Находясь в постоянной взаимосвязи и взаимодействии с теорией государства и права и зачастую касаясь тех же академических тем и вопросов, которые рассматриваются в рамках этой научной дисциплины, социология права поставляет в арсенал теории государства и права жизненно важный для ее нормального существования и функционирования эмпирический материал. Социология права, верно констатируется в связи с этим в научной литературе, «выполняя свое предназначение, поставляет общей теории права уникальную информацию, но теоретический анализ этой информации осуществляется в рамках общей теории права»[59].
Под «уникальной информацией», поставляемой социологией права и анализируемой в рамках теории государства и права, разумеются эмпирические данные – практический материал, который используется теоретиками государства и права при разработке различных тем или концепций и без которого эта научная и учебная дисциплина была бы выхолощена и утратила бы свое значение и смысл.
Это касается как теории государства и права в целом, так и отдельных, рассматриваемых в ее рамках тем, в том числе таких узловых вопросов, которые непосредственно связаны с разработкой и определением понятия права, установлением его источников, решением проблем эффективности права, определением пробелов в праве и нахождением способов их восполнения и устранения и др.
Разумеется, без широкого использования «уникальной информации», поставляемой социологией права, равно как и без научного, теоретически и практически значимого материала, вырабатываемого в рамках отдельных отраслей права, в данном и других подобных случаях во избежание схоластики и односторонности в научных исследованиях невозможно обойтись.
Традиционно определяя, например, позитивное право в виде системы правовых норм, установленных или санкционированных государством и обеспеченных в случае нарушения содержащихся в них требований государственным принуждением, исследователи, в принципе, верно схватывают и отражают суть вопроса. В отечественной и зарубежной литературе исходя из такого или подобного ему представления и определения права также вполне обоснованно и верно отражается прежде всего регулятивный характер.
В теоретическом и практическом плане при первом приближении как рабочий вариант решения главного вопроса о праве, его понятии и роли такая постановка вопроса, несомненно, может считаться вполне удовлетворительной и приемлемой.
Однако при более разностороннем и углубленном подходе к определению права и его назначению, с привлечением и учетом материала других юридических и неюридических наук, включая социологию права, такое представление о нем и его роли в жизни общества и государства может и не без оснований, показаться однобоким и несколько ограниченным.
Дело в том, что право в реальной жизни выступает не только в качестве регулятора общественных отношений, но выполняет, как известно, и другие функции. Кроме того, в процессе реализации оно проявляется не только как нормативный феномен, но и как носитель информации[60]; показатель уровня развития правовой и общей культуры того или иного общества; как средство социального контроля и социально-политической интеграции; наконец, как сугубо социальный в широком смысле, а не природный институт, со всеми вытекающими из этого последствиями.
По поводу последнего в научной литературе резонно отмечалось, что «социальный аспект права шире его нормативного содержания», ибо он предполагает рассмотрение социальных элементов «как предшествующих формированию государственной воли», нашедшей свое отражение в позитивном праве, так и «связанных с уже действующей в обществе правовой структурой, с выявлением ее социальной эффективности»[61].
3. На примере определения понятия права и его роли в жизни общества и государства нетрудно видеть, что формально-юридический подход к праву, осуществляемый в рамках теории государства и права, раскрывает хотя и весьма важную сторону правовой материи, но не дает полного представления о данном явлении. Полная картина правовой реальности может быть дана только совместными усилиями теории государства и права и других юридических и неюридических наук, в том числе социологии права, позволяющей, помимо всего прочего, с помощью вырабатываемого ею эмпирического материала судить также и о других сторонах права. В частности, о степени его динамичности или, наоборот, консервативности, о его формальности или реальности, наконец, о его эффективности или неэффективности.
Для глубокого и всестороннего понимания права – его сущности, содержания и социального назначения – данные, фактически формируемые в рамках социологии права, фрагменты права в теоретическом, а главное в практическом плане имеют не менее, а в некоторых случаях даже более важное значение, чем его формально-юридические параметры.
Ведь в повседневной жизнедеятельности права зачастую весьма важным представляется знать не только и даже не столько то, что оно представляет собой в теории, сколько то, каким оно является на самом деле, на практике, в реальной действительности.
Печальный опыт постсоветской России, как и многих других современных государств, свидетельствует о том, что можно принимать, например, десятки законов, направленных на борьбу с коррупцией и другими негативными явлениями, но если они не действуют или действуют весьма слабо, с минимальной отдачей и максимальными затратами на их применения, то, естественно, такое законодательство немногого стоит. Это очевидно. Как очевидно и то, что для нормального функционирования экономики, общества и государства нужны не формальные, а реальные, действующие законы и другие нормативно-правовые акты. Определить их, используя при этом лишь формально-юридический подход и соотносящиеся с ним средства, как показывает опыт, не представляется возможным. Это можно сделать лишь на основе и с использованием эмпирического, фактического материала, получаемого в рамках социологии права в процессе проведения социально-правовых исследований с применением свойственных данной дисциплине методов сбора и первичного анализа эмпирической информации, таких как методы наблюдения, опроса представителей экспертного сообщества и населения, анкетирования, анализа различных источников и др.[62]
Идеальным при этом представляется оптимальное сочетание в процессе познания права как весьма сложного и многогранного социального явления формально-юридической составляющей, исходящей от теории государства и права в виде его нормативного понятия, основных признаков и черт, форм существования и проявления вовне, различных теорий его возникновения и развития и т. п., с фактической составляющей, исходящей от социологии права в виде аккумулированного в ее пределах соответствующего эмпирического материала.
Необходимость такого сочетания наиболее остро ощущается особенно тогда, когда право рассматривается не только в статике, но и в динамике, в действии и когда решается вопрос о степени его реальности и уровне его эффективности.
В данном случае, равно как и в других подобных случаях, теория государства и права, анализируя и обобщая находящийся в ее распоряжении научный материал, формирует общее научное представление о рассматриваемом явлении, вырабатывает соответствующие идеи и концепции, создает научные гипотезы и предположения относительно настоящего состояния и будущего этого явления.
В свою очередь, социология права, поставляя теории государства и права нужный эмпирический материал, подтверждает ее видение исследуемого явления или, наоборот, опровергает.
Таким образом, в оптимальном, сбалансированном сочетании теории и практики, науки и эмпирики создается объективная картина правовой реальности в целом и ее отдельных составных частей в виде правовых норм, институтов, отраслей права и подотраслей.
