— Я не волновалась, — сказала она. — Но разве он не пожиратель крови?

— Так и есть. Его проклятие такое же, как и наше. Но, по-видимому, он может пережить более длительные периоды времени без этого. Либо это, либо он никогда не проводил больше нескольких недель без связанной пары.

— Я могла бы в это поверить. Каин… как кошачья мята. Или шоколад. Или мороженое. Или одно солодовый виски. Ты знаешь, что он вреден для тебя, но он выглядит таким вкусным.

Он почувствовал неприятное напряжение в челюсти. Ревность никогда не была частью его натуры, и ему ещё предстояло смириться с этим. Элли была так же привязана к нему, как и он к ней. Но даже мысль о том, что она смотрит на другого мужчину, вызывала в нём ярость. Когда другие питались от неё, ему хотелось ударить их. Это было ещё хуже. Будь он проклят, если позволит Каину питаться от неё. Он бы убил его первым.

— Он опасен, — решительно сказал он. — Каждый раз, когда он возвращался сюда, за ним следовала катастрофа, и у него всегда были скрытые планы. В последний раз, когда он приходил, умер наш брат Иезекииль.

— Он убил его?

— Нет. Это сложно. Но Иезекииль был бы всё ещё жив, если бы не послушал Каина.

Она кивнула, принимая это на мгновение. Затем она сказала:

— Ну, я думаю, вы могли бы исключить, что он работает на Уриэля. Если он ненавидит всех вас, то у него есть ещё больше причин ненавидеть Уриэля.

— Может быть, — сказал он. — Но мы были его друзьями, его братьями. Мы предали его, а затем пошли по его стопам. Это вещи, которые нельзя простить.

Она долго думала об этом, и ему захотелось прижать её к себе, почувствовать её гладкое, податливое, тёплое тело рядом со своим. Во время беременности она стала восхитительно тёплой.

— Ты когда-нибудь говорил ему, что сожалеешь?

Он издал звук отвращения.

— Не будь такой человечной. Ты думаешь, что слова «мне жаль» чего-то стоят после такого предательства?

Не очень хороший ход с его стороны.

— Я человек, — сказала она ледяным тоном. — И это только начало.

Ей удалось отодвинуться от него ещё дальше, немалый подвиг, учитывая её беременный живот.

— Я не думаю, что он стал бы слушать, — сказал он более примирительным тоном. — Но ты можешь понять, почему я отношусь к его внезапному приезду с меньшим энтузиазмом. Я не знаю, что он мог бы сделать, чтобы причинить нам вред, кроме как сдать нас Уриэлю, но я бы не исключил, что он попытается.

— Так чего же он хочет от Марты?

— Марта? Что заставляет тебя думать, что он хочет иметь с ней что-то общее? — озадаченно спросил он.

Элли вздохнула, и он понял, что она закатила глаза от его невежества.

— Это ясно как божий день для любого, кто обращает на это внимание. Он нацелился на Марту, а она как бабочка в паутине. Она не знает, как с ним обращаться. Я мало что помню о Томасе, но мне говорили, что он был одним из самых милых, добрых мужчин, и он привёз её сюда, когда ей было всего семнадцать. Она не знает, как вести себя с кем-то вроде Каина.

— Нет, она не знает, — согласился он. — Но я думаю, что ты ошибаешься. О, ты могла видеть, как Каин дразнил её. Всё, что ему нужно было сделать, это догадаться, что он заставляет её нервничать, и он не смог бы удержаться, чтобы не подразнить её.

— Славный парень, — пробормотала Элли.

— Это то, что я пытаюсь тебе сказать. Но я сомневаюсь, что у него есть какой-то реальный интерес к Марте. У него гораздо больше шансов напасть на чью-то связанную пару, он делал это в прошлом.

— Как это вообще возможно? Я думала, что связь неразрывна, — сказала она, потрясённая.

— Так и есть. Если, по-видимому, рядом нет кого-то столь древнего и могущественного, как Каин, делающего всё возможное, чтобы всё разрушить.

— Я не думаю, что это произойдёт. Я думаю, он хочет Марту.

— Ты ошибаешься, — решительно сказал он. — Ничего не добьёшься, взяв Марту. Он заинтересован только в том, чтобы посеять хаос. У него нет причин интересоваться кем-то вроде неё.

Она отодвинулась ещё дальше, ещё более недовольная, чем когда-либо. Он снова отругал себя.

— Ты засранец, — огрызнулась она. — Марта прекрасна!

— Я не говорил, что это не так, — его голос звучал умиротворяюще. С такой скоростью он никогда не сможет заснуть. — Но она красива в очень спокойном смысле, а Каин не любит утончённости. Если ты беспокоишься о Марте, можешь поверить мне на слово, она последняя женщина, за которой пошёл бы Каин.

— Я сомневаюсь в этом. Беременный Источник ещё менее привлекателен.

Ах, ночь была спасена, с облегчением подумал он.

— Нет, — сказал он совершенно честно. — Я не могу представить, чтобы какой-нибудь мужчина мог держать свои руки подальше от тебя, а беременная ты ещё красивее. Он знает, что если приблизится к тебе, то умрёт медленной, ужасной смертью, и он слишком умён, чтобы пытаться. Но он сделал бы это в мгновение ока, если бы у него была такая возможность.

Он услышал, как она перевела дыхание, почувствовал, как её напряжённое тело расслабилось.

— Хм, — сказала она, но он уже добрался до неё. — Я думаю, что ты предвзят.

— Я — Альфа. Я слишком стар и мудр, чтобы быть субъективным.

Она рассмеялась, последнее напряжение покинуло их постель, и он почувствовал, как она снова слегка придвинулась ближе. Он преодолел оставшееся расстояние, притянув её к себе, уткнувшись лицом ей в плечо.

— Послушай меня, — сказала она, наконец. — Присматривай за Мартой.

— Я всё равно буду следить за Каином, как ястреб. Если он приблизится к Марте, я буду знать об этом и смогу положить этому конец. Я обещаю.

Она накрыла его руку своей, проведя ею по животу, и он почувствовал, как плод шевельнулся под их совместным прикосновением. Каин был забыт, когда ещё одна иррациональная молитва пробилась сквозь его защиту.

«Пожалуйста, пусть всё будет хорошо. Пусть на этот раз Марта будет права. Пусть всё будет хорошо».

ГЛАВА 08

Я СОМНЕВАЛАСЬ, ЧТО СМОГУ ЗАСНУТЬ. Несмотря на мои шрамы, мне нравилось спать голой, дверь и окна моей маленькой комнаты были открыты для мягкого ночного воздуха. Мне нравилось слушать шум прибоя вдалеке, лёгкий ветерок, пробивающийся сквозь деревья, аромат цветов и растений, смешанный с солёным привкусом океана.

Он был в соседней комнате. Или должен быть, я знала, после того, как я тайком пробралась по нашему общему коридору, что его там в данный момент не было. И пока он был так близко, я ни за что не собиралась оставлять открытой дверь в наш общий сад. Я даже не хотела приоткрывать окно, но я бы задохнулась, если бы оно было закрыто. Не буквально, комнаты в Шеоле, несмотря на предположение Каина о том, что он может отрегулировать термостат, все были с идеально контролируемой температурой — это необходимость в обществе, которое не терпело пламени. Но мне нужен был хотя бы глоток свежего воздуха, психологически, если не физически.

В первый раз я заперла обе двери, а затем мысленно встряхнула себя. Что со мной было не так? Вряд ли он собирался вырисовываться и пытаться проникнуть внутрь, чтобы добраться до моего совершенно непримечательного «я».

И всё же я никак не могла раздеться. Вместо того чтобы раздеться, я надела больше, рубашку большого размера поверх платья, затем свитер поверх него, прежде чем забраться в постель. Пять минут спустя я вылезла, сняла душный свитер и забралась обратно. Ещё десять минут, и я сняла свою одежду и заменила её свободными брюками и рубашкой, которые я обычно носила днём. Я забралась обратно в кровать, облачённая в соответствующую броню, и лежала неподвижно, прислушиваясь к нему. Ожидая его.

Пока не провалилась в глубокий, измученный сон.

Я знала, что это был сон ещё до того, как он начался, и даже задыхаясь в глубоком сне, я пыталась стряхнуть его. Я никогда не знала, были ли вещи, которые я видела и чувствовала, реальными снами или видениями возможного будущего, и вес этих видений был слишком велик. Я попыталась глубже погрузиться в сон, отключить свои мысли, но голос, плывущий на лёгком ветерке, проскользнул в мою комнату, под мою кожу, внутрь меня, мягкий, настойчивый голос.