— Но его связь с Войдасом столь же крепка, как и у тебя. Ты точно уверен, что он не один из вас?
— Его манера речи и методы совсем иные. Столь жестокое и беспринципное существо не может быть моим собратом. В пользу моих слов говорит и его неспособность самостоятельно открывать врата, вынуждающая его цепляться за сотрудничество с вашей страной. Мне пока не ясно, кто или что он такое, но Керос совершенно точно не принадлежит к моей расе.
— Ясно. Что ж, в таком случае продолжим приглядывать за ним и пользоваться его силой, которую он так любезно нам предоставляет.
— А потом вы от него избавитесь?
— Много ли я буду стоить как офицер, если начну предавать тех, кто верно мне служит? До тех пор, пока Керос остаётся на нашей стороне, Дерохан не поднимет на него руку. Но если я только заподозрю, что он готовит для нас удар в спину, пусть не ждёт пощады.
* * *
Нам с Арколи тем временем тоже было о чём поговорить.
— Как думаешь, слова этого Халена были правдой? — спросила учёная по возвращении в комнату. — Дерохан сумел обмануть артограф и повысить его пропускную способность? Ведь все страны бьются над этим вопросом уже не одно столетие, и до сих пор никто не добивался успеха. Такое вообще возможно?
— А взять и выкрутить мощность артефактов, которую все считают фиксированной и неизменной, возможно? — усмехнулся я.
— О, так ты тоже можешь влиять на артографы?
— Не знаю, не проверял. А если и могу, то уж точно не собираюсь этим заниматься. Ни к чему дарить лишнюю боевую мощь этим обезьянам с гранатами. Так они ещё быстрее друг друга поубивают.
— Но это означает, что у Дерохана есть кто-то, подобный тебе.
— В плане контроля Серры — вполне возможно.
— А твои способности к преобразованию тела?
— Скажем так, они имеют иной источник и не связаны с управлением энергией.
— Так у тебя не одна, а сразу две уникальных силы? — восхищённо произнесла учёная.
Не удостоив её ответом, я принялся размышлять над новой информацией. Даже при её интеллекте и образовании самка пока не догадывается, что порталы призывателя Нерела работают на технологии всё того же Войдаса, а значит, именно он может быть виновником усиления артографов и порождения новой волны дероханских элитаров.
Но при этом его не возводят в полководцы и вообще не задействуют в боях, а берегут как зеницу ока. Боятся потерять ценного союзника? Но если он весь такой ценный, зачем его притащили к границе с Киргонией, а не укрыли в столице? Уж точно не ради одного лорда-предателя. Странно всё это. Странно и непонятно.
* * *
И снова мы трясёмся в фургоне грузовика, везущего нас к очередному театру военных действий. Правда, едем мы сегодня не в Дерохан, а в обратную сторону, к границе Киргонии. Компанию мне в этот раз, не считая плебеев, составляют Арколи и Фолкен.
Как и обещал Хален, весь вчерашний день мы были предоставлены сами себе и отдыхали после череды сражений. Чем учёная не преминула воспользоваться, и на этот раз у меня не вышло отвертеться от удовлетворения её плотских потребностей. Хотя чего уж, у меня и самого за последние дни этих потребностей успело поднакопиться. Как результат, сегодня самка выглядела донельзя довольной и улыбчивой. И не скажешь, что едет на войну.
Благо война между двумя сверхдержавами была официально объявлена, скрываться больше не было нужды, и ехали мы не к лесу под покровом ночи, а открыто, средь бела дня двигались по основному шоссе к пограничному переходу в компании ещё нескольких десятков таких же грузовиков.
Только после пересечения границы и приближения к Венехту — городу у западной границы Киргонии, которому предстояло стать первой целью нашей ответной атаки — транспорт всё же съехал с дороги и обогнул город по дуге, разбив нас на несколько отрядов для наступления с разных сторон. Понятное дело, что о наступлении по главной улице, где нас стопроцентно поджидала засада, не шло и речи.
Транспорт остановился, из динамика донеслось:
— Приехали.
Ну прямо дежа-вю. И тому есть причины. Ведь то, что произойдёт сегодня в Венехте, будет один в один повторять события недавних дней в Хуннете. Даже скучно как-то, никакого разнообразия.
Хотя нет, небольшое отличие всё же есть. И прямо сейчас оно лежит у меня на коленях. Массивный каркас, испещрённый трубками для провода энергии Войдаса, с двумя верхними рукоятями. Хэол-ган. Хален не обманул и выторговал вооружение, подходящее моим способностям.
А вот выдачу мне артефакторного доспеха высшее командование пока не одобрило, да и не то чтобы очень хотелось. Силовая броня полководца сильно подорвёт мою подвижность, а быть медленным я не люблю.
Виллар-сьюит шиноби — другое дело. Мою и без того нечеловеческую скорость он разгонит пуще прежнего. Но и тут опытный боец быстро распознает проблему. Проблему в виде человеческого мозга, который тупо не поспеет за столь быстрым телом. У меня и с мышцами крагсов нередко возникали трудности с координацией движений, так что закатаем губу и пока будем довольствоваться тем, что имеем.
Мы высыпали из грузовиков и двинулись к городу тем же построением: щитовики впереди, стрелки позади. Арколи и Фолкен двигались рядом со мной, взяв на изготовку сактер-райфлы. В какой-то момент дероханцу наконец надоело грузить меня однотипными вопросами на тему того, готов ли я разрушать свои города и уничтожать своё население, и получать однотипные ответы, что никаких «своих» у меня нет и не было, и к моменту наступления на Киргонию он наконец умолк.
Лишь одну фразу процедил он на подходе к черте города:
— Пришло время расплаты за Хуннет, киргонийские черви!
Как же нравится им это слово — что той, что другой стороне. Надо будет после войны устроить соревнование и подсчитать, чьи солдаты чаще его произносили. А победителей как-нибудь перетащить в Войдас и познакомить с милыми червячками-хармарами, способными в один присест сожрать целый полк таких солдафонов вместе с их навороченным оружием и социальными статусами.
Приблизившись к городу на достаточное расстояние, я начал обстрел по методике теата. Бах — и обломки первого жилого дома разлетаются в стороны, обнажая убранство ополовиненных квартир. Бах — и второе здание лишается нескольких этажей с моей стороны.
А затем открывается ответный огонь. Похоже, вместо эвакуации мирного населения Киргония выдала всем жителям западной окраины боевые артефакты, и теперь выжившие жильцы поливали нас синими пульками из своих верт-пистолей.
В ответ по ним ударил шквал зелёных снарядов, сопровождаемый ядрами моего хэол-гана, в считанные минуты превративших ближайшие дома в руины с погребёнными под ними десятками и сотнями трупов.
Как уже говорилось ранее, артефакты Наорина не задействуют никаких боеприпасов и являются не более чем преобразователями энергии Войдаса, придающими ей форму боевых снарядов. Оттого число возможных выстрелов упирается лишь в контроль энергии каждого отдельного солдата.
А у меня этот контроль, напоминаю, в разы превосходит даже театов. Мне нечего экономить и незачем сдерживаться, благодаря чему я способен вести непрерывный артиллерийский огонь, заставляя врага приходить в ужас и гадать, как такое вообще возможно.
Но в то же время я не склонен к гордыне и допускаю мысль, что у меня тоже имеется некий предел, и спустя несколько часов непрерывной стрельбы энергетический каркас моей пушки рассеется, оставив меня безоружным. Но едва ли это случится раньше, чем у врага закончится пушечное мясо.
Обо всём этом я размышлял, продолжая один за другим выпускать разрывные снаряды по вражеским строениям, не разбирая, жилые они, коммерческие, производственные или ещё какие. Наш отряд уже ступил на городские улицы и начал продвигаться вглубь Венехта, уничтожая всех, кто окажется на пути.
Часть горожан тщетно пыталась отстреливаться из пистолетов, наивно полагая, что у них есть шансы против подготовленных и экипированных солдат. Большинство же просто бежало: кто-то успешно, кто-то получая снаряд в спину и падая замертво.
