– Ты в мужском неглиже!

– Это называется бриджи и футболка, – пояснила в ответ. – В моем мире многие девушки так ходят.

– В твоем мире? – мышь перешел на фальцет. – Страшный мир, порочный, развратный и весьма неприличный. Какой ужас… Бедный, бедный Вольдемар. Теперь понятно, почему он впал в сон… Поисковый маяк просто иссушил его силы.

– Так, – строго сказала я. – Хватит паники. Нормальная одежда, даже если тебе она не нравится.

– Княжна не может ходить в подобном.

– Да? – усмехнулась в ответ. – Неужели непонятно, что я явно не княжна. Произошла ошибка. И вообще, я хочу домой, там у меня дача… и мама, вообще-то. Она без меня не сможет. Верни меня домой, пожалуйста.

– Не могу! –послышалось в ответ. – Даже если бы очень захотел.

– А кто может?

– Князь! Только ему под силу открыть дверь в другой мир.

– И где же этот твой чертов князь?

– Я же сказал в круглой комнате.

– Ну…, – протянула в ответ. – И где это?!

– В крыле для занятий магией, – Чустаффус фыркнул. – Ты чем слушаешь?

– Ушами, – разозлилась я и, встав, схватила скалку. – Так, надоел этот цирк. Веди меня туда, где твой князь.

– А ты зачем скалку взяла?! – послышался вкрадчивый голос мыша. – Предупреждаю сразу, если ты убьешь Вольдемара, домой точно не попадёшь.

– Это для самообороны, – буркнула в ответ, не желая признаваться, что этот предмет мне нужен просто-напросто для большей уверенности.

– И от кого ты обороняться собираешься?

– От говорливых мышей, – не подумав, ляпнула я.

Мой собеседник внезапно сменил черный цвет на серый, взмахнул крыльями и неожиданно завалился на бок.

– Эй! – перепугалась я. – Ты чего! Чупакабра хватит притворяться?!

Я так перепугалась, что забыла настоящее имя крылатика.

Шагнув к нему, быстро оглядела его – закрытые глаза, сложенные крылья, безжизненные лапки…

Внутри меня расплылся липкий страх:

– Эй! Ты что умер?! Эй!

Реакции на мои слова не последовало.

Собравшись с мужеством, преодолевая панику, ткнула в летучую мышь скалкой:

– Эй! Ну ты что… Очнись, пожалуйста.

Еще несколько раз коснулась «безжизненной» тушки пальцем. На глазах появились слезы. Паника в этот момент накрыла с головой. Уронив скалку на пол, схватила мышь и стала его трясти:

– Очнись! Ты не имеешь право умирать! Не сейчас! Давай же…

Я трясла Чустаффуса, как сумасшедшая, и в какой-то момент услышала.

– Живодерка! Ты что решила из меня душу вытрясти?

Посмотрев в круглые испуганные глаза, решительно заявила:

– Не дождешься! Ты будешь жить!

– Знаешь, лучше бы я умер вчера, – и мышь подкатил глаза. – Княжна из ниоткуда, в мужских кальсонах… Это позор на весь мой род фамильяров…

– Почему это? – осторожно посадила Чустаффуса на стол.

– Потому что я, как фамильяр, должен был предвидеть подобное и вовремя отговорить Вольдемара от поисков суженной. Княжна не может быть такой… По всем канонам ты сейчас должна находиться в глубоком обмороке, ну или, в конце концов, горько плакать, ведь ты оказалась в таком ужасном положении. Но ты со скалкой в руке готова в любой момент вступить в бой, с фамильяром обращаешься неподобающе, да и вообще, девица из ниоткуда.

– Ну извини, какая есть, – развела руками в ответ. – Так где ты говоришь, твой спящий князь?

***

Мы поднялись по лестнице, долго шли по полутемному коридору, и наконец-то мой сопровождающий радостно сообщил:

– Здесь!

– Отлично, – распахнула дверь. – Вперед, показывай, где виновник всех моих бед и злоключений.

– Может, я тут подожду? – внезапно предложил Чустаффус. Чуть прищурившись, хищно улыбнулась:

– Даже не надейся смыться. Ты фамильяр, лучше всех знаешь, что и как произошло, так что будем решать проблему вместе. Вперед, – а потом отвесила шутливый поклон и показала рукой на вход. – Только после тебя.

– У тебя ужасные манеры, – мышь неохотно взмахнул крыльями. – Князь будет не в восторге.

– Знаешь, если честно, мне все равно, что обо мне подумает какой-то посторонний мужик. Я хочу домой.

– Одно слово, княжна из ниоткуда, – послышался вздох Чустаффуса.

Качнув головой, вошла в комнату и присвистнула. Она действительно оказалась круглой, без единого угла. Единственное окошечко была расположено где-то под потолком. Вокруг творился сущий бардак – пыль повсюду, разбитые склянки, какие-то бумажные листы валялись на полу. И среди этого безобразия действительно лежал человек.

– А вот наш бедненький князь, – запричитал мышь. – Горемычный мой хозяин. Он так мечтал о паре, а получил тебя.

– Помолчи! – рявкнула я, устав слушать одно и то же нытье о том, что я тут совсем не ко двору…

Шагнув к незнакомцу, замерла, с некоторой осторожностью рассматривая мужчину, лежащего у моих ног. Он определенно был красив: короткие волосы цвета вороньего крыла обрамляли бледное лицо с аристократическими чертами. Князь, скорее всего, пользовался немалым спросом у дам. Да и как иначе, если под белоснежной рубашкой, чуть расстегнутой у ворота отчетливо «читались» кубики пресса в районе живота. Этот маг явно был частым посетителем спортзала, если они, конечно, в этом мире существовали.

Потомственный владелец этого замка спал как младенец и напоминал огромную куклу, иначе и не скажешь.

– Послушай, – раздался недовольный голос Чустаффуса. – Ты так и будешь смотреть?

Посмотрела на мыша, который удобненько устроился на краешке пыльного стола, заваленного книгами, и уточнила:

– В смысле?

– Ну раз ты не в обмороке, может, уже начнешь действовать? Или передумала домой возвращаться?

Мышь поднял лапку и энергичненько почесал себя за большим ухом, кстати, уже не в первый раз. При этом на пушистой мордашке невольно расплывалось удовольствие.

– Блохи? – участливо поинтересовалась я.

– Ты совсем с ума сошла?! – в голосе крылатика появились возмущенные нотки. –Я, потомственный фамильяр?

– Ну и что, – пожала плечами. – Ты – животное, шерстяное, а вокруг довольно грязно. При твоих почесушках приходят мысли только о блохах.

– Сама ты животное, – послышалось в ответ. – Я, между прочим, из известного рода…

– Ну, может, и блохи у вас какие-нибудь особенные, родовые, передаются по наследству? – мой собеседник эффектно шлепнулся на стол, изображая обморок, при этом одним глазом косил в мою сторону, и скрыть этого не мог.

Не раздумывая, шлепнула скалку рядом с ним на стол. Чустаффус подскочил, взмахнул крыльями и зашипел:

– Живодерка! Нет бы взять маленького фамильяра на руки, пожалеть, приголубить, прошептать ласковые успокаивающие слова, так конечно, лучше сразу угрожать…

– Еще слово и ты действительно получишь! – предупредила в ответ.

– Невыносимая, – буркнул мышь, поудобнее усаживаясь на краешек стола. К моему облегчению он замолчал.

Нагнувшись к мужчине, осторожно коснулась пальцами его щеки:

– Эй! Очнитесь!

Реакции никакой не последовало.

– Мужчина, – слегка похлопала его по одной щеке, потом по другой. – Очнитесь.

– Да ты бей, бей, не стесняйся, – прокомментировал мои действия Чустаффус. – Можешь, силенок прибавить, ну а вдруг поможет?!

– Издеваешься? – прошипела в ответ. – Может, знаешь, как добудиться твоего князя?

– Могу только предполагать, – мышь вновь почесал за ухом и вздохнул. – Не знаю, что со мной. Наверное, я скоро умру.

– А что тебя беспокоит? – решила проявить участие. Все-таки говорящая животина, редкостный вид, можно сказать, и позаботиться о нем было моим долгом, как человека разумного, любящего животных.

– Чешусь весь, иногда чихаю, а еще смотри, – он внезапно повернулся ко мне хвостом, который был тонким, не очень длинным, и почти лысым. – Вот… Стал облезать… Наверное, меня поразил неизлечимый смертельный недуг.

– Да аллергия у тебя обыкновенная, и неудивительно, такая грязюка вокруг.

– Аллергия, – с придыханием произнес Чустаффус и улыбнулся, продемонстрировав два белоснежных клыка. – Здорово звучит, от такой болезни и умереть не жалко! Аллергия…