С животом, подобным тазу, Ходишь, зла и неуклюжа, И подходишь к тарантасу, В тарантасе тройка алых Чернокудрых лошадей. Рядом дядя на цимбалах Тешит праздничных людей. Гей, ямщик! С тобою мама, Да в селе высокий доктор. Полетела тройка прямо По дороге очень мокрой. Мама стонет, дядя гонит, Дядя давит лошадей, И младенец, плача, тонет Посреди больших кровей. Пуповину отгрызала Мама зубом золотым. Тройка бешеная стала, Коренник упал. Как дым, Словно дым, клубилась степь, Ночь сидела на холме. Дядя ел чугунный хлеб, Развалившись на траве. А в далекой даче дети Пели, бегая в крокете, И ликуя, и шутя, Легким шариком вертя. И цыганка молодая, Встав над ними, как божок, Предлагала, завывая, Ассирийский пирожок. 1929 Осеннее утро Обрываются речи влюбленных, Улетает последний скворец. Целый день осыпаются с кленов Силуэты багровых сердец. Что ты, осень, наделала с нами! В красном золоте стынет земля. Пламя скорби свистит под ногами, Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом. |
