«Вот же стерва! – подумала тогда я. – Переписывается со своим дружком и думает, что я не замечу!»

Последней каплей стал день, когда Даша в очередной раз без объяснений отказалась идти домой вместе со мной. Алексеева который день уже сидела во внутреннем дворике школы, укрывшись вместе с рюкзаком в тени карниза крыши спортивного зала. Ледяной ноябрьский ветер трепал её куртку, и, вся съёжившись от холода, она сидела так, чтобы из окон школьных этажей её не было видно.

Я появилась в дверях трудового класса, ведущих на улицу, и сначала Даша меня даже не заметила.

– От меня прячешься? – равнодушно произнесла я, глядя на неё исподлобья и стараясь скрыть в голосе раздражение.

Даша вздрогнула и перевела на меня испуганные голубые глаза.

– Можешь не отвечать, – вздохнула я, устало опершись одной рукой о дверной косяк. – И ничего мне не объяснять. То, что я не отличница, как некоторые – ещё не значит, что я глупая.

Я сделала несколько размеренных шагов по направлению к Даше, очерчивая подошвой осенних сапог круги по песчаной дорожке. Взгляд мой был устремлён на землю, в то время как Даша следила за мной, не отрываясь ни на секунду. С каждым моим шагом она всё сильнее вжималась в спинку скамьи.

– Да, я может, не пишу все контрольные на «отлично», – монотонно продолжала я. – Не езжу на олимпиады и не разбираюсь в квантовой физике, да и в целом не такой я интересный собеседник, чтобы переписываться со мной даже на уроках…

Я поравнялась со скамьёй и одним рывком плюхнулась рядом с Дашей, едва не придавив собой её рюкзак. Алексеева вздрогнула и отпрянула в сторону, прижав к своей груди портфель и смущённо отводя взгляд прочь. Я помолчала мгновение, а затем повернула голову на подругу и произнесла негромко, но очень вкрадчиво:

– Но я хотя бы не предаю тех, кто мне дорог и кому дорога я.

Алексеева, испуганно съёжившись, осторожно подняла на меня голову. Я смотрела на подругу с нескрываемой обидой в глазах.

– Или я тебе уже не так дорога? – дёрнула я бровью. – Нашёлся кто-то дороже?

Даша молчала. Обняв руками портфель и вжавшись боком в холодные стены здания, она устремила потупленный взгляд в землю и ничего не отвечала. Осенний ветер трепал ветви высоких школьных берёз, на головы нам сыпались последние жёлтые листки. Крики школьников, несущихся с уроков домой, уже давно стихли. А значит, мы остались одни.

Я взглянула на экран телефона. Часы показали без пяти четыре.

– Пойдём домой, – устало вздохнула я, подняв голову к небу и прикрыв глаза. – Поздно уже. Мне вечером на тренировку.

– Иди без меня, – подала жалобный голос сидящая ко мне спиной Даша. – Я потом пойду.

Тут уже я не выдержала и подскочила со скамьи на ноги. Гнев одним толчком разлился от моего сердца к кончикам пальцев, кольнул в живот и окрасил кожу. Я побагровела от злости, до скрипа стиснула зубы и сжала кулаки так, что ногти впились в ладони.

– Снова «потом»?! – закричала я. – Снова «без меня»?!

Даша резко подскочила на ноги и в панике попыталась меня успокоить.

– Ася, тихо! Не кричи! – взмолилась она, боязливо оглядываясь по сторонам.

– Ну конечно, чего бы мне кричать! – взревела я и стала размахивать руками так, что едва не ударила Дашу по голове. – Моя лучшая подруга всего лишь променяла меня на какого-то учительского подпевалу! Нашла себе, так сказать, напарника по разуму!

– Ася, пожалуйста, успокойся!

Даша в панике бегала вокруг меня, пыталась взять за плечи, но я с остервенением отбрасывала от себя её руки.

– Это тебе надо успокоиться, предательница! – зло прошипела ей я, глядя в самые глаза, сразу после того как Даша в очередной раз получила по пальцам. – Если ты больше не хочешь со мной общаться, то так и скажи! Зачем меня игнорировать?!

Я закинула на плечо рюкзак и, вновь оттолкнув от себя подругу, собралась было уходить, как вдруг голос Даши, оставшейся позади, дрогнул и сорвался на слёзы:

– Да не предавала я тебя!

– Ягелеву будешь это рассказывать! – не оборачиваясь, бросила я.

– Просто дай мне всё объяснить!

Разум требовал от меня идти дальше, не оборачиваться, не задерживаться, знать, в конце концов, себе цену. Голос собственного достоинства велел не вестись на глупые отмазки. Забыть о том, что между нами с Дашей вообще что-то было, оставить и переступить. Но сердце…

Сердце скулило о том, то нужно остаться. Оно верило что то, что всё это – одно большое недоразумение, и что нужно остановиться и выслушать. В конце концов, ведь все совершают ошибки, а те, кто их не совершают – нагло об этом врут, притом – не только окружающим, но и сами себе.

Я остановилась. Медленно развернулась, закатывая глаза и делая вид, что мне совершенно всё равно, взглянула на трясущуюся от холода и страха Дашу.

– Ну? – скептически дёрнула бровью я. – Объясняй. Только не думай, что я поведусь на обыкновенное «ты просто всё не так поняла».

«Господи, хоть бы я просто всё не так поняла!» – умоляюще пронеслось у меня в голове. Лицо же моё при этом оставалось абсолютно безразличным.

– Ася, я… – схватилась за голову Алексеева. – Я понимаю, я поступила неправильно…

– Я бы даже сказала «ужасно», – перебила её я. – А ещё «подло» и «цинично».

Даша виновато поджала губы.

– Я осознаю, как это выглядит со стороны, – пролепетала она. – Выглядит так, будто я променяла лучшую подругу на парня, но всё совсем…

– Ну да, всё именно так и выглядит, – саркастически подметила я. – А как ты догадалась?

– Если ты продолжишь меня перебивать, то я никогда не договорю до конца!! – завопила вдруг Даша, да так, что голос её едва не превратился в свист.

Я замолчала, выжидающе глядя на подругу.

– Спасибо, – выдохнула, наконец, она, и сдвинула брови. – Мы с Артёмом и вправду хорошо общались. Он оказался очень милым и интересным человеком, много рассказывал, мы постоянно что-то обсуждали, переписывались… а потом он стал вести себя странно.

Даша съёжилась и заробела. Мой яростный пыл резко начал угасать, и я понемногу стала приходить в себя.

– Странно? – сперва я не поняла, к чему она клонит.

Глядя подруге в глаза, я видела в них смятение и робкую боязнь сказать чего-то лишнего. Чего-то, за что придётся нести ответственность им обоим, а быть может – даже и мне.

Даша всё молчала.

– Говори же, – решительно потребовала я.

Алексеева мялась ещё какое-то время, а я терпеливо ждала. Наконец, она молвила:

– Мы с ним отлично общались, но… как друзья, понимаешь?

«Отлично понимаю» – язвительным тоном подумалось мне.

– И всё было хорошо до тех пор, пока однажды он не позвал меня после уроков за школу и не…

Она с силой выдохнула и отвернулась, обняв саму себя руками.

– В общем, он признался мне в любви.

Где-то глубоко на подсознательном уровне я догадывалась о таком исходе событий, но виду не подала. Слегка нахмурившись, я попыталась заглянуть стоящей ко мне спиной подруге в лицо.

– А ты? – голос мой звучал обеспокоенно, и уже совсем не грубо, как прежде.

– Что я?! – не оборачиваясь, немного даже сердито Даша тряхнула головой. – Я растерялась. Долго мялась, стеснялась, не знала, что ему ответить. В конце концов, взяла себя в руки и сказала, что он для меня – просто друг, и я не могу и не хочу быть с ним.

– А потом?

– А потом он стал таким навязчивым, что спасу от него не было нигде! – я не видела, но по голосу слышала, как она хмурится. – На переменах, в столовой, за школой, у туалета – он преследовал меня повсюду! Я попыталась прекратить общение совсем, но всё без толку: он даже на уроках умудряется мне писать!

Меня словно током обдало.

– Так вот оно что… – произнесла я, ошеломлённо прокручивая в голове недавние события, которые после слов Даши, надо заметить, заиграли совершенно новыми красками. – А я-то думала… я думала, что ты…

– Забыла о тебе?

Она стояла напротив, в нескольких шагах от меня. Сжавшись всем телом от холода, она смотрела куда-то вниз, стыдливо уводя взгляд, и волосы её подхватывал на лету ледяной ветер. Вдруг Даша стала медленно поворачиваться в мою сторону, всё ещё сжимая себя за плечи. Только сейчас она, наконец, взглянула мне в глаза.