Ива разревелась, топала ногами, раскидывала вещи, хлопала дверью шифоньера. Ресницы и веки потекли уродливыми ручейками.

– Могла бы предупредить, – шёпотом произнёс едва отдышавшийся жених, корчась от боли, – откуда мне было знать? И вообще, зачем тебе этот конкурс? Мы и так знаем, что ты самая лучшая и красивая.

– Что бы ты понимал? Кто будет участвовать, тому оценки и зачёты в семестре автоматом поставят. Балбес твоё имя.

– Да ничего у тебя с причёской не случилось. Сама посмотри. Зря только увечье мне нанесла.

– Поделом. Если женщина говорит, что ты не прав – прислушайся, а не спорь. Успокаивай теперь, как хочешь. У тебя времени минут сорок. Сделаешь из меня королеву, прощу. Или я не знаю, что с тобой сделаю.

– Иди, умойся для начала. Опухла вся. Соплей-то. Откуда столько?

– Не беси меня. Лучше помоги наряд выбрать. Я должна быть самая интересная.

– Кому, и чего ты должна?

– Деду Фому. Себе я должна, по жизни. Вот это платье тебе как?

– Обалденное. Только у тебя в нём трусы видно.

– Какие трусы? Мы же в бикини будем.

– А причём здесь платье? Там нужно чтобы титьки торчком стояли и попа откляченная, круглая как орех. Ну, ещё походка конкурсная, от бедра. Пройдись.

– Может быть, тебе ещё стриптиз станцевать? Трусы… не трусы, а трусики. Это у вас трусы. Уговорил, в этом платье пойду. Можешь теперь целовать. Только руками не трогай. Беда с вами, мужчинами. Ничего не соображаете. У-у! Как бы дала ещё раз… ладно, живи пока. Ну, хватит, засосов мне не хватало. Всё, проваливай. Твоё время истекло.

– Давай, провожу хоть.

– Перебьёшься. Мне ещё репетировать нужно, сосредоточиваться, улыбку потренировать. Завтра поговорим. Целуй последний раз. Осторожно. Я тебя люблю. До завтра.

Сергей пошёл домой в непонятных чувствах. Люблю, а сама… женщины, одно слово. Сами не понимают, что творят. А без них тоже плохо.

Конкурс красоты. Так бы и сказала – стриптиз буду танцевать.

Юноша вспомнил тот, первый день, самый прекрасный из тех, что ему довелось прожить. Ива была бесподобно хороша. Как такую не любить, как не восторгаться? Чудо природы. Каждый сантиметр возбуждающего желание тела – сплошная загадка. А как притягивает. Куда там магниту. Гипноз, что ли?

На конкурс Иву не взяли. Как и следовало ожидать, основные претендентки заранее получили от организаторов недвусмысленные предложения, рассчитываться за которые нужно было известными, отнюдь не вегетарианскими способами.

Остальные претендентки требовались для массовки, чтобы придать неприличному по сути мероприятию видимость настоящего отборочного процесса.

Девочка в отчаянии неделю просидела дома в затворе, не пуская никого, в том числе и Сергея.

Отвергнутый, хо

Пусть успокоится. Может быть, этот нелицеприятный случай отворотит её от мероприятий подобного толка.

Говорил ведь сразу – зачем тебе этот спектакль? Не послушалась. Самостоятельная, гордая, своевольная. Королевой красоты непременно стать желает.

Через неделю отношения вновь наладились.

Ива не могла налюбоваться на жениха, не слазила у него с коленей, требовала целовать, целовать и целовать.

Естественно Серёжка растаял. Ну, хорошо же у них всё.

Жизнь вернулась в спокойные берега, вновь стала интересной. Изредка, правда, Сергей ходил в парк, нарезая круги возле той скамеечки, желая подсознательно, и одновременно опасаясь встретить Дашу.

Просто так. Чтобы поговорить.

Она ведь так хорошо умеет слушать. Да и вопросов накопилось. Только женщина способна на них ответить.

Ива не в счет. Все задачки, так или иначе, были связаны с ней.

Никак не удавалось юноше познать загадки и тайны женской души. Например, почему для девчонок логика не является аргументом?

Даже если приводишь детальные конкретные доказательства, Ива способна отвергнуть и разрушить их единственной репликой. Например – "ну и что?"

А действительно, попробуй, оспорь. Обхохочешься.

Обычно Сергей ходил из техникума пешком. А тут дождь. Пришлось ехать в переполненном автобусе.

Водитель, как назло, запускал только через заднюю дверь, а выпускал в переднюю, проверяя у каждого билеты.

Юноша, поглощённый размышлениями о загадочном и непредсказуемом поведении девушек, протиснулся на выход. Впереди стояла прижатая к двери девушка в красочном платье до пят с двумя тяжеленными сумками. Это было видно по налившимся кровью венам.

Сзади их прижимал огромный мужик с массивным пузом, головой упирающийся в потолок.

Сергей из последних сил отталкивался от двери, чтобы невзначай не раздавить девушку. Судя по фигуре, она была тонкая и звонкая.

Когда дверь на остановке открылась перед глубокой лужей, девушка сосредоточилась, намереваясь перескочить через грязь. Она согнула ноги в коленях для большей длины прыжка, сумки послала вперёд, стараясь использовать силу инерции тяжестей и…

Здоровяк подтолкнул Сергея, словно пушинку.

Нога юноши сорвалась на ступеньку ниже, наступила на подол приталенного платья, намертво прижав материю к грязному полу.

В это мгновение прыжок уже невозможно было остановить.

Девушка полетела вслед за сумками. Раздался хруст отрываемой по шву материи.

Дальше Сергей ничего не видел, поскольку пузатый опрокинул его прямо в лужу, не дав ни одного шанса изменить траекторию полёта.

Следом полетел и обладатель столь впечатляющего тарана, накрыв бедолагу безразмерной величины телом.

Хорошо, что процесс вываливания содержимого салона автобуса на этом застопорился.

Кое-как Сергей выбрался из-под придавившей его туши, мокрый и грязный. Глазами начал искать пассажирку, улетевшую вслед за своей поклажей.

На него, смеясь и плача, смотрела Даша, у которой он оторвал до самого пояса подол платья.

Да, это была именно она.

Выглядела девушка немногим лучше Сергея, правда весьма эротично.

Даша старательно пыталась прикрыться. Сзади стенкой остановки, спереди – сумками. Выходило не очень.

Ободранный верх, голые ноги и тоненькая полоска трусиков выглядели анекдотически смешно.

Когда они узнали друг друга, смех стал настолько заразительным, что хохотали от души вместе с ними все невольные зрители.

Пришлось парню снимать с себя  одежду до пояса и оборачивать вокруг Дашиного корпуса.

По всему выходило, девушка живёт ближе. К ней и пошли.

Обстановка в её квартире оказалась добротной, уютной, но весьма скромной.

– Что же у тебя в сумках, не камни часом?

– Книжки. У подружки родители мебель купили, от всего лишнего избавляются. Библиотека в дизайн не вписывается. А я читать, страсть как люблю. Выбрала самые интересные книги для начала. Потом ещё привезу.

– Я тоже люблю читать. Больше приключения.

– Я всё читаю. На книги больше половины зарплаты трачу. Теперь можно на что-то другое наэкономить. Исторические люблю, драмы, комедии, философию, классику. Да разное.

Папины вещи оказались слишком велики. Даша сунула Юноше в руку мамин халат и послала в ванную.

– Ты больше пострадал. Значит, моешься первый. Одежду оставь в ванной. Шампунь, мыло – всё на полках. Найдёшь сам, не маленький. Полотенце любое возьми. Давай, Ихтиандр.

Когда Сергей вышел, Даша посадила его к включенному телевизору, поставила на журнальный столик горячий чай, сахарницу и вазочку со сладостями.

– Обсыхай, обживайся, грейся. Я мигом.

Распаренная Даша в щегольском коротком халатике выглядела фантастически привлекательно.

Как ни заставлял себя Сергей не пялиться, ничего не выходило. То и дело ловил блуждающий взгляд на розовых коленках, на срезе подола, на шее или личике девушки.

Смотрел и не находил ни одного изъяна. Нет, она не была совершенством. Куклы Барби только в кино встречаются. Она была просто живая и впечатляющая.

Открытые участки тела вызывали страстное желание дотронуться: завлекали, манили возможным наслаждением.

Сергей и так, и этак пытался убеждать себя, что не за тем пришёл. Ну, случилось так. Не специально же он наступил девушке на подол. И в лужу бултыхнулся не намеренно. Случайность. Это она сыграла дурную шутку.