Вторым эпизодом стал спор, который возник у меня с одним из масонов. Воодушевленный новыми знакомствами, в Международный женский день я поручил одной коллеге написать репортажи из трех мест, куда обычно заказан вход женщинам: посетить бордель, встретиться с хоккейной командой в мужской сауне и с мастером ложи в его храме. Явившись после этого на очередной гостевой вечер, я заметил, что один из пожилых масонов демонстративно не смотрит в мою сторону. Затем он подошел ко мне у стойки кастеляна и буквально прорычал, что я, должно быть, одержим непристойностью, раз посмел сравнить масонство с проституцией. Как такое возможно? Конфликты – не всегда моя сильная сторона, а если их причина абсурдна, мое остроумие становится вровень с чувством такта. Сначала я попытался объяснить, что не имел в виду такого сравнения. Но потом мне пришло в голову обратить все в шутку. «Собственно говоря, это не такая уж и плохая идея! В борделе соблюдается конфиденциальность, туда ходят исключительно мужчины, и, по крайней мере, половина людей там носит своеобразную рабочую униформу». Это сравнение эротического белья с цилиндром, белыми перчатками и фартуком – нарядом, который масоны надевают на свои ритуальные мероприятия, – показалось моему собеседнику еще более скандальным. Едва не поперхнувшись от такой наглости, старый масон отвернулся от меня, направился к группе братьев и что-то шепнул им на ухо. Вы удивитесь, когда узнаете, чем окончилась эта история: ему стало неловко за то, что он публично напал на меня. Через несколько недель мы стали друзьями, и я многое узнал о нем. Например, урожденный бельгиец, он рассказал мне о своих братьях-масонах и о соотечественниках, которые во время нацистской оккупации организовали в бараке концлагеря ложу и объединились со священниками, помещенными в тот же барак как «политические». Когда масоны отправляли свои ритуалы, священники стояли у входа в барак на страже; когда же священники служили мессы, масоны следили за тем, чтобы неожиданно не нагрянули эсэсовцы. Какое человеческое братство перед лицом террора! Вот что такое подлинная история. Один из выживших узников концлагеря, Франц Бриду, описал пережитое в книге «Дорогая свобода».

Третьим моим наблюдением стал доклад о политике в отношении беженцев. Внезапно слово взял один из присутствующих и принялся плохо отзываться об иностранцах. Он говорил в таком тоне, которого я не ожидал услышать от таких уравновешенных и разумных людей. Ведь они рассказывали мне, что религия и политика – это табу для ложи. Все остальные сохраняли полное спокойствие. Я тоже взял слово и осторожно спросил, как такие представления согласуются с декларируемыми ценностями братства вольных каменщиков. Человеколюбие, терпимость, братство, ценности Просвещения, породившего ложи, вылились наконец в свободу прессы и современные демократии. В конце концов, масонство, как мне много раз объясняли, – это школа этики, и каждый член общества желает работать над собой. Я выступил в роли умника, первоклашки, который хочет указать учительнице ошибку на доске. Настала тишина. Я вдруг увидел, как широко улыбаются двое, которые только что ожесточенно спорили. Мне разъяснили, что их спор – бутафорская битва, а оружие заряжено холостыми! «Как? Значит, все это просто спектакль?» Один из них весело кивнул и сказал: «Масонский спектакль, да, мне нравится это выражение».

В конце один из участников бутафорского поединка рассказал мне об античной методике спора, майевтике – так называемом повивальном искусстве диспута, которое способствует «духовным родам» и восходит к греческому философу Сократу (469–339 до н. э.). Идея заключается в том, что каждый человек заранее знает истину, ее нужно просто высвободить. В противоположность классическому обучению ученик учится в диалоге сам доходить до того, что является верным, а что ошибочным.

Все то время, что я гостил среди масонов, я наслаждался ценностно ориентированной и подчас артистичной культурой беседы. Даже если у собеседников разные мнения на какой-то счет, они дают друг другу возможность высказаться, возражают не голословно, а аргументированно, без снисхождения и покровительственного тона. Исключения только подтверждают правило. Такие моменты и остальным кажутся весьма болезненными; потом они говорят, что вели себя слишком «по-человечески». Именно это имели в виду Генрих и Гертруда, которая, правда, не членствовала в ложе. Я и сейчас убежден, что мы можем поучиться у вольных каменщиков культуре общения.

Четвертое удивившее меня явление: в этой маленькой группе совершенно случайно оказались три иллюзиониста, которые независимо друг от друга нашли свой путь в масонскую ложу. Это подтвердило историю Марвелли-младшего! Вольные каменщики обожают красивые формы.

Вопрос, который я никогда не встречал в кроссвордах: «Знаменитый член тайного общества, шесть букв». Вот несколько возможных ответов:

• Aldrin («Базз» Олдрин, первый масон, побывавший на Луне)

• Danton (Дантон, французский революционер)

• Disney (Уолт Дисней)

• Dunant (Дюнан, основатель Красного Креста)

• Eiffel (Эйфель, архитектор, построивший знаменитую башню и статую Свободы)

• Goethe (Иоганн Вольфганг фон Гете)

• Knigge (Книгге, отец маньеризма)

• Monroe (Монро, президент США)

• Mozart (Вольфганг Амадей Моцарт)

• Murphy (Эдди, комик)

• Nelson (Нельсон, адмирал)

• Newton (Исаак Ньютон, естествоиспытатель)

• Lipton (Липтон, торговец чаем)

• Philip (принц Филипп, покойный супруг королевы)

• Truman (Трумэн, президент США)

• Warner (Уорнер «Бразерс»)

Вы что-нибудь заметили? Прежде всего, это – только фамилии из шести букв (число я выбрал произвольно); существует невероятное количество выдающихся людей, связанных с масонами, каббалистами или алхимиками. Некоторые из них состояли во всех перечисленных обществах сразу – как, например, Гете. И еще: в этом списке нет ни одной женщины. Единственная выдающаяся женщина-масон, которую я могу припомнить, это Josephine Baker (Жозефина Бейкер), танцовщица, боец сопротивления, летчица – но ее фамилия состоит из пяти букв, так что по крайней мере из этого списка она выпадает.

Значит, масонство – мужское дело? И да, и нет. У масонской системы Великий восток Франции, которую другая большая система – английская – традиционно считает неправильной вследствие ее атеизма (английское масонство до сих пор, по крайней мере официально, зиждется на вере в высшую сущность), есть одна особенность: французское масонство представлено смешанными ложами, куда на равных правах принимают и мужчин, и женщин. Друг к другу масоны обращаются «брат». Жену брата называют «сестрой». А как называют в смешанных ложах принятых туда женщин? Тоже братьями? Или братом-сестрой? Или сестрой-братом? Вопросы гендера возникли в масонской среде давно, прежде всего в тех ложах, где придерживаются английской системы, разделяя пространство на чисто мужское и чисто женское.

Но давайте забежим на шаг вперед. Что произойдет, если принятый в ложу брат захочет стать женщиной? Позволят ли ему остаться в мужской ложе? Или еще усложним задачу: можно ли принять в мужскую ложу мужчину, если раньше он был женщиной? Во всех случаях ответ один: да. С 2006 года в силу вступил Европейский антидискриминационный закон, который запрещает дискриминацию на основе идентичности. Английская великая ложа придерживается следующего правила: нельзя исключить из ложи брата, который с недавних пор является женщиной; для мужчины, который раньше был женщиной, это обстоятельство не служит препятствием для приема в ложу. То же правило в 2007 году ввели в ложе Великий восток Франции: один брат совершил переход и сумел убедить других братьев в том, что это никоим образом не может стать основанием для исключения. Поэтому с 2010 года существуют смешанные ложи. В том же году клуб, до этого чисто мужской, признал архитектора Оливию Шомон первой женщиной-масоном. За три года до этого она была мужчиной, братом масонской ложи. Случай Оливии привел к тому, что в настоящее время из 54 000 членов Великого востока Франции более 2000 – женщины, что привлекает в ряды масонов таких молодых людей, как Сара и Юлиан, описанные в начале нашей книги. Женщина, так называемая мастерица ложи (досточтимая мастерица), пригласила меня в Карлсруэ на церемонию приема в смешанную ложу «К истине». Александра, успешный адвокат из Штутгарта, состоит в масонской ложе вместе с мужем. «Мы молодая ложа. Средний возраст наших членов – 45 лет, самому молодому 21 год, самому старому 72 года. Состав у нас интернациональный; в ложе состоят как мужчины, так и женщины».