Я была уверена, что Адам помогает мне не быть животным, что с ним я избавляюсь от своих животных желаний и становлюсь человеком. О нет! Именно Адам, оказывается, и делал меня животным. Делал зависимой от собственной похоти, только усиливал ее.

– …все мы мечтаем о каких-то необыкновенных технологиях, – говорил Кирилл, держа меня под руку. Он поглядывал на меня время от времени блестящими глазами, явно находясь на подъеме. – Мы надеемся, что скоро полетим в космос, нас будут лечить нанороботы… А кто нам все это устроит, дети дистанционки? Образование перестало работать. У человечества нет того будущего, о котором когда-то мечтали фантасты прошлого!

– А что у нас есть? На что же теперь надеяться людям, о чем мечтать? – спросила я.

– Да уж не о космосе! Надо думать о собственном счастье. О том, как сделать себя счастливым.

– И как это сделать? – с интересом спросила я.

Кирилл остановился, развернул меня к себе. На каком из бульваров мы с ним находились на тот момент – не помню. Я уже не ориентировалась в пространстве, я была полностью захвачена беседой с Кириллом.

– У нас, у людей, осталась только любовь, – сказал он. – Счастье – это когда любимый человек рядом. Когда есть семья. Дети. Смысл мечтать о космосе, если в мире семьдесят процентов разводов?

– Ты против покорения космоса? – засмеялась я.

– А ты представляешь, сколько денег постоянно вливают в космическую отрасль? Сколько грантов собирают все эти безумные проекты? Это раньше были ученые-энтузиасты, а сейчас сплошные бизнесмены с идеями, которые требуют деньги под эти свои идеи… Наука сейчас служит бизнесу, а не людям. Ах, Лиза, я по своей основной работе занимаюсь такой фигней, если бы ты знала… Кстати, вон неплохой ресторанчик, посидим в нем?

Я согласилась.

Ресторан и в самом деле оказался очень неплохим – уютное местечко с тихой приятной музыкой. Нам подали кофе и вафли с разной начинкой. Вкусно. Я любила кафе… Только раньше я сидела в них всегда одна. И гуляла по городу тоже одна.

Потом, после посиделок с вафлями, мы с Кириллом опять принялись бродить по Москве, и бродили до тех пор, пока совсем не стемнело. И говорили, говорили, говорили…

Наконец я заявила, что устала, и Кирилл вызвал такси, довез меня до моего дома.

Там, у арки, ведущей во двор, мы стали прощаться.

– Это был самый чудесный вечер в моей жизни, – признался Кирилл, держа меня за руку. – Да и вообще… Лиза, ведь мы с тобой еще встретимся?

Я постаралась улыбнуться. Я в этот момент опять подумала об Адаме.

Кирилл осторожно приблизил меня к себе и поцеловал. Потом еще раз и еще. Он был деликатен, вежлив, нежен; когда я целовалась с ним, мои челюсти не ныли, а скулы не немели.

Если бы у меня была возможность, я бы прямо сейчас пригласила Кирилла к себе домой, но… нет, не сегодня.

– Пора, – сказала я. И потихоньку отстранилась от него.

– До свидания, Лиза… – Кирилл еще не сразу отпустил меня.

Я набрала код на арке, открыла решетчатую железную дверь. Прошла вперед, услышала, как дверь с металлическим звуком захлопнулась. В конце арки, перед тем как свернуть во двор, я оглянулась – Кирилл все еще стоял там, с другой стороны дома, за решеткой, в свете фонаря темнел его силуэт – длинное пальто, поднятый воротник…

Дома я поставила цветы в вазу.

Звякнул телефон, принимая сообщения, – это был Кирилл. Мы ведь, пока гуляли по Москве, обменялись всеми контактами. Кирилл писал:

«Лиза, ты дома?»

Я хотела по привычке послать в ответ картинку в виде поднятого большого пальца, но вовремя опомнилась. Это другой формат, другие отношения. Я написала:

«Я дома! Спасибо за чудесную прогулку».

Кирилл в течение вечера написал мне еще несколько сообщений, затем пожелал спокойной ночи.

Утром, едва я только заглянула в свой телефон, Кирилл опять написал мне, пожелал доброго утра. Наверное, увидел, что я в Сети, и тут же откликнулся.

Это все было очень приятно и очень непривычно.

Я, кажется, совершенно отвыкла от подобных ухаживаний. Потом, за завтраком, я просмотрела прежде закрытую страничку Кирилла в одной из социальных сетей (тоже вчера зафрендились с ним где только можно).

От странички Кирилла у меня остались очень приятные впечатления. Не так много записей, но все – по существу, без этих глупых статусов и пафосных афоризмов. Фото Кирилла с друзьями, коллегами, в поездках, у моря.

Совсем давние фото – там Кирилл был со своей женой. Обычная молодая женщина, всегда, правда, со строгой улыбкой… Света. Как хорошо и правильно, что он не удалил эти фото, не стал вычеркивать кусок своей жизни.

Кирилл казался совершенно открытым и тем мне нравился. Да мне все в нем нравилось, даже его посты в социальной сети.

У Адама своей странички в соцсетях не было… Или была, но какая-нибудь тоже закрытая, я о ней и не знала, а меня никто туда и не приглашал.

На этой неделе Кирилл завершал какой-то проект, был очень занят, хотя писал мне в мессенджер сообщения каждый день. На следующие выходные мужчина хотел встретиться со мной, предлагал провести время вместе. Я согласилась.

Мне было ясно, что в следующие выходные мы с Кириллом станем близки. Я не собиралась дожидаться какого-то там третьего свидания или еще какие-то ритуалы соблюдать…

Да. И надо при первой возможности расстаться с Адамом. Это будет и честно, и правильно.

…Адам связался со мной первым – написал, что может приехать в пятницу утром. У него есть время – с десяти утра до двенадцати. И все это он поведал мне, разумеется, с помощью смайликов и эмодзи… В конце его сообщения стоял вопросительный знак. То есть Адам меня спрашивал, согласна я или нет на его визит?

Я в ответ отправила ему картинку с поднятым большим пальцем.

Перед тем как отправить, правда, задумалась – возможно, стоит как-то намекнуть Адаму, что это последнее наше с ним свидание, и никакого секса, мы просто поговорим? А, ладно… При личной встрече ему все объясню.

Адам прибыл в пятницу ровно к десяти утра, поздоровался со мной:

– Привет, Птен! – Он чмокнул меня в лоб и сразу отправился в ванную – мыть руки. Оттуда крикнул: – Душ я дома принял, не беспокойся…

Он все еще продолжал совершать привычный ритуал. Соблюдал наш договор, расписанный по пунктам.

Я немного струсила… Сидела на диване в комнате, опустив голову, пыталась собраться с мыслями.

Адам, когда вернулся из ванной, сразу направился ко мне, на ходу расстегивая рубашку, буквально «стреляя» кнопками на ней.

– Блин, еле дождался…

– Адам, погоди, – вытянула я вперед ладонь, отстраняя его. – Нам надо поговорить. Серьезно поговорить. Я не для того решилась на эту встречу.

– Птен, ты беременна? – вытаращил он глаза. – Вон она, твоя хваленая спираль… И что теперь делать? Ладно, хорошо, давай обсудим этот вопрос!

– Я не беременна! – рассердилась я. – Я по другому поводу хочу с тобой поговорить.

– А что тогда? – он с явным облегчением выдохнул и сел рядом, протянул руки, намереваясь теперь расстегнуть мою рубашку.

Я немедленно пересела на стул.

– Птен! Ты что творишь?! – возмутился Адам.

– Нам надо расстаться, – сказала я.

– В каком смысле? – противным голосом произнес он.

– В прямом! Больше мы не любовники.

– Ты обиделась на меня, Птен? – Адам, похоже, сумел обуздать себя и теперь говорил со мной спокойно и деловито, тон его сменился.

– Нет, – сказала я. – Просто пришло время нам расстаться.

– Но почему?

– Ты же не собирался ездить ко мне всю жизнь?

– А чем плохо? – усмехнулся он половиной своего лица. Все-таки какое странное у него лицо, странное и страшное – перекошенное, кривое, нос этот огромный, эти губы… Мимика эта странная еще.

– Ничем. Если ты помнишь, мы рассматривали наши встречи как некий временный вариант.

– У тебя кто-то появился? – быстро спросил Адам.

Мне стало жутко, но я нашла в себе силы ответить: