— Ты правда считаешь меня гением?.. — начинаю я, но гоню от себя этот приступ самолюбия, чтобы сосредоточиться на важном. — Ты имитатор?

И тогда я понимаю.

— Шпионка Димиров.

— Собственной персоной, — подтверждает Тамсин. По ее коже вновь проходит рябь. — Ну, если можно так сказать.

Проклятье... А она так ловко работала в лаборатории. Отлично разбиралась, что к чему. Я делаю глубокий вдох.

— Но когда ты сказала про гения, ты это имела в виду в буквальном смысле, или... — но прежде чем я успеваю закончить вопрос, я замечаю, как кто-то стремительно приближается к нам. Крылья хлопают, как паруса на штормовом ветру, желтые глаза горят огнем. Дрейк, которого отправили сюда разбивать жирберги, несется прямо на нас. В его пасти трещат электрические разряды, а потом я вижу, как он глубоко вдыхает...

— Дрейк! — кричу я.

^{Трескучий Дрейк | Иллюстрация: Victor Adame Minguez}

— Ты правда думаешь, что я на это куплюсь? — говорит Тамсин. Энергия в направленном на меня конвертере издает низкий и угрожающий звук.

У меня нет времени бояться. В голове сами собой всплывают правила, о которых говорил мне мой проводник по стокам: «Если вылезти успеешь, точно ты спастись сумеешь. Коль остался ты в воде, то ныряй — иль быть беде». Я задерживаю дыхание, ныряю и плыву в глубину, надеясь на лучшее.

Электричество непредсказуемо, неразборчиво и безжалостно. Разряды проходят через сточную воду и проходят через меня. Каждый мой мускул сводит так сильно, что мне кажется, что меня разорвет пополам. Наконец, когда все проходит, меня вдруг охватывает чудовищная жажда, и я еле сдерживаюсь, чтобы не начать жадно глотать воду канализации. Мое сердце в порядке, мозг — тоже (по большей части), но мне хватает ума не путать удачу с милосердием. Я вновь получаю удар — на этот раз кулаком в живот. «Тамсин» врезается в меня, выбивая последние остатки воздуха из груди. Его пузыри поднимаются наверх, и я хочу за ними, но шпионка крепко держит меня и тащит вниз. Я царапаюсь, бью когтями, пробивая путь к поверхности, и тогда «Тамсин» с размаху бьет меня головой в подбородок. Пока я пытаюсь прийти в себя, она призывает новый шар.

^{Маг Гильдии Дома | Иллюстрация: Winona Nelson}

Такого разума, как у тебя, ужасно жалко лишаться, но сыворотка теперь принадлежит Димирам. Прощай, Либет.

Я не знаю, почему, но мысль о том, что у меня отнимут авторство моего открытия, пугает меня куда сильнее, чем перспектива лишиться жизни. Я опускаю взгляд на когти — острые и грозные. Я не берсерк и до сегодняшнего дня не замечала в себе свирепости, но это не значит, что я готова сдаться без боя. Я бросаюсь на Тамсин, целясь когтями в лицо. Она уклоняется, а потом запускает шар прямо мне в живот. Меня сгибает от боли — это глубокая, пульсирующая агония, от которой у меня белеет в глазах. Но я пересиливаю боль и бью снова. На этот раз когти достают до кожи — совсем немного, но этого хватает, чтобы появилась струйка бледно-зеленой крови. Почти сразу же рана затягивается. Шпионка поворачивает колесико спектрального конвертера на два щелчка после максимума, и появляется исполинский шар, медленно начинающий движение в мою сторону.

Так ничего не выйдет. Я мыслитель, а не боец. Если я смогу ее победить, то сделаю это силой разума. Она надвигается на меня, а я пячусь спиной вперед, пока сзади не раздается хлюпание: я упираюсь в жирберг, преграждающий путь. У меня нет выбора, так что я вонзаю когти в его стенку и карабкаюсь наверх. Тут я на виду, зато двигаюсь быстрее и могу уклоняться от снарядов.

Тамсин тоже пытается взобраться на жирберг, но я раскачиваю его, чтобы усложнить ей задачу. Она поскальзывается и падает в воду. Я делаю попытку сбежать, но спотыкаюсь о старый сварочный конденсатор. Он тяжелый и сделан из прочного стекла. Я начинаю оглядываться и с удивлением понимаю, что утилизаторы до этого жирберга еще не добрались. Среди обычного хлама и мусора я замечаю несколько предметов, которые, при условии наличия смекалки и прямых рук, можно использовать. Я снова гляжу на сварочный конденсатор. Припоя в нем осталось совсем мало, но конденсатор сможет сыграть роль стопорного колокола. Если найти достаточно деталей, то можно скрутить самодельный балласт, поглощающий разряды шаров Тасмин.

Показывается ее голова, в меня летит очередная сфера. Она чиркает по ноге, и та тут же немеет и начинает страшно болеть. Я еле удерживаюсь на ногах. Я поднимаю сварочный конденсатор над головой, словно готова швырнуть его в шпионку, и та приседает, пригибается. У меня мало времени. Во второй раз она на это не купится.

Я пробираюсь к торчащему из поверхности жирберга старому трезубцу. Его рукоять растрескалась, и самоцветов в нем давно уже не осталось, но я до сих пор чувствую, как по нему течет магия. Выйдет отличный щуп для моего балласта. Две потрескавшиеся спирали маны сойдут за приемники. Вряд ли до меня кто-то пробовал такое, но мне приходится обходиться тем, что есть. Припой старый, так что я возвращаю его к жизни небольшим импульсом ремесленной магии. Наконец он ползет вперед, соединяет колокол с трезубцем, и в тот момент, когда последние его нити добираются до спиралей, я поднимаю голову и вижу, что Тамсин взобралась на жирсберг. Подхватив балласт, я готовлюсь к драке — но он даже близко не готов.

Я показываю пальцем куда-то за ее плечо, и мои глаза широко раскрываются.

— Опять!

Я падаю ничком, как на тех упражнениях, что учат дети, чтобы не получить удар молнией при встречей с рассерженным дрейком. Тамсин оглядывается и смотрит в темноту, сощурив глаза, и тогда я прыгаю вперед, подхватив балласт и воспользовавшись моментом. Вложив все свои силы и широко размахнувшись, я мощно бью шпионку балластом в челюсть. Она катится , переворачивается раз, два, и наконец падает лицом вниз в грязную воду. Хороший удар. Человека я бы вырубила, имитатора — неизвестно.

У нормального балласта должен быть баллон для хранения заряда, но тут мне никогда не достать ничего подобного. Однако если принцип микрофрактурных допусков Ворвитта-Айсли работает и в условиях, далеких от идеала, то у меня есть шанс, если я найду что-то для перенаправления энергии. В бугре из жирной слизи я замечаю деталь, которая может мне помочь. Я подхожу и вытаскиваю ее на свет. Это крышка от старинного бойлера — совершенно проржавевшая с выпуклой стороны, а внутри миззиевое покрытие так истощилось, что с ним даже не имеет смысла возиться, чтобы снять. Но годы чистки решеток печей не прошли даром, и совсем скоро миззий начинает сверкать: замечательная вогнутая направляющая для магии.

Тамсин застает меня врасплох , поднявшись с дальней стороны жирберга. У меня нет времени приладить крышку, так что я просто держусь и надеюсь. Когда очередной взрывной шар подлетает ко мне, я встречаю его своим самодельным балластом. Электричество поднимается к приемникам, через щуп, и собирается в чаше крышки. Несколько секунд мы с Тамсин просто стоим, пораженные тем, что это вообще сработало. Наконец она выходит из оцепенения и бросается на меня, раскинув руки. Новый шар готов сорваться в полет. Прежде чем накопленный заряд успеет рассеяться, я взмахиваю щупом, и выпущенный электрический разряд бьет шпионку в грудь.

Все ее тело вспыхивает. От удара она отлетает в одну сторону, а крышку отбрасывает в другую. Я моргаю, стараясь избавиться от выжженного на сетчатке образа Тамсин, а потом вижу ее из плоти и крови: она пытается подняться на ноги. Но прежде чем она успевает это сделать, я упираюсь коленом ей в спину и поднимаю голову, потянув за волосы. Дикое чудовище во мне ревет и требует мести, но я смотрю на свои руки... вновь гладкая кожа, ухоженные тупые ногти, — и я понимаю, что эффект от эксперимента прошел. Я вновь стала собой... но чувствую в себе перемены, и за них, я уверена, благодарить надо магию Симиков.