* * *

— Боб!

Марси вздрогнула от визга. Она могла только рыдать, но Призрак отнес ее к берегу, потому что, когда она подняла голову, они стояли на пляже, усеянном обломками, где озеро Алгонквин встречалось с Землей Восстановления. Марси все еще пыталась понять, что происходило, когда тень пронеслась над ее головой, а за ней — Челси с черными перьями. Огромная драконша опустилась на песок рядом с ней.

— Марси, помоги мне! — закричал дракон, зеленые глаза пылали. — Алгонквин съела Боба!

— Что? — Марси медленно моргнула от глупости слов, пробившейся сквозь ее горе. — Что значит, съела Боба?

— Ее вода схватила его с неба! — прорычала Челси, слова вырывались с опасными облаками дыма. — Ты говорила с ней. Заставь ее откашлять его, иначе…

Она умолкла, дым пропал из ее дыхания. Голубая вода перед ними разделилась, волны набежали на сухую землю, и женщина из воды прошла к ним. Она двигалась медленно, тянула за собой воду озера, как шлейф. Когда Алгонквин опустилась на колени пред ними, Марси увидела, почему. Дух не тянула воду. Она несла дракона.

Разноцветное тело Боба придерживала ее вода. Он сжался так сильно, что пернатый хвост обвил его нос. Он не двигался, когда дух отпустила его, или когда Челси бросилась к нему по открытому дну озера. Когда Марси подбежала, пророк разжал тело достаточно, чтобы стало видно, что он держал в когтях.

Огонь. Мерцающий желто-зеленый огонь не больше свечи. Но, несмотря на крохотный размер, он был теплым. Сильный и знакомый жар, который Марси узнала бы всюду.

Джулиус.

— Что ты сделала? — взревела Челси, с ее клыков капал огонь, она повернулась к Алгонквин. — Клянусь, дух, я подожгу твои озера, если ты…

— Это была не она, — выдавил Боб, откашливая воду, пытаясь встать. — Это была не Алгонквин, Челси.

— Тогда кто это сделал? — осведомилась его сестра.

Боб кашлял и не мог ответить, и Алгонквин сказала за него:

— Джулиус.

Дух говорила медленно, подняла лицо, и стало видно водопад, такой горестный, что ни одно человеческое выражение лица не могло передать это.

— Он отдал жизнь, чтобы спасти меня, дать мне второй шанс, — ее вода обрушилась, когда она закончила, а потом Алгонквин поклонилась, опустилась так низко перед огнем Джулиуса, что чуть не слилась с грязью. — Жизнь смертного — величайшее сокровище. Будучи бессмертной, я не могу отплатить тем же, но я… — ее красивый голос задрожал. — Простите. За все, что я сделала. За то, через что заставила всех вас пройти. За мои эгоизм и гнев. Простите.

Слова были тихими, но неслись по воздуху как рыба, потому что они были не только для Джулиуса. Алгонквин извинялась перед своими берегами и существами, перед теми, кто смотрел. Теперь все утихло, и Марси ощущала их вокруг. Маленькие лица выглядывали из грязи и травы, птицы опускались на камыши и деревья, олени боязливо смотрели из леса — Хозяйка Озер извинялась перед ними всеми. Она могла даже извиняться перед драконами. Если так, то ее никто не слышал, потому что Челси поспешила туда, где ждал Цилинь с их дочерью на золотой спине.

— Что такое? — спросил он.

— Мне нужно найти Амелию, — быстро сказала Челси, раскрыв крылья для взлета. — Только она знает о сохранении огня дракона. Оставайся с Бобом. Не дай Джулиусу погаснуть, пока…

Порыв ветра прервал ее, сбил Челси на пляж. Даже Марси сбило с ног, черная тень появилась над ними. Это произошло так резко, что первой ужасной мыслью было то, что Левиафан вернулся. Когда она подняла взгляд, она поняла, что угадала отчасти. Это был огромный монстр из другого измерения, но не тот, с кем они сражались.

— Брогомир!

— Ох, — Боб сжал когти вокруг трепещущего огня Джулиуса, защищая, поднял голову и посмотрел на Черного Размаха, нависшего над ними, как гроза.

— Неблагодарный пророк! — громыхал конструкт, черный дым лился из его рта. — Я проявил милосердие! Я дал тебе свой огонь! Я тысячи лет силы потратил, чтобы прикрыть твой риск, и так ты мне отплачиваешь?

— Технически я делал это не для тебя, — сказал Боб. — Видишь ли…

— Не трать мое время на оправдания, — прорычал Черный Размах. — Ты не мог сделать только одно. Одно, и ты сунул туда нос! Я даже не успел увидеть, какие будущие ты продал, но я ощутил, как ты это сделал. Ты совершил единственное преступление, которое я не могу простить, и теперь мне придется тебя убить! — он ударил хвостом по озеру, вода поднялась так высоко в воздух, что замерзла. — Ты знаешь, через что я прошел, чтобы пощадить тебя? Как тяжело было биться с десятью тысячами лет программирования, чтобы сделать то, что я считал правильным? Почему ты толкнул меня в это, если собирался теперь меня предать?

— Потому что я тоже должен быть сделать то, что было правильно, — Боб пожал плечами. — И я не жалею. Особенно, раз ты не убьешь меня и в этот раз.

— Тут ты ошибаешься, — прорычал Черный Размах, потянулся огромными когтями. — В этот раз не сбежать, Брогомир из Хартстрайкеров. Ты уже сделал то, что нельзя простить, и, судя по тому, сколько будущих я уже не вижу, ты навредил сильно. Я не знаю, что ты получил взамен, но это было не твое выживание, потому что в каждом будущем, которое я вижу, твоя жизнь заканчивается тут.

— Тогда посмотри еще раз, — сказал Боб. — Потому что я знаю, что ты не можешь меня убить.

Конструкт раздраженно зарычал, но он ощутил хотя бы каплю любопытства, потому что спросил:

— Как так?

— Ты — смерть пророков, — ответил Боб. — А я больше не пророк.

Огромный дракон застыл.

— Что?

— Я уже не пророк, — повторил Боб. — У меня еще есть мои силы, но я отдал каждое будущее, где использую их, в обмен на это, — он поднял когти, приоткрыл их, чтобы Черный Размах увидел драгоценный огонь внутри.

Старший пророк прищурился.

— Это Джулиус?

— Мой младший брат, — Боб кивнул. — Он был осью, вокруг которой я строил машину, спасшую мир. Мы все должны ему будущие, включая тебя, но раз я все подстроил, было справедливо заплатить в этот раз мне. То, что этот бескорыстный поступок братской любви еще и удобно увел меня из твоей юрисдикции, просто удобное совпадение.

— С тобой нет совпадений, — прорычал Черный Размах, приближаясь. — Ты это спланировал.

— Я спланировал куда меньше, — голос Боба был сдавленным. — Мы с моей леди проработали этот умный ход вместе, как все делаем. Но, когда момент настал, цена оказалась выше, чем мы ожидали, и мне не хватало. Я бы отдал все, я в долгу перед Джулиусом, но моя леди указала мне на разницу, — его голос задрожал. — Конец пожертвовала своим одним настоящим, чтобы дать нам шанс на лучшее будущее. Ты ведь можешь оценить это?

— Это тебя сейчас не спасет, — прорычал Чёрный Размах. — Даже если ты продал только свои будущие и Безымянного Конца, ты все еще пересек черту, и за это ты должен умереть.

— Почему? — спросил Боб. — Твоя цель — останавливать пророков до того, как они продадут наше будущее. Потому тебе пришлось убить Эстеллу, хотя ее сделка была не в нашем измерении, ведь мы оба знали, что она не остановится, пока я не погибну. Я — совсем другое дело. Я не могу больше продать будущее. Я отдал эту силу, чтобы спасти жизнь брата, так что даст мое убийство? — он пожал плечами. — Ничего. Я теперь самый безопасный пророк, потому что я физически не могу нарушить твои правила. Ты должен благодарить меня за это. Я не только спас жизнь твоего любимого дракона, но и больше не буду лезть в будущее, а дочь Челси не увидит первое видение, пока не достигнет пубертатного возраста. Я купил тебе десять лет отпуска. Когда ты в последний раз так отдыхал?

Он закончил, широко улыбаясь, но Черный Размах не веселился.

— Не важно, хороший ли конец, средства для его достижения идут против моей цели. Я не могу оставить это без наказания.

— Без наказания? — закричал Боб. — Я отдал свои силы! Ты знаешь, каким хорошим пророком я был? Я одолел Эстеллу, которая была на две тысячи лет старше меня, в ее игре! Я продумал план, спасший мир! Я одолел тебя! Никто это не превзойдет, и я это просто отдал!